Анатолий Шинкин - Космические перевозчики

– Сдохни, придурок; застрелись, пока патроны не кончились!

Судя по фразочке, крутые блокбастеры – основное чтиво моей сестрички. Нужно будет перенаправить ее на классическую литературу, – филолог я, блин, или где? Подчиняясь гипнотизирующему лучику, компьютерщик обреченно потянул ствол револьвера к виску и спустил курок. Первый и последний раз его выстрел попал в цель. Я взъерошил ладонью Нэлькины волосы и прижал сестренку к себе.

– Несчастный был и злой, – вздохнула девочка, – никого не любил и никому не был нужен.

– Счастливый делится счастьем, злобный отравляет злобой. Не жаль мне его. Но ты пообещай быть счастливой.

– Есть! – по-военному четко отреагировала Нэлька и попыталась вытянуться по стойке "смирно".

– Вольно. Исполняй. – мы рассмеялись.

Все время, занятое подавлением мятежа, я поглядывал в сторону кораблей "Витязя" и "Надежды", томимый отсутствием информации. На попытки связаться с Федором, скайп в мочке уха отзывался хрипением, стонами да бессвязными голосами. Вслушиваться не позволяла обстановка. Оставалось надеяться, что Федя Боцман продолжает борьбу со Светкой и Серегой за контроль над транспортом. Только бы продержался до нашего возвращения: терять корабль в сложившейся ситуации – худший из вариантов – наш дом, наша крепость.

Неэль – вождь и правитель планеты Приют Путника – наконец-то вышел из ступора. Раздавал указы, рассылал вестовых по дальним поселениям, и пел звонкие зажигательные песни для групп и отдельных граждан планеты, вдохновляя и побуждая население к созидательному труду на единение с природой ради общего блага. Я пообещал оставить Путникам часть биологического материала: семена растений, икру рыб – из груза, предназначенного Земле-2.

– Андрюха, – Леха за моей спиной отчитывал Сашку механика. – Все разбежались Куда ты смотрел?

– Куда и все, – Сашка пыхтел смущенно. – Обернулся, этих костоломов след простыл. Я это… Серегу видел, с бластером.

– Вегетарианец с вегетарианцем всегда договорится, – Леха взглянул на меня.

– Возьмем конов у Неэля.

Уже через минуту мы втроем мчались на крылатых скакунах к кораблю. Коны во время бега помогали себе крыльями и поездка по плавности напоминала полет. Я попытался связаться с"Надеждой".

– Надя, как дела.

– Наконец-то. Осматриваемся, ждем указаний.

– Серега с кучкой аборигенов, похоже, отправился штурмовать "Витязь". Подтянись туда минут через пяток, только запри корабль и никого в нем не оставляй: я уже не знаю, кому доверять.

– На меня ты всегда можешь положиться,… – в голосе девушки промелькнула моя любимая усмешка.

– Возбуждающий намек. Не премину проверить твою лояльность.

– Да уж, – примни, а лучше – придави.

– Надя, мне уже жарко…

– Вот и задай им жару.

Над ухом свистнула стрела, вторая пробила шею кона, и я, едва успев сгруппироваться, покатился по камням. Сразу оттолкнулся, перекатился, краем глаза заметив искры от ткнувшейся в камни стрелы на месте моего падения, и начал стрелять. Короткие, по два-три патрона, очереди Калашникова разорвали тишину, как занавес; наполнили равнину воинственными воплями аборигенов и топотом возбужденных конов.

Леха, со стрелой в правом плече, укрылся за тушей своего убитого скакуна и, неторопливо выбирая цель, левой рукой посылал из бластера одиночные выстрелы. Сашка крутился в самой гуще всадников, направо и налево валя противников ударами приклада. К нему с искаженным яростью лицом пробирался Серега. Правду говорят: злейший враг – это бывший друг. Я вскочил и помчался наперерез.

Пешему в толпе конных не уютно, но выбирать не приходилось и, схватив Калашников за ствол, я ткнул прикладом в живот ближайшего здоровяка, а, когда он согнулся, приложил по голове, – парень тяжело брякнулся вниз. Другой целил длиной дубиной, но я толкнул его кона, и парень, потеряв равновесие, вслед за неточным ударом пролетел над моей головой. Вот и Серега. Мой второй пилот, видимо, совсем потерял голову от злости, рвался схватить Сашку за горло, забыв о бластере. Сашка не оглядывался, а меня от Сереги отделял толстый, в пышных перьях зад его кона. Хоть плачь, хоть смейся.

Правой рукой удалось дотянуться и сильно дернуть Серегу за ногу. Он с недоумением оглянулся, я дернул еще раз, и Серега распластался, сильно ударившись спиной, на камнях. Надя, Женька и Катрин, постреливая из бластеров, сгоняли аборигенов к "Витязю" и усаживали в кружок. Пленники "светили" фонарями и ссадинами, но, по-счастью, все были живы.

– Настреляли вегетарианцам свежего мяска – разговеться после длительного поста, – Леха кивнул на разбросанные туши конов.

– Девчонки, помогите, раненому хакеру стрелу вытащить, – взял за шиворот Серегу и, поставив на ноги, подтолкнул к аборигенам. – Посиди в общей куче, пока с делами разберемся. Сашок, пошли корабль посмотрим.

Снаружи люк "Витязя" могу открыть только я по личной карточке кода доступа. Сашка, натужно пыхтя, еще одолевал ступеньки трапа, когда я заглянул в шлюз и сразу загородил его спиной.

– Александр, стоишь здесь, никого не пускаешь и сам без команды не заходишь, – "боевое" обращение сработало безотказно.

– Есть, командир! – Сашка замер на верхней ступеньке и начал воинственно оглядываться, а я нырнул в шлюз и захлопнул люк.

Всякое случалось видеть, но открывшаяся картина поразила воображение. Лежащая на полу совершенно голая мощная фигура Боцмана, с прикованными к перилам трапа руками, и прильнувшая к его волосатой груди Светка, так же без признаков одежды и, кажется, без сил.

Я отстегнул руки Федора и не без удовольствия шлепнул ладонью по Светкиному нежно розовому заду.

– Просыпайтесь, любовнички.

Смотреть на счастливую женщину – громадное удовольствие. Федя Боцман, смущаясь и краснея, торопливо собирал с пола и натягивал на себя одежку, а Светка успевала еще и улыбаться, и что-то неразборчивое ворковать-лепетать, и прикасаться-прижиматься к Федору, отчего здоровенный бородатый парняга краснел и смущался еще больше. Я тронул мочку уха:

– Надя, прими Светку, отбери у нее карточку доступа к управлению. Свет, иди пока к девчатам.

Светка глянула непонимающе и прижалась к Федору, очевидно, все сто пятьдесят единиц ай-кью в ее голове отказали одновременно.

– Ну? – взгляд у девушки прояснился, в голубых глазах засветился уголек недовольства, с сожалением оторвавшись от своего мужчины, она направилась к выходу. – Пошли, Федя, расскажешь за кружечкой пивка, как спасал корабль от угона.

Площадка перед транспортами уже кипела народом. Появились столики с напитками, прилавки со сластями. Ожил народ, а всего-то избавили планету от вегетарианцев. Щекотал ноздри запах шашлыка из мяса убитых конов. Плененных аборигенов разобрали родственники, пинками и ругательствами погнали домой, и только Серега, поникший, никому не нужный сидел у трапа "Витязя". Вскинулся, увидев выходящую Светку, но девушка лишь скользнула по нему равнодушным взглядом и прошла мимо.