Виктория Драх - Обокрасть императора

Первым подвернулся Оруга. Механик служил на радиостанции еще с тех пор, когда она была легальной. Вместе с землянином Френсисом Блейком ировар собрал корабль практически из подручных материалов и категорически отказался покидать свое детище после смерти первого капитана. В целом, в истории Оруги не было ничего примечательного, кроме фотографии, на которой он был без бороды, а из-под коротко отстриженных волос торчали маленькие завитые рожки.

Налюбовавшись на молодого механика, я открыла файл близнецов. Ну ничего себе! Безбашенные прохвосты оказались не такими уж легкомысленными идиотами, за каких я привыкла их держать. На счету братьев Гринхенвальд были многочисленные взломы, подделка документов, угон кораблей… Ирлик имел диплом пилота, а Дарон оказался специалистом по информационным технологиям. И зачем капитану я, интересно? В сравнении с некоторыми проделками блондинистых авантюристов ограбление императора казалось детской шалостью.

Следующим в списке шел Тед… Точнее, Теодор Дмерко, двадцатишестилетний бывший офицер Космического флота Земли, который был разжалован полтора года назад за невыполнение приказа. Несколько месяцев он скитался по галактике, перебиваясь случайными заказами, пока не нашел постоянную работу на «Сальвадоре». Я невольно вспомнила первое появление пилота, то радушие и заботу, которой он меня окружил… И куда все это ушло?

В анкете навигатора меня ждало разочарование: все оказалось написано на марсианском языке. Никакого компромата на красноглазую дылду!

С дрожью в руках я открыла последний файл: свой собственный. С фотографии выглянула испуганная шестилетняя девочка с огромными фиалковыми глазами — голубые вкрапления, характерные для ардар, появились только к девятнадцати годам. Я хорошо помнила, как переполошились наставницы, поняв, кого к ним занесло…

«Лиарана Деро. Подброшена к дверям «Приюта милосердной леди Роммери» на 2 день весеннего цикла 2678 года. На вид 6–7 лет, раса предположительно человеческая. Девочка не разговаривала, свое имя не называла. Возможны потеря памяти, посттравматический шок. При себе имела платок с вышитыми буквами «L.D.», по которым получила новое имя.»

Я несколько раз перечитала выписку из журнала приюта. Получается, Шуаро смог узнать обо мне даже больше, чем я сама! Я никогда не задумывалась, в каком возрасте осталась одна. Точнее, была уверена — раз не помню родителей, значит они отказались от меня в младенчестве. А на самом деле шесть лет моей жизни сгинули краду под хвост! И даже имя — все, что у меня было, — оказалось ненастоящим. Я чувствовала себя жестоко обманутой. Не удивительно, что мои поиски ни к чему не привели. Лиараны Деро никогда не существовало.

Я достала комм и уже собиралась спросить капитана, когда можно будет вернуть планшет, как заметила свое сообщение Ирлику:

«Солнышко мое ясное. Как только увижу — глазки повыцарапываю и ручки поотрываю, чтоб непонятно что с галанета в корабельную систему не тащил.

Люблю, целую, голову откручиваю. Твоя Ли».

Вот только в получателях стоял… капитан! Я в ужасе вспомнила, как при встрече с навигатором уронила коммуникатор. Нет, только не это! Вот почему мулиа с утра так странно на меня смотрел! Я со стоном натянула одеяло на голову, словно это могло помочь спрятаться от Шуаро. Может, Тед прав? Чем больше я общаюсь с капитаном, тем чаще меня находят неприятности. Кошмар!

«Как можно жить в таком мертвом доме?» — удивился Иридар, разглядывая деревянную мебель и многочисленные картины. Действительно, в кабинете Риза не было ни одного живого растения. Центаврианин ненавидел природу, но охотно ее использовал.

Дверь хлопнула. Советник прошел к своему столу и предложил ардару сесть.

— Мне сказали, что у вас для меня есть какое-то предложение? — вкрадчивый голос старика, казалось, обволакивал и прилипал, как паутина.

— Да, это так, — Иридар старался не смотреть центаврианину в глаза: слишком мало человеческого в них было. — Вам ведь известно, что год назад в эту галактику переселились многие мулиа? Такое сложно было не заметить. За ними пытались последовать и некоторые ардары, но их преследовали и убивали. Мне удавалось скрываться все это время, но я устал убегать. Я хочу обменять информацию на убежище.

— О какого рода информации вы говорите?

— Я был приближенным императора Азуара, — Иридар видел, как жадно загорелись глаза Риза. — Могу предоставить сведения о внутреннем устройстве империи, о языке ардар и мулиа, о некоторых технологиях.

— Некоторых?

— Я не ученый, — ардар покачал головой. — И не могу знать все.

— Что ж…. - советник задумчиво разглядывал столь неожиданный подарок судьбы в лице Иридара. — Думаю, у нас получится сотрудничать.

…Через несколько часов переговоров центаврианин и ардар пожали друг другу руки.

— Доброе утро, — Иридар улыбнулся вошедшему советнику. — Чаю?

— Не откажусь, — Риз сел на свободный стул. — Как продвигается ваша работа?

— Мне нужно еще немного времени, — ардар протянул гостю кружку. — Понимаете, я сам не ожидал, что в моем языке окажется столько слов и оборотов, которые не имеют аналогов на всеобщем. Мне порой приходится часами подбирать выражение, чтобы с точностью передать смысл, и….

— Вы увлеклись, — заметил центаврианин.

— Да, пожалуй, — Иридар улыбнулся. — Не думал, что подобная работа может так вдохновлять.

— Я рад, что наше сотрудничество вам в удовольствие, — советник оценивающе посмотрел на ардара. — Но у меня появились новые вопросы. Что вы можете рассказать о вашей медицине?

— Медицина? — удивленно переспросил мужчина. — У нас ее нет.

— Что значит, нет? А болезни, ранения?

— Мы не болеем, — Иридар пожал плечами, — И не воюем. К тому же, и у ардар, и у мулиа очень хорошая регенерация. Мелкие раны или переломы быстро заживают, а если случится что-то серьезное, можно обратиться за помощью к любому кораблю.

— К кораблю? — Риз решил, что ослышался.

— Ну да. Не к вашим бездушным металлическим машинам. Ардарские корабли живые и разумные. Я не знаю, как это происходит, но, если положить раненого возле сердца корабля, его регенерация ускорится. Есть легенда, что один мулиа за ночь отрастил отрубленную руку. У ништгализенамов нет даже таких проблем. Никто не знает, как эта раса восстанавливается, потому что в системе Андромеды их оберегают, как хрупкий обсидиан. Хотя, если что-то случится, — Иридар усмехнулся, — эти умники даже голову новую в своих лабораториях вырастят.

Советник еще некоторое время выспрашивал ардара, но ответов так и не получил. Раса, которая не болеет? Существа, раны которых затягиваются на глазах, а переломы срастаются за несколько часов? Риз решил, что сотрудничать с Иридаром можно гораздо более плодотворно.