Дмитрий Казаков - Вопрос верности

– Ага, очухался, курвин сын, – подошел Бьерн, на грудной пластине панциря у которого красовалась длинная царапина. – Хотя бы одна хорошая новость.

– А плохие какие?

– Да вообще нельзя сказать, что они сильно плохие, – лейтенант пожал плечами. – Вот час назад из штаба сообщили, что на них напали. Атаку, правда, отбили, но помощи сегодня нам не будет.

– Ничего. Как-нибудь справимся, – Роберт подцепил за ремень валявшийся рядом автомат, осторожно встал.

– Ну а наш полковник, заешь его долбаная форель, – продолжил Бьерн, – решил, что твари, забравшись к нам в тыл, ослабили собственную оборону. Поэтому самое время, чтобы атаковать гнездо.

– Он сошел с ума, но мне этот план нравится, – заявил Трэджан. – Надоело играть в кошки-мышки!

Роберт некоторое время просто дышал, чувствуя, как яд медленно выходит из легких.

– А когда выступаем? – спросил он.

– Через полчаса, – ответил Бьерн и хлопнул друга по плечу. – Так что приходи в себя. А иначе твоим парням придется тебя тащить.

И он зашагал в ту сторону, где расположились кружком солдаты первого звена.

Минут через пятнадцать с запада примчались три десантно-штурмовых корабля. Повисли на месте, точно огромные насекомые. Открылись створки трюмов, вниз полетели снабженные парашютами ящики.

– Боеприпасы доставили, – сказал Кампински, глядя вверх. – А то и жратву. Без того и другого наступать ох как трудно.

– Ты прав, как все Девятикнижие разом, – кивнул Трэджан.

Ящики приземлились в центре позиций полка. Их торопливо распотрошили, а содержимое – банки консервов, магазины для автоматов, пулеметные ленты, кассеты гранат и капсулы для огнеметов – рассовали по солдатским рюкзакам. Штурмовые корабли качнули крыльями и улетели обратно на запад.

Ближайший аэродром находился на пределе дальности полета, поэтому регулярной поддержки с воздуха корпус не имел.

Роберт знал, что строится взлетно-посадочная полоса где-то поблизости. Но пока она не вступила в строй, можно было надеяться только вот на такие разовые операции со стороны ВВС.

– Ну что, готовы? – спросил Роберт, когда пришел приказ о выдвижении.

– Еще бы, – Трэджан попрыгал на месте, проверяя, как сидит рюкзак. – Хорошо, что у нас костюмы новые. В прежнем я бы столько не утащил. Упал бы где-нибудь и помер, словно мышь, придавленная камнем.

Модернизированная броня и в самом деле казалась много легче и позволяла тащить куда больше груза. Кроме того, она была значительно прочнее, выдерживала такие удары, которые пробили бы старую.

– Пошли, – сказал Роберт и повел отделение следом за первым. Место схватки, заваленное трупами хищников, осталось позади. Потянулись островки, разделенные заболоченными протоками.

Леса Белфинда не переставали удивлять. Каждый участок сырой чащи отличался от соседнего. Неподалеку росли не похожие друг на друга растения, водились тысячи видов разных тварей.

Чтобы просто сосчитать их, понадобилась бы целая армия биологов.

Миновали рощу высоких, необычайно тонких деревьев с длинными, пушистыми листьями. На ветру они издавали негромкое, приятное для слуха шуршание. Наверху, в кронах, порхали существа, напоминавшие разноцветные перья. Доносились их тонкие голоса.

Пересекли широкую полосу утыканного кочками вонючего болота. Бурого цвета грязь кишела червями, причем некоторые были толщиной в руку. Самые длинные не боялись людей, лениво отползали в сторону. Блестели на солнце кольчатые тела, белые, желтые и розовые.

На то, чтобы одолеть этот участок, потратили не один час. Потянулось редколесье, где летали шары семян, похожих на лиловые одуванчики размером с кулак, а от сладкого запаха кружилась голова.

– А это что там, впереди? – спросил Трэджан, когда открылась новая протока, заполненная молочно-белой водой.

Роберт приложил ладонь ко лбу, разглядел, что на горизонте торчит нечто, похожее на холм. На вершине его выступала штуковина, напоминавшая желтую башню. Вспомнил, где видел такую же – на Диадеме.

Перед ними было гнездо. Место, где рождались призраки, броненосцы и прочие жуткие твари.

– Муравейник, – сказал Кампински, покачав головой. – А вон и делегация встречающих с хлебом‑солью…

И он указал на еле заметное облачко, плывущее в их сторону над кронами.

Призраки спешили атаковать.

В том, что скоро явятся их более крупные собратья, можно было не сомневаться.

Биологическая бомба шлепнулась в грязь и взорвалась. В воздух поднялся гейзер бурой жижи, полетели клочья спутавшихся водорослей. Осколок стукнул Роберта в бок, заставил сбиться с шага.

– Вперед! – рявкнул Кузнецов, восстанавливая равновесие. – Не спать!

Из ямы с грязью поднялись двое хищников, ринулись навстречу. Один упал почти сразу, второй успел сделать несколько шагов, но тоже свалился, пораженный чуть ли не дюжиной выстрелов. Задрожали конечности, защелкали способные резать бронепластик клешни.

– Вперед! – прохрипел Роберт, чувствуя, что сорвал голос. Земля дрогнула, ушла из-под ног.

«Цунами-снаряд, – подумал он, летя кувырком, – лишь бы никого из наших не накрыло».

Перевернулся, тяжело приземлился на горелый куст. Сгоряча попытался вскочить, но голова закружилась, и Роберт остался лежать.

– Всем залечь! – с трудом уловил смысл команды, отданной командиром батальона. – Фаза обстрела!

По сторонам дружно залегли наступавшие цепью бойцы. Сверху донесся свист, мгновением позже впереди начали рваться мины – словно невидимая плеть хлестала болото, вздымая столбы воды.

Наступление на гнездо длилось второй день.

Вчера трем полкам корпуса «Один» удалось подойти к нему вплотную, окружить со всех сторон. Сегодня с самого утра люди двинулись дальше, преодолевая насыщенную оборону.

Броску предшествовал обстрел, проводимый группами огневой поддержки. Мины каждый раз перемешивали широкую полосу топи, уничтожая все живое. Но стоило пехоте двинуться вперед, как непонятно откуда появлялись новые броненосцы, летели ядовитые шипы и клацали жвала.

Каждый метр давался потом и кровью.

С того места, которого полк достиг к нынешнему моменту, гнездо было видно во всей красе – громадный конус, бугристый и шершавый, покрытый наростами и «глазами» цвета угля. Из его вершины торчал желтый цилиндр, весь усеянный дырками, в подножии виднелись круглые отверстия.

– Вот это славно палят, елки-палки, – пробормотал Трэджан, и Роберт с трудом разобрал его голос.

Звукоизоляция шлема не справлялась с царившим вокруг грохотом.

– Было бы славно, уничтожай они всех, – проворчал Кампински, чей пулемет виднелся неподалеку. – А что там с нашим сержантом? Его куда-то в кусты унесло. Он вообще живой?