Анатолий Шинкин - Космические перевозчики

– Умеешь успокоить, а девицы рядом с генералом не было?

– Резкая и спортивная в обтягивающем камуфляже?

– Она, моя бывшая.

– Крутилась у стола во время видеосвязи. Ты здорово разозлил девушку: генерал дал команду взять транспорты на абордаж, а вас живыми, но девушка бросилась, как пантера, брызнула в Иваноффа ядовитой слюной, и генерал велел стрелять на поражение. Я решил не участвовать и сбежал.

– Слюна, точно, ядовитая?

– Китель у генерала задымился.

– На Добром много народу… было?

– Пара министров с лакеями – цирюльниками, поварами. Этого дерьма не жалко. Экипаж.

– Жаль коллег.

– Жаль, – эхом отозвался Боцман.

Булыжник кое-как умостился в голове, перестал ворочаться и теперь давил затылок равномерной тупой болью. Стараясь не беспокоить его лишний раз, я присматривался к понемногу вырастающей в центре экрана планете Приют Путника.

Подошла Нэлька, тихо прижалась, уютно засопела в ухо.

– Твой дом.

– Да.

Как-то умудрялись до сих пор не вдаваться в дела и планы друг друга. С первой встречи стрелочка моего сердечного компаса всегда была направлена к Нэльке и всегда доносился ответный теплый сигнал через расстояния и время. Непрерывные теплые волны нежности.

– Все, перестала болеть, – Нэлька двумя руками взлохматила мне волосы, и я, все еще не веря, осторожно потер пальцем переносицу.

– Даешь, сестричка. Ты сама лекарство – можно к ранам прикладывать.

– И к душевным тоже, – с грустной серьезностью выговорила девочка.

– На чужое поле не влезай, – шутливо чиркнул по Нэлькиному носу пальцем. – Душевные раны моя епархия. Давай-ка рассказывай, какой ветер сорвал тебя с Земли ранее завершения разведывательно-шпионской миссии?

– Мог бы и раньше поинтересоваться, – засмеялась Нэлька, – а то уже казалось, что тебе не интересна моя судьба.

– Если "судьба", то имя ей любовь, и, не побоюсь предположить, взаимная.

– Откуда такая уверенность? – в стиле земных блондинок притворно скокетничала Нэлька.-Оттого что красивая?

– Умная, обаятельная… Не будешь возражать, если не буду оглашать весь список замечательных достоинств?

– Слабо поднапрячься? – Нэлька надула губы, но тут же прыснула смехом. – Его звать Никита. Большой, сильный, красивый, умный – ничего, если не оглашу весь список? Космолетчик.

– Не знаю среди пилотов большого Никиты.

– Он механик и оружейник… был. Потом его перевели в звездный десант и отправили на Землю-2.

– И пребывание в метрополии потеряло вкус, цвет и смысл?

– Люблю тебя, – Нэлька шутливо потерлась носом о мою шевелюру. – Ведь маленьким девочкам и младшим сестренкам позволяется легкомыслие?

– Кто бы возражал!

– Дрю, ты лучший.

– Знаю. Не хочешь остаться дома?

– Зачем? Я чувствую его всегда и, значит, дом со мной.

– И мне знакомо чувство дома: тебя год не видел, а отца – десять, но всегда знал, когда после подвигов и похождений, как блудный кот, избитый и голодный, вернусь домой, – ты погладишь меня по голове, почешешь за ухом, а папа нальет в блюдечко молока, … и отзовусь утробным мурлыканьем, преисполненным нежной благодарности.

Нэлька засмеялась моей шутливой речи и прижалась плотнее:

– Приют Путника станет домом для всех.

– Увы, уверен, ребята захотят лететь дальше. Искать свой новый дом.

– Я член экипажа "Витязя".

– И моя сестричка, а наш путь может быть опасен.

– А до этого был устлан цветами?

– Из любовного романа фразу подцепила?

– Обижаешь! Вполне приличный блокбастер.

– И тебе возмечталось повторить сногсшибательные подвиги и невероятные приключения противоударных, водостойких и морозоустойчивых героев?

– Я хочу быть с тобой, – Нэлька потерлась щекой о мое плечо, – и с ребятами.

– Давай сначала повидаемся с твоим папой.

В разных галактиках, встречаются планеты с почти земными условиями, только бардака меньше. Планета Приют Путника в Бэтта-Туманности из таких, и единственная промежуточная остановка на пути к Эмпериусу. Мы нисколько не теряем во времени: четыре скорости света – это скорость движения в космосе Бэтта-Туманности. Плывем в русле звездной системы, пока "по пути" и можем "присесть" на любой из ее объектов, продолжая удаляться от Земли с гиперсветовой скоростью.

Климат на Приюте Путника близок земному, но сутки в два раза длиннее, и отсюда неторопливость и вдумчивость жителей, успевающих обдумать и сделать все, запланированное на день, и отлично отдыхающих долгой ночью. Путники живут в гармонии с природой: разводят рыбу, разнообразную животину, птицу, выращивают на грядках зелень и злаки. В качестве ездовых используются похожие на наших страусов, но очень не плохо летающие коны.

Население Приюта Путника, – любознательные, доброжелательные, гостеприимные люди. За столетнюю историю полетов земляне только однажды умудрились поссориться с аборигенами. Генерал, тогда еще майор Иванофф, задумал документально оформить планету в личную собственность. Пел соловьем, расписывая старшему вождю Нэелю, отцу Нэльки, выгоды добровольного рабства.

Глуп майор, даже более, чем жаден: не учел умение местных жителей читать мысли собеседника. Бесхитростные деликатные аборигены тщетно пытались помочь Иваноффу "сохранить лицо". Уклонялись от льющегося сладкого вранья, незаметно стряхивали с ушей развешиваемую "лапшу" и всячески намекали расходившемуся аферисту о необходимости скорейшего отъезда.

Увы, доброжелательность майор воспринимал по-земному – признаком слабости и готовностью уступить. Ему казалось, еще одно усилие, и доверенность на управление планетой украситься заветной подписью. "Дожимая", начал угрожать, расчехлил пушку корабля, дал команду стрелять и заставил-таки жителей взяться за оружие. Путники оседлали своих двуногих крылатых скакунов и лавиной пошли вперед, осыпая транспорт и команду стрелами.

Генерала, тогда еще майора Иваноффа, спасла врожденная подлость: схватил в охапку дочь вождя Нэльку и, укрываясь ею, как щитом, добрался до корабля, взбежал по трапу и нажал кнопку запуска двигателей, оставив команду в плену аборигенов.

Имена оставленного экипажа выгравировали на Стеле Космической Славы, родственникам выплатили компенсацию, а корыстолюбивого мерзавца начальство чествовало как героя. Иногда мне кажется, что Земля управляется роботами, – без морали, без совести, без чести.

Мне пришлось потратить немало нервных клеток, убеждая Путников в адекватности и лояльности землян. Очень помогло присутствие оставленного экипажа. Парни, которым путь на Родину был закрыт в связи со "смертью" быстро обжились, подружились, взяли жен из местных красавиц, счастливо проводили время на уютной планете и пользовались доверием аборигенов. Я бы сказал "излишним".