Борис Георгиев - Третий берег Стикса (трилогия)

«Внушительно прозвучало», — похвалил себя Евграфов, но эффект от удачного вступления был испорчен. Людмила Александровна, пренебрегавшая обычно чтением служебных циркуляров, особенно если они поступали ночью, громким шёпотом осведомилась у Семёнова: «А что с президентом?»

— Президент отсутствует по неизвестной причине, — вынужден был сообщить ей в виде справки Евграфов. Оглядев присутствующих, чтобы оценить реакцию на это сообщение, встретился глазами с Лосевым. Алексей Мстиславович, до сих пор избегавший смотреть на Евгения Семёновича, теперь смотрел так, что мурашки поползли у названного Евгения Семёновича по загривку. Поборов озноб, исполняющий обязанности президента отвёл глаза и продолжил, но лоску в его спиче поубавилось:

— Итак, приступим к оглашению повестки дня. Предвидя возражения, должен напомнить, что подготовка заседания комитета целиком и полностью в моей компетенции, но инициатором включения в неё конкретных вопросов я не являюсь. Первый вопрос, вынесенный на обсуждение главой Департамента Энергетики, — вотум недоверия президенту Внешнего Сообщества…

По Залу Круглого Стола прокатилась волна возмущения:

— Что за чушь?! Я вас спрашиваю! Как его звать, Лёша?

— Это что ж получается? Без меня меня женили?

— Но послушаёте же! Вопрос правомерный! Неявка президента на заседание…

— Да что вы такое говорите — неявка! Он, может быть сейчас… А вы…

— Внимание! Вынося этот вопрос на повестку дня… Вы слушаете меня?! Эта безобразная сцена…

— Насколько я понял уважаемого Евгения Семёновича, — перекрывая разноголосый гомон, мощно прогудел Лосев, — он хотел проголосовать за включение вопроса о вотуме недоверия Воло… президенту в повестку дня.

В наступившей тишине Евграфов ответил твёрдо:

— Для включения в повестку дня согласно регламенту голосование не требуется, однако я не возражаю, если инициатор не против. Вы не против, Роман Анатольевич? Итак, кто «за»?

— Лёша, почему он сам голосует? Он не член комитета.

— Имеет право, Люсенька. Он заместитель.

— Кто «против»? Понятно. Комментарии излишни, вопрос снимается с повестки дня.

— Вот так-то, — как вас? — Евгений Семёнович, место президента вакантным считать рано, — зло улыбнулся Лосев.

Евграфов снёс его взгляд спокойно, однако смолчал. Ответил за него глава Департамента Энергетики, как и все администраторы в голосовании участия не принимавший:

— И всё же Евгений Семёнович будет исполнять обязанности президента, пока мы не разыщем Владимира Борисовича, или… — Семёнов поперхнулся, помолчал, потом сказал другим тоном и совсем не то, что собирался: — Или вопрос не разъяснится другим способом. Продолжайте, Евгений Семёнович. Заседание не закончено.

— Второй вопрос повестки дня инициирован мною. Надеюсь, против его обсуждения голосовать не будет никто.

— Вы огласите, — предложил Харрис, — а мы послушаем.

— Взаимоотношения с Земным Сообществом обострены в результате безответственного поведения одного из работников Сектора Планетологии. Дело может закончиться срывом поставок продовольствия, все присутствующие должны понимать, что это для нас означает.

— Это серьёзно! — всполошилась Людмила Александровна. — Это обязательно нужно обсудить!

— Да никто же и не возражает, Люсенька! — успокоил её Балтазаров. — Мы же, помнится, отказались от постепенного внедрения синтетов.

— Эти твои синтеты… — проворчал Лосев, неприязненно разглядывая приободрившегося Евграфова.

— А что? Есть альтернатива? — театрально осведомился глава Сектора Квазихимии. — Харрис, вы скрываете ваши достижения? На аркадийских барханах уже зреют кабачки под открытым небом?

Джон Харрис безнадёжно отмахнулся.

— Вот! — победно оглядев присутствующих, возгласил адепт универсального синтеза. — Кабачок вам… гм-м… на Марсе не вырастет, пока что. А земляне у нас, между прочим, покупают синтез-комбинаты. Правильно, Людмила Александровна?

— Да! — преданно глядя на бывшего научного руководителя тявкнула Житомирская.

«Будь у неё хвост — завиляла бы», — поморщился Лосев.

— Вот именно, что да! — входя во вкус, продолжил квазихимик, соскучившийся по чтению лекций. — И земляне знают, что делают! Суют нам свои кабачки втридорога, а взамен получают мои… Я хотел сказать — наши синтез-комбинаты берут. И что бы мне ни говорили противники синтетов…

— Прекрасная база для эксперимента, — внезапно встрял Коротков.

— Что? — опешил сбитый с толку лектор.

— Говорю, прекрасная база для эксперимента, — повторил, значительно пошевелив седыми бровями, старый биолог. — Больше миллиарда особей, переведённых на синтетическое питание. Надеюсь дождаться их потомства, хотя… (он подмигнул докладчику хулигански) В первом поколении результаты могут и не проявиться. Понимаете, Люсенька?

— Нет, — честно признала Людмила Александровна, поглядывая то на химика, то на медика.

— Между тем, всё просто, Люсенька. Если вскармливать вашего сына синтетами, внуки у вас, может быть, и нормальные вырастут, а вот правнуки…

— Да я же об этом и хотела доложить на заседании комитета, — растеряно проговорила Людмила Александровна, глядя на бывшего научного руководителя несчастными глазами.

— Мы отвлеклись от повестки дня, — вмешался Евграфов, пытаясь подобрать выпавшие из рук бразды. — Я ставлю на голосование вопрос о включении в повестку дня вопроса…

— Что на что ставите? — переспросил Иван Арнольдович.

— Кто за то, — не моргнув глазом, продолжил Евграфов, — чтобы включить в повестку дня вопрос о взаимоотношениях с Земным Сообществом? Так. Единогласно. Слово для доклада предоставляется Евграфову Евгению Семёновичу, то есть мне, приглашённый содокладчик — глава Департамента Обеспечения Житомирская Людмила Александровна.

— Да, это надо обсудить, — заявила Житомирская, глядя в стол.

— Ради экономии времени информацию о чрезвычайном происшествии в Секторе Планетологии подробно повторять не буду — она была вчера доведена до всех членов комитета. Вкратце: работник Сектора Планетологии нарушил закон о пребывании в околоземном пространстве судов, оборудованных гравитационным двигателем…

Входная дверь распахнулась, грохнув о стену. В проёме — Гэмфри Морган. «Всё испортит», — забеспокоился Лосев, но Морган успел войти. Удалить его не представлялось возможным.

— Здравствуйте! — громогласно поздоровался главный строитель и аккуратно прикрыл дверь. — Извините за опоздание, меня пробовали задержать у входа. Можете продолжать, уважаемый.

— Это закрытое заседание Центрального Комитета, — возразил недовольный докладчик. — И я…

— Главы департаментов обладают совещательным голосом, — невозмутимо ответил Морган, подошёл к столу, уселся рядом с Джоном Харрисом и посмотрел на докладчика выжидательно. Однако заседание, выбитое из колеи, не сразу туда вернулось — снова распахнулась дверь, в комнату сунулся некто в форме внутренней охраны. Рэтклифф стал выдвигаться из-за стола, строго выкатывая глаза — что за вид? — правый рукав охранника висел на нитках, оголяя плечо, под левым глаз охранника темнел символ мужества — свежий синяк.