Сергей Михайлов - Зорн. Академия

Она посмотрела на гронца:

— Глемас, ты ничего не чувствуешь?

Тот задумчиво ответил:

— Значит, ты тоже? Кротов?

— Да! Я же говорила! Я знала! Живой!

— Да, что вы такое чувствуете?! — Алгала схватила Гронберга за руку и повернула к себе. — Выкладывай!

— Я уже некоторое время чувствую присутствие Сергея, — ответила вместо него Джерези. — Не смотрите на меня так, принцесса. Я в здравом уме.

— У меня такое же чувство. Не знаю, как это происходит, но ощущение такое, что он где-то рядом. Вот-вот выйдет из-за поворота.

Принцесса, не зная, что сказать, переводила взгляд с одной на другого.

— А он, этот землянин — он вообще человек?

— Конечно, человек, — опередил Джерези Глемас. — Я проверял, медмашину он проходил, ну и нифлянец его нюхал.

— Если нифлянец, то да. Их не обманешь.

— Глемас, это что, про зеленокожего? Ты же сказал, что не знаешь, зачем он там сидел.

Их диалог прервал разведчик:

— Вы слышите?

— Да. Похоже, добрались до тоннеля.

Оттуда, где они так удачно проскочили, все явственнее звучали звуки разгорающегося боя.

Все шло, так как он и планировал. Погибающие огневые точки, не только выкашивали живую силу и технику противника, но создавали атмосферу полноценной обороны. Если бы запустить имперцев вглубь тоннелей вообще без сопротивления, они бы явно что-то заподозрили, и не гнали столько резервов вниз. А, сейчас, по его расчетам выходило, что и на поверхность им надо высаживать дополнительные силы.

Глехир улыбнулся — Совершенный будет доволен. Бронтиусу не хватало присутствия бога. Очень хотелось вновь окунуться в нирвану космоса. Почувствовать себя равным богам. Иногда ему казалось, что он слышит шепот Совершенного, но это были обрывки каких-то снов и воспоминаний, и он списал все на нервное напряжение боя и воздействие этого ледяного подземелья. Люди не должны жить здесь, они не черви. Людям нужен простор.

Бронтиус встряхнулся, не о том думаю. Наступает решающий момент, пехота имперцев вот-вот пробьется к главному залу под кораблем. Тяжелую технику использовать тут они не станут, действовать будут только солдаты со стрелковым оружием.

Он осмотрел разложенное перед ним оружие: игольник — обычный армейский; четыре кассеты гранат; вибронож в пошорканых автоматических ножнах — этот клинок у него с лейтенантских времен, с выпуска из академии; два бластера — в рукопашной обязательно пригодятся; покрутил в руках парализатор, и закрепил на броне — тоже пригодится. Остальное: контейнер с паутиной, пульверизатор с нейтрализатором для неё, химический фонарь, и еще кое-какие мелочи столкнул со стола на пол — ни к чему, не пригодятся. Взял, покрутил — осматривая — боевой шлем, зачем-то протер самочищающийся щиток и поставил обратно на стол.

Ну, все, готов. Осталось ждать. Битва шла к финалу по его планам. С чувством удовлетворения от хорошо сделанной работы, он замер, поглядывая на постоянно меняющуюся голограмму. Скоро.

Бронтиус давно решил, что умрет в бою, не дожидаясь, когда сработают мины. Выставленный таймер подорвет их в определенное время и без его помощи. А, он в последний раз почувствует опьянение боя. Ведь чем-то это чувство было сродни тому, что давал почувствовать при общении Совершенный.

За спиной гремел бой. Мухи прилепившиеся у входа в тоннель, показывали, что он пока свободен. Наступавшие не могут прорваться через кольцо бронебашен. Но это дело времени. Скоро кто-то появиться здесь.

— Убийца! — закричал разведчик. В проход влетела противопехотная капсула. Все вскинули игольники. Стоявший с краю разведчик опередил. Его очередь разорвала шар на куски.

— Джерези, это по твою душу, — Глемас сделал попытку пошутить. Его никто не поддержал.

— Я знаю, — серьезно ответила девушка. — Но, что сделаешь — бронекостюм уже не поменять.

— Не переживай подруга, — успокоила её Алгала. — На нас они не реагируют, а такой толпой мы их в момент расстреляем.

— Да, ладно, справимся, — отмахнулась Джерези.

Бой набирал обороты. Отдельные выстрелы и взрывы слились в сплошной гул. По серебристым круглым стенам бегали сполохи — отсветы разрывов в тоннеле.

Вдруг с потолка посыпался лед. Сначала небольшие осколки, затем начали падать глыбы. На скорости в тоннель провалился диковинный аппарат. Спереди бешено вращался ротор с ножами. Во все стороны полетели мелкие брызги льда. Аппарат на секунду замер и рванул дальше, врезаясь в боковую стену. Через миг он исчез, оставляя после себя такой же ровный круглый ход, как тот где они стояли, но меньше в диаметре.

— Что это было?! — Алгала удивленно смотрела вслед железному червю.

— Проходческий комплекс для подкопов, — пояснила Горман. — В академии я знакомилась с этой штукой. Правда, пользоваться не пришлось.

— Наши используют их для забуривания новых проходов, чтобы обойти наемников. Мы вышли вперед по такому ходу, — добавил разведчик.

— Значит, это наш шанс! — Джерези наклонилась и первой шагнула в искусственную пещеру.

— Джерези! — крикнул, устремляясь за ней, Глемас. — Только не выскочи с ходу под огонь, с той стороны будут ждать!

— Все в порядке, я еще не сошла с ума.

Глемас тихонько хмыкнул: «Не уверен». Пригибаясь, они пробежали по извилистому ходу метров двести, когда впереди засветилось круглое отверстие выхода.

Подождав, чтобы все подтянулись, Джерези предупредила:

— Ждите, я пойду поближе, осмотрюсь. Если что «свой-чужой» у меня включено, чтобы какая-нибудь автоматика с ходу не влепила. А люди — они на форму реагируют, за свою примут.

Пробиться по тоннелям в лоб было очень тяжело. Все пространство простреливалось, а огневые точки, прикрытые мощным силовым полем, были почти неуязвимы, поэтому имперцы основной удар начали наносить через новые проходы. Командующий, назначенный вместо Брибо, запросил у флота подземные комплексы с других транспортников, так как их количество сильно сократилось. Наемники уничтожали механизмы в первую очередь. Флот не стал тянуть и теперь подземные железные черви расползлись по всем направлениям, пробиваясь к черному кораблю. Пехота постепенно заполняла все пространство тоннелей, и армейские генералы докладывали, что захват корабля, вопрос совсем небольшого времени. И они даже обгонят план, дающий на все одни Тарнские сутки.

Непосредственно под кораблем находилась гигантская выработка. Установленные на подмораживающие себя фундаменты, домкраты-компенсаторы поддерживали черное подбрюшье звездолета. Высокие — каждый не менее десяти метров — в огромном зале они казались совсем не великанами. Их было не менее полусотни. Механизмы реагировали на малейшие изменения положения черного яйца и не давали кораблю просесть или завалиться на бок. Яркий свет, заливающий все пространство выработки, казалось, исчезал в вышине, снедаемый нереально черным выпуклым потолком.