Борис Стругацкий - OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким

Евдокимов Сергей < s_evdokimov@mail.ru> С.-Петербург, Россия - 06/20/00 18:04:17 MSD

«Давайте учиться хорошо мыслить – вот основной принцип морали» (Б.Паскаль). Можно и так, конечно, но, к сожалению, мир исполнен неисчислимыми толпами умных, точно мыслящих и абсолютно безморальных мерзавцев. К сожалению, повторяю. Но – к счастью – имеют место и толпы вполне невежественных (по крайней мере, в привычном смысле этого слова), но высоконравственных людей (см. знаменитый рассказ Солженицына «Матренин двор»). Боюсь, прямой и однозначной связи между моралью и умением хорошо мыслить нет. Что бы ни говорили Вы с Паскалем.

Вопрос: И что нет проблемы обучения – это как-то, наверно, не соответствует действительности. Фраза «внедрение знания» звучит как-то туманно. А то, что целью обучения является получение специалистов – согласен. Но каких? Все дело ведь в степени. Только таких, чтоб система не развалилась от недостатка сколько-нибудь умеющих что-то делать? Но я слабо себе представляю систему, в которой этого не было бы. Такое обучение в любой системе, наверно, возникает спонтанно. И проблема обучения есть. Не умеют ведь люди думать. Как же нет? Я проработал некоторое время на заводе. Это просто интеллектуальное болото! Там люди вообще не думают. Все вокруг каких-то производственных взаимоотношений. И это нормально? Никаких проблем?

Евдокимов Сергей < s_evdokimov@mail.ru> С.-Петербург, Россия - 06/20/00 18:06:15 MSD

Вообще-то, производство – это последнее место, где нужны думающие люди да и сам процесс мышления. Нет, на последнем месте, все-таки, армия. И на заводе, и в армии думать должны начальники. Их задача: создать такие условия функционирования для своих подчиненных, чтобы те не думали вовсе, а совершали бы хорошо заученные, почти рефлекторные и единственно правильные действия. Человек-винтик не должен думать, равно как и человек-шестеренка, и человек-пулемет. Если все они начнут думать, начнется хаос. Это понимал еще Александр Македонский, а если говорить о производстве, – Генри Форд.

Вопрос: «Если у ученика есть какие-то проблемы с обучением, то на самом деле это проблемы учителя». Беда в том, что она НЕДОКАЗУЕМА». Потому, как я говорил, я считаю ее аксиомой. Интересно, а разве есть нужда в таком доказательстве? Мне как-то не ясно, какой от этого будет толк. Дело ведь в том, что признак аксиомы – это ненужность ее доказывать. Это начальное самодостаточное утверждение. Например, ведь никому в голову не приходит найти определение точки в геометрии. Это там и не нужно. Проку от этого никакого.

Евдокимов Сергей < s_evdokimov@mail.ru> С.-Петербург, Россия - 06/20/00 18:07:50 MSD

Аксиомы не доказываются, это верно. Но они могут быть опровергнуты всего одним примером. Поэтому их надо формулировать по возможности общо. Например, Ваша аксиома вероятно должна быть сформулирована так: «Как ни плох наугад выбранный ученик, всегда можно найти учителя, который с ним справится». Такую аксиому опровергнуть действительно чрезвычайно трудно, а может быть, и невозможно. Ваша же опровергается просто моим личным опытом.

Вопрос: Уважаемый БНС! Образ лежебоки Горбовского – это в какой-то мере Ваш собственный? В одном из интервью Ваш брат сказал, что в то время, как он сидит за машинкой, Вы в основном лежите на диване.

Андрей < northerner@mailru.com> ФРГ - 06/20/00 18:09:45 MSD

Нет, Горбовский списан с совсем другого человека, моего старинного друга. Впрочем, я тоже всегда был большим любителем полежать на диване.

Вопрос: Уважаемый Борис Натанович, Я учился и умнел вместе с Вашими произведениями, пройдя их от «Хищных Вещей Века» до «Отягощенных Злом», как учебник. И почтение свое могу выразить только тем жестом, которым приветствовал Учителя Лев Абалкин. Но всегда рядом с Вашими книгами на моих полках стояли книги Станислава Лема, и как-то всегда находились параллели, не в сюжете, конечно, а в проблематике. Но Ваш взгляд казался мне более оптимистичным. Вопрос: Могло ли из-под пера Стругацких выйти что-то вроде Лемовского «Фиаско», т.е. столь же безысходное и жестокое? И вообще, как Вы относитесь к этому роману?

Алексей Ложко < alozhko@therm.dp.ua> Днепропетровск, Украина - 06/20/00 18:14:21 MSD

Я читал его давно, он мне, скорее, не понравился, и сегодня я уже ничего о нем не помню. Что же касается параллелей Лем-АБС, то они давно замечены и хорошо известны внимательному читателю. Мы с Лемом вообще очень близки по менталитету: ярые противники антропоцентризма, скептики, убежденные сторонники идеи, что все придуманное обязательно либо уже существовало во Вселенной, либо существует сейчас, либо реализуется в самое ближайшее время.

Вопрос: Мой второй вопрос: Эволюцию настроения от «можем все» до «ничего не изменить» можно заметить у многих фантастов. Примером может служить жизнеутверждающая сила «Стажеров» и безысходная концовка (концовка ли?) упомянутых «ОЗ». Как вы думаете, это следствие более глубокого понимания общества вообще или результат ухудшения окружающей общественной среды – своеобразная «месть» писателя?

Алексей Ложко < alozhko@therm.dp.ua> Днепропетровск, Украина - 06/20/00 18:15:17 MSD

Здесь сыграли свою роль два фактора. Во-первых, всеобщее разочарование в научном прогрессе, характерное для второй половины 20-го века. («Все говорили: радио, радио... Вот радио есть, а счастья нет». И.Ильф). А во-вторых, сама процедура биологического старения, которая накладывает совершенно специфическую патину на мировосприятие. Мир тускнеет и перестает удивлять. Впрочем, в отличие от Вас, я вовсе не считаю, что «Стажеры» и ОЗ так уж эмоционально противостоят друг другу. И там, и там пессимизм с оптимизмом намешаны, по-моему, в правильной пропорции.

Вопрос: Являюсь Вашим читателем и почитателем уже волее 30 лет. Вопрос: Какое именно Ваше произведение (-ния) вызвали повышенный интерес «искусствоведов в штатском» из «Конторы Глубокого Бурения» и в чем он выразился?

АЛЕКСЕЙ МАРЬЯНОВ < maryanov@earthlink.net> Los Angeles, USA - 06/20/00 18:18:02 MSD

КГБ интересовалось только теми произведениями, которые (несанкционированно) были опубликованы за рубежом: «Сказка», «Улитка», «Гадкие лебеди». Я знаю несколько случаев, когда эти вещи изымались при обысках, а у владельцев были большие или меньшие неприятности на работе. При этом антисоветскими все эти повести не считались – их относили к разряду «упаднических». А вообще, начиная с 66-го года (процесс Синявского-Даниэля) КГБ вел последовательную борьбу с несанкционированными публикациями на Западе. Видимо, начальство очень боялось выпустить этот процесс из-под контроля, ибо тогда ВСЕ приличные писатели могли бы свободно печататься за границей – все, что угодно, и сколько угодно. (Как это было, скажем, в Польше или в Чехословакии до конца 60-х). Для советского режима это было равнозначно катастрофе: потеря контроля над печатным словом. Поэтому меры предпринимались самые жесткие.