Сергей Михайлов - Зорн. Академия

— Значит, вопрос решен. Как действуем, Джерези? — Глемас перевел взгляд на Горман. — Ты у нас специалист по действиям в тылу врага, командуй.

— Я пойду первой. Мой броник не даст автоматике наемников расстрелять меня. Замыкающим — ты, — она показала на одного из разведчиков. — В центре принцесса, все её прикрывают. При встрече с солдатами, будем действовать по обстановке.

— Зачем вам к кораблю? — хмурый разведчик смотрел на Джерези. — Надо просто сейчас где-нибудь спрятаться и дождаться наших.

— Он прав. Глемас, скоро здесь будет пехота. Главное не лезьте в лоб. Дождетесь и отправите Алгалу в тыл.

— Я вижу, тут уже никто не спрашивает моего мнения? — в голосе принцессы зазвучала властность: — Свою судьбу я решаю сама!

— Принцесса, подумайте… — начал Глемас, но та знаком остановила его.

— Джерези, я еще раз спрашиваю, что гонит тебя к кораблю? — голос царственной особы не оставлял возможности промолчать. Горман с мольбой посмотрела на Гронберга, выручай. Но, Алгала не дала ему раскрыть рта.

— Я спрашиваю тебя, капитан!

— Мне надо, у меня… — сбивчиво начала та. Постепенно её голос окреп: — Там в плену, самый дорогой для меня человек! Я прошу вас, принцесса, отпустить меня! — вдруг голос её сорвался, и она тихо добавила: — Может он ещё жив.

Алгала оглядела всех. Разведчики стояли с невозмутимыми лицами. Глемас опустил голову. Лишь Джерези просяще смотрела на неё.

— Пять минут ничего не решит. За это время ты должна рассказать мне главное: Кто он? откуда взялся? и, — она заговорщицки подмигнула, с намеком понятным только женщинам, — каков он в деле?

Глемас решительно шагнул вперед:

— Лучше я.

Джерези, соглашаясь, кивнула.

— Если, все так и есть, как вы рассказали, то я тоже обязана идти спасать этого землянина. По большому счету, он и меня спас.

На попытку Глемаса возразить, она строго сказала:

— Всё. Вопрос исчерпан. Идем спасать инопланетника, — потом, по мягче добавила. — Я все помню про то, кто я.

Услышав эти слова, Джерези скомандовала:

— Выдвигаемся. Вы, через двадцать шагов после меня. — И, не оглядываясь, быстрым шагом двинулась вперед.

Зачем был нужен этот ход — непонятно. Круглый, для передвижения людей низковато, приходилось идти, согнувшись или наклонив голову. Для техники тем более не приспособлен. Видно было, что после пробуривания, он не использовался. При этом ход не был прямым, а шел каким-то загибом и несколько раз начинал подыматься вверх, потом спускаться назад. Большинство тоннелей, напоминали этот. Джерези постаралась выкинуть эти мысли из головы. Кому надо, тот разберется. Для этого есть саперы и разведка. Метров через триста стало видно, что ход выходит снова в поперечный тоннель.

Показав остальным, чтобы остановились, Горман осторожно подошла к выходу. Осторожничая, она не стала выпускать мух — они всегда привлекают внимание электронных средств наблюдения. Присев, выдвинула полужесткий шнур неавтономки. Выпустив глаз камеры за край стены, она осторожно поворачивала его.

Почти рядом, метрах в тридцати, грозно поводила стволами, торчащими из полукруглого колпака, обслуживаемая огневая точка. Да-а, пехоте, которая попробует прорваться по этому ходу придется несладко. Расстреливать будут в упор. В противоположной стороне, примерно на таком же расстоянии, крутился вокруг своей оси еще один бронеколпак. На крутящейся башне, вверх-вниз хищно рыскали стволы артустановки. Артиллеристы проверяли системы перед боем.

Возле обеих установок крутились наемники. Похоже не только артиллерия, но и пехотинцы. Совсем плохо. Если бы только обслуга, она попробовала подойти одна, и возможно уничтожила бы расчет. Однако против такого количества, одной воевать было невозможно.

Вдали, где-то за плавным изгибом тоннеля зашлась в надрывном вое артустановка. «Дракон! Не успели! — чертыхнулась Горман. — Скоро значит и нас вытолкнут прямо на стволы».

Рассматривая голограмму с потерянными тоннелями, Глехир понимал — наступает последний час. Слишком многочислен противник. Сплошным потоком с поверхности поступает техника и живая сила. Кроме того, этот трюк с пробуриванием новых ходов, это здорово помогло наступающим. На последнем рубеже, в тоннеле непосредственно у черного корабля, есть возможность продержаться два, три часа. И наступит момент, когда придется пустить в ход последний козырь. Но для этого как раз и надо продержаться как можно дольше. Чтобы противник набил все тоннели своими солдатами. На льду под куполом, их тоже будет множество. Все они погибнут. Умирая мы заберем их с собой.

Бронтиус никогда не был кровожадным. Война была для него искусством. Служба в наемниках, война за деньги и вообще сделала его прагматиком, убрав сопутствующие войне сильные чувства, типа патриотизма или мести. Самоубийственная война никогда не входила в его планы. Но сейчас, он совершенно спокойно обдумывал именно это — в какой момент отдать приказ на самоубийство — подрыв тоннельной системы Тарна. Все тоннели и ходы вокруг корабля были выполнены с таким расчетом, чтобы при взрыве нескольких космических мин разрушился весь ледник и освободил черный корабль. Для этого даже пришлось прорыть множество бездействующих ходов.

Зачем это Совершенному, Глехира не интересовало. Слишком сильную установку дал Совершенный в последнем приказе. Даже вечная привычка Бронтиуса обдумывать каждый шаг боевой операции, дала сбой. Мозг просто не мог зайти за этот барьер. Поэтому он не думал о тех кто должен здесь погибнуть: о себе, о своих солдатах, о гражданских строителях, о огромном количестве вражеских солдат. Все должны быть похоронены в одной братской могиле, в которую превратится ледяное плато. Главное — это было необходимо для защиты Совершенного!

Брибо с отвращением смотрел в сводку потерь. Люди и техника, уходящие в ледяные лабиринты, казалось, растворялись там. Особенно бесило соотношение потерь. Не зная на ком сорвать злость, он выгнал пришедшего с докладом штабного офицера. Виноваты МРОБовцы, решил он, если бы они не гнали на срочный захват корабля и поиски принцессы, можно было блокировать наемников и спокойно ждать, когда у них кончится продовольствие. Или хотя бы как следует подготовиться к штурму.

В глубине души он понимал, что Министерство здесь ни при чем. На них тоже давят. Ещё бы, на кону такой приз. Целый корабль предтеч, с возможно функционирующей техникой. Да и спасение принцессы даст возможность получить награды многим из высшего генералитета. Ему же, похоже, придется стать козлом отпущения, за такое количество потерь. А если не дай бог, повредят черный корабль, то дослуживать он явно будет начальником позабытого, спившегося гарнизона в пограничных мирах.