Борис Георгиев - Третий берег Стикса (трилогия)

— Есть шанс, — спокойно заявил Волков. — О, спасибо, Иришка.

Он ограничился одной ложкой сахара и стал неторопливо размешивать. В наступившей тишине слышно стало, как позвякивает сталь о стенку чашки.

— Есть шанс, — повторил Саша веско, — и Лаэрт, конечно, знает о нём, иначе не стал бы посылать гравиграмму и расчёты, рискуя, что всё это будет перехвачено. А прямо не говорит, потому что боится…

— Кого? — тут же спросил Морган.

— Не кого, а чего. Шанс невелик, предупреждаю сразу. Но я уже решился. Начну со второго, экваториального аттрактора.

— Почему ты решил, что второй — именно экваториальный?

— Где бы наши красавцы расположили реактор, если бы хотели скрыть факт его существования до поры до времени.

— Подальше от поселений, на отши… А! Вот ты о чём… Ну да, я как-то не подумал. Нет, Сашка. Не получается логичной картины. Если всё так, как ты говоришь, то на экваторе вообще ничего быть не должно. Ты же видел — обычное поселение, горы… Проверяйте настройку «Фобосов», пора им на профилактику.

— Вот ты, — со сдержанным гневом проговорил Волков, — и проверяй «Фобосы». А я займусь вторым аттрактором.

Гладиаторы ели друг друга глазами. Ирочка на всякий случай отодвинула поднос подальше от шарившей по столу руки Моргана.

— Ч-ч-чёрта с два, — прошипел Джеффри. — Пойдём вместе искать то, чего нет. Точно как тогда.

— С той разницей, — невесело усмехнулся Волков, — что на этот раз дело не ограничится сломанной ногой и парой подзатыльников. И «осами» одними тоже, потому что…

Но он не договорил. Вспомнил — рядом Ирочка и она всё слышит.

— Не пущу, — с максимальной твёрдостью, на какую была способна, припечатала Ирина Волкова.

— Вот видишь, Джеф, нас не пускают, — Саша подмигнул Моргану.

— И правильно, — неожиданно согласился Джеф. — Будем скитаться меж островов и ждать поддержки. Людей собирать. Я говорил тебе, что Лаэрт вчера отчебучил?

— Нет, — поглядев с интересом на друга, ответил Саша.

Ирочка заподозрила подвох. Что-то уж очень легко получилось уговорить мужа изменить планы.

— Перенёс зачем-то конференцию планетологов из «Центрума» сюда. Представляешь?

— Ага! — губы Волкова растянулись в широкой улыбке. — Значит, все наши завтра будут здесь! Замечательное прикрытие. Ты понимаешь меня?

— Понимаю, — протянул Морган. Глаза его снова стали похожи на щёлочки.

Ирина внимательно разглядывала то одного, то другого, пытаясь понять истинную подоплёку, но в голову пришло только: «Значит, планетологи и есть те самые люди, которых Саша хочет собрать. Заговорщики. Да и Сашечка всё время называет себя математиком, а планетологом — никогда. Значит, он планетологом стал только чтобы иметь возможность…»

— Ну, раз всё так у нас чудно складывается, пойду я работать, — заявил вдруг Морган. И так странно произнёс слово «работать», что Ирочку снова стали грызть сомнения.

— Ну да, ну да, — поддержал его Волков. — А я тогда разгружу пока «Улисс». Кстати, Ирка, ты же не будешь против, если я похвастаюсь перед обществом нашим пузырьком?

Не сразу сообразив, что имеется в виду бабл, Ира взглянула на мужа недоумённо, потом ответила: «Конечно, я не против», — пытаясь понять, к чему клонит хитроумный капитан. Хотела спросить прямо, но Волков засуетился, стал собираться, приговаривая:

— Ну и хорошо. Нашим интересно будет, особенно дамам. Ручаюсь, некоторые из них комбинезоны прогрызут на локтях от зависти, когда увидят твою спальню. Если бабл — наше будущее, нужно подготовить несчастных учёных к его наступлению.

— Вот-вот, — буркнул Морган. — Подготовить, а то вступят в это будущее с разбегу.

— Пойдём Джеф, — позвал Саша от двери.

— А я? — жалобно пискнула Ирочка.

— Тебе бы выспаться, Ирка, — совсем не шутливым тоном посоветовал ей Волков, приостановившись у выхода.

— Ну уж нет. Я тогда поброжу по станции, осмотрюсь. Не заблужусь?

— Негде здесь заблудиться, — печально проговорил, выходя, Морган.

— Только не попадайся в лапы нашим биологам. На Весте нет живности, поэтому они повсюду подстерегают неосторожных и превращают их в подопытных животных, — всё так же серьёзно предостерёг Волков, вышел и закрыл за собой дверь.

С некоторых пор зал заседаний поселения «Центрум» местные шутники стали называть Залом Круглого Стола, а заседавший в этом зале Центральный Комитет Внешнего Сообщества — того же стола рыцарями. Трудно установить достоверно имя автора этой неуклюжей остроты: вряд ли кто-нибудь из действительных членов проявил такое неуважение к органу верховной власти, молодых же учёных подозревать в подобном святотатстве вообще не пристало, поскольку почти все они слыхом не слыхивали о древнем городе Камелоте. Однако факт остаётся фактом — название было придумано неким шутником (имя коего пребудет неизвестным) и оно (название) прижилось. Логично предположить, что количество стульев у мифического средневекового Круглого Стола должно соответствовать (хотя бы приблизительно!) количеству рыцарей, и это может послужить причиной недоумения, поскольку некоторые легенды доводят общее число благородных сидельцев до шестнадцати сотен. Сложно представить пиршественный зал, способный вместить такое изрядное стадо закованных в броню заседателей, поэтому другие легенды снижают рыцарское поголовье до скромного предела — не более ста шестидесяти. Придирчивый историк имеет полное право уточнить даже такую оценку сверху, поэтому сэр Вальтер Скотт, побуждаемый желанием повествовать правдиво, сообщал о шестнадцати благородных сэрах, и уж его-то свидетельства со здравым смыслом не расходятся. Времена меняются, рыцарей не становится от этого больше. Рачительные администраторы сочли нужным снабдить Зал Круглого Стола поселения «Центрум» всего лишь двенадцатью стульями, да и тех зачастую было с избытком.

Зал выглядел пустовато без четверти девять утра четырнадцатого дня первого весеннего марсианского месяца. Расчищенное от стульев место, предназначенное для президента Внешнего Сообщества, являвшегося обычно на заседания в персональном кресле, не было занято. Заместитель главы Сектора Математики и Теоретической Физики, некто Евграфов, действительный, но малоизвестный член Союза Исследователей, чувствовал себя неуютно, и, хоть и сдвинул поначалу свой стул на свободное от президентского кресла место, после, ощутив на себе косые взгляды, убрался правее, поближе к хмурому, не выспавшемуся Лосеву. Евграфову предстояло согласно регламенту вести заседание и это беспокоило его довольно заметно — стопочка листков на столе перед ним подвергалась постоянной нервной ревизии, верхний лист носил на себе следы правок, был исчёркан и даже измят, но впоследствии разглажен, насколько это оказалось возможным. Глава сектора Планетологии, Лосев, на своего соседа слева не смотрел демонстративно — делал вид, что прислушивается к обычной утренней перепалке медика Короткова с квазихимиком Балтазаровым, однако в разговор не встревал.