Галина Раздельная - В шаге от бездны

Он осушал её сознание, заглатывая содержимое, давясь им. Даже для его пределов информации было чрезмерно много. Он не давал ей времени устаканиться, осесть в своём сознании. Старое и новое беспорядочно перемешивалось в его голове, создавая нагромождения и хаос. В какой-то мере это сталкивало к безумию и самого Архонта.

Жадность его только возрастала. Тёмный Кочевник одурманенно пил чужую память. Он давно перестал замечать Кали. Её руки покоились в мёртвой хватке его ладоней, лицо девушки находилось практически впритык к его лицу, но Архонт видел лишь то, что втекало в его разум. Любые не относящиеся к знаниям ощущения он пропускал мимо внимания, ни звуки стонущей планеты, ни нарастающее колебание землетрясений, ни вой поднявшихся ветров, ничто не долетало в его мысли. Неистовая жадность ослепила его. Последняя стена в разуме девушки отделяла его от наиболее важных сакральных познаний этого мироздания. Тонкая на вид преграда упорно выдерживала попытки пробраться внутрь. Это бесило Архонта. Злость всецело забрала у него остатки рационализма. Единственное в своём роде могущественное создание существующих миров теперь походило на разъярённого зверя: рычащего, извергающего проклятья, кидающегося на свою добычу. Но злость и сила казались бесполезными против этой преграды.

А потом произошло то, чего Кочевник вовсе не ожидал. Стена покрылась разломами, он успел увидеть за ней залежи скрытой информации, но в следующий момент тихая вибрация с силой отбросила его прочь из сознания девушки. Отдача перешла и на его физическое тело. Архонт отступился, упав на спину. Только сейчас он заметил отсутствие рук девушки в своих руках. Её не было рядом.

Кали находилась на небольшом удалении, укрытая гудящей ветрами темнотой. Увидев её, Кочевник быстро поднялся, бросившись в её сторону. Но какое-то внутреннее потрясение заставило его резко остановиться. Архонт замер, рассеянно коснувшись груди. Долгое время его взгляд обращался внутрь. Растопыренные пальцы вскользь перебегали по грудной клетке, пока неожиданно резко не схватились за одежду, разрывая её, будто та мешала дышать.

– Что это? Что? – тихо спросил Архонт.

Кали молчала, но Кочевник и не к ней обращался. Его взгляд всё ещё тянулся вглубь самого себя, тормоша своё переполненное сознание, не понимая появившегося странного ощущения.

Рука Архонта добралась до кожи, оголив грудь. Он сильно тёр её, словно пытался что-то содрать. Внезапно его зрачки взметнулись к Кали.

– ЧТО ЭТО?! – закричал он.

В нём пока не было страха, только его начало и искреннее непонимание происходящего, Архонт ещё не успел испугаться. Со странным равнодушным спокойствием он заметил непонятные преображения в Кали: тонкая линия пролегла от её левой ключицы по диагонали вниз, прорезая грудную клетку. Края линии разошлись в разрез, образую рваную паутинку трещин. Из неё подобно крови засочился сжатый красноватый свет. Непроизвольно рука Архонта вернулась к своей груди. Кочевник нащупал что-то вязкое и холодное. Опустив голову, он увидел схожий порез, но свет из раны сочился тёмный, почти чёрного цвета.

– Что? – удивлённо повторил он.

Страх коснулся его мыслей, и лишь потрясение ещё не давало ему завладеть Архонтом. Как под гипнозом, Кочевник медленно следил за появляющимися новыми ранами. Он ненадолго сравнивал себя с Кали. Тело девушки также постепенно покрывалось трещинками.

Какое-то время Кочевник бездейственно молчал, глупо рассматривая уродливые трещины. Но искра просветления всё отчётливее разгоралась в его глазах. Неожиданное прозрение исказило его лицо.

– ОСТАНОВИСЬ!

Его приказ прозвучал громче любых взрывов, раздирая искалеченное сознание девушки. Кали сморщилась от боли, но не отступила.

Кочевник быстро приблизился к ней, схватив за плечи. Он силился тряхнуть её, но энергия отчего-то утекала из его рук, движения становились вялыми и медленными. Вместе с его физическим телом совсем рядом, лишь за невидимой мембраной соседней Вселенной, подобно гнойнику раздувалась и преображалась его чёрная дыра. Нестабильное вместилище распиралось, подгоняемое неизвестной Кочевнику силой, и он совершенно не мог ни помешать ей, ни даже определить её состав.

– Остановись, – блёкло потребовал Архонт.

Кали заметила в его тоне что-то похожее на мольбу.

– Это необратимо, – беззвучно ответила она.

Барьеры её сознания упали, и Кочевник теперь мог видеть недостающие фрагменты. Он с усилием пробежался по наиболее ценным знаниям. Его мысли ненадолго заискрились надеждой, когда на поверхность выплыл способный исцелить его код. Попытавшись применить его, Архонт сжался от боли, энергии на преображение уже не было.

Кочевнику хотелось кричать. Но и на подобное ему уже не хватало сил. Он ощущал разрушения своего вместилища, каждую новую язву поверх границ раздувшейся чёрной дыры, и апатично понимал необратимость происходящего.

– Нет. Это не коллапс души. Уничтожение души не способно тебя убить.

Голос Кали словно снимал его мысли с языка и доносился до него тонким эхом. Тело Кочевника исчезло, растворяясь внутри чёрной дыры. Его сознание витало в своём вместилище, но и тут он слышал ровный голос девушки.

– Даже если бы кто-то из твоих рабов нашёл способ ненадолго ослабить твоё влияние и попытался уничтожить свою сущность внутри дыры, это не навредило бы тебе. Ты поглотил бы и подобного рода энергию, и она не была бы тебе чуждой, – медленно говорила Кали. – Но носитель – это другое. Он инороден для нашего мироздания.

Слова каплями падали в оголённые мысли Тёмного Кочевника. Его ум лихорадочно искал выход.

– Ничего не исправить, – заметив его метания, сухо напомнила Кали.

Но Кочевник ещё не был готов к смирению. Его прорвало бранью. Он угрожал и приносил непомерные клятвы. Исполнение и малой доли его обещаний могло бы сулить руины всем мирам, но Кали оставалась спокойной. По мере того как скуднел и притихал голос Архонта, его угрозы перетекли в торг. Он вновь обещал, но теперь слова вплетались в искусную лесть. Он щедро сыпал предложениями, отдавая Кали как минимум место подле себя в правлении этим и, возможно, другими мирозданиями.

В конце концов, когда голос его стал едва долетать до сознания девушки, Кочевник подчинился страху, но получил ли он смирение, этого Кали не ощутила.

– Ты во всём был прав, Архонт, – не думая, слышит он её или нет, заговорила она, – лишь одно упустил из виду.

– Ты так хотел этих знаний, – продолжила Кали, – что отказался думать сам. А ведь ты один из немногих, при ком Создатели вручали нашим мирам носитель. В итоге ты мог бы догадаться, мог бы понять, в чём моя роль по отношению к кристаллу.