Андрей Ливадный - Знак Близнецов, Потерянный рай

Ганианцы были наемниками.

Среди людей любой профессии существует естественное деление на лучших и худших. Среди солдат, продающих свой профессионализм, такие градации просто неуместны. Как правило, они делятся на живых и мертвых.

Инвару было пятьдесят два года, и в первый раз он покинул родную планету в возрасте двадцати пяти лет.

И все-таки он прокололся.

Инвар понял это в тот момент, когда сработал детектор движения, предусмотрительно установленный им в сотне метров от места посадки.

Грузовая платформа, передвигавшаяся на четырех литых колесах с ребристым ободом, скрипнула тормозами и остановилась. Он выскользнул с водительского кресла и укрылся за механизмом подъемника.

Вокруг царила оглушительная тишина, которую нарушал лишь легкий шорох волн, набегающих на пляж.

В направлении, указанном детектором, не было ничего подозрительного: бурая неподвижная стена джунглей, полоска песка да несколько вросших в землю валунов.

Он присел, прижавшись спиной к станине подъемника, и поднял оружие.

Сигнал на панели управления платформой вновь сдавленно пискнул. Инвар бросил взгляд в указанном направлении и мысленно выругался. Никого… Но детектор не мог ошибаться, для этого прибор был слишком примитивен.

Триста метров… Двести пятьдесят… Двести…

По спине ганианца пробежал холодок. Это уже выходило за рамки его жизненного опыта…

Шаранг… Где же эта тварь?..

Инвар ожидал столкновения с ксеноморфом. В тот момент он еще не знал, что допустил смертельную, непростительную ошибку, недооценив мстительности капитана.

Люк малого грузового корабля, на котором он прилетел за маяками, был распахнут в ожидании груза. Из отсека управления доносился сигнал вызова. Кто-то тщетно пытался с ним связаться.

Тихо клацнул электромагнитный затвор, дослав гранату в подствольный гранатомет импульсной винтовки.

Инвар не любил, когда его пугали. И тем более он не испытывал никаких симпатий к исконной жизни Рая.

Заветный люк маячил в пятидесяти метрах от платформы, где притаился ганианец.

Вновь сработал детектор… Сигнал исходил со стороны вросших в землю на самой границе песка и джунглей валунов. Он чуть привстал, всматриваясь в стену бурых исполинов, и внезапно различил на их фоне зловещий силуэт боевого робота.

Его броня была покрыта сплавом «хамелеон»!.. Половина его корпуса была серой, сливаясь с камнями, членистые манипуляторы, утонувшие в песке, едва ли разнились с ним по цвету, и лишь блики от близкой воды позволяли различить этот контур.

Робот стоял на четырех ступоходах, чуть накренив бронированное туловище, и его голова, похожая на голову рептилии, поворачивалась из стороны в сторону в поисках цели.

Инвар понял, что его спасла неподвижность. Рванись он к люку, и сейчас на песке валялись бы обугленные ошметья мяса.

Его счет к капитану вырос до чудовищных размеров. Нужно было только выкрутиться из-под носа боевой машины.

В этот момент у горизонта возник ослепительный конус света. Он разгорался на глазах, упираясь в небеса сияющим столбом, и Инвару показалось, что он сумел различить в его вершине темную точку поднимающегося на орбиту «Звездного Пса».

Сервомоторы боевой машины пришли в движение.

Инвар рванулся в сторону люка, в отчаянной попытке опередить сбитого с толку робота. Гранатомет глухо ухнул, выплюнув снаряд в сторону валунов; под ступоходами робота полыхнуло оранжевое пламя разрыва; Инвар перелетел через голову, сбитый взрывной волной, и бросился в джунгли.

Секунду спустя залп фазерных излучателей «Пса» накрыл побережье.

Казалось, голубое пламя выросло прямо из песка, мгновенно расплавив его до кипения. Грузовая платформа и транспортный корабль взорвались практически одновременно, наполнив воздух остервенелым воем и плачущим свистом осколков, кроны крайних деревьев вспыхнули, словно гигантские факелы, и среди этого бурлящего ада неуклюже ворочался на перебитых взрывом ступоходах боевой робот, броня которого, облитая голубым огнем, потрескалась и почернела.

Потом воздух разодрал оглушительный взрыв.

На материк Рая тихо опускался безветренный теплый вечер.

Поверхность океана лениво вспухала пологими волнами. Родившись где-то у горизонта, они плавно и почти бесшумно скользили к берегу, и их гребни, окрашенные закатом, словно всплески бесконечной синусоиды, жадно бросались на отлогий пляж, теряя силы, шурша песком и смывая цепочку протянувшихся вдоль берега следов.

Джон плохо запомнил, как выбрался из АРК. Лишившись одного из основных органов чувств, он на ощупь добрался до люка, споткнулся о порог и, потеряв равновесие, упал, ударившись о ступень трапа.

В первый момент он просто растерялся. Потом, при мысли о собственной неполноценности и беспомощности, его охватила самая обыкновенная паника. Быть брошенным на незнакомой планете — это одно, но стать при этом еще и незрячим — совершенно другое!..

Он со злостью ударил кулаком по гулкой ступени трапа…

«Ванг Шиист!..» — мысленно выругался он, как будто проклятие способно было хоть на йоту изменить существующее положение вещей…

Несколько минут он сидел у подножия АРК, уставившись незрячими глазами в одну точку.

Джон, надеялся, что радужная оболочка его глаз не сильно пострадала при вспышке и зрение рано или поздно вернется… Но что делать сейчас? Где-то поблизости бродят чудовищные ксеноморфы, а ему вовсе не улыбалось быть сожранным инопланетной тварью или просто подохнуть от голода…

Джон машинально похлопал себя по карманам, ища сигареты. В нагрудном кармане куртки ладонь наткнулась на твердый прямоугольник.

На мгновенье он застыл, словно оцепенев от пришедшей в голову мысли.

Выход был… но Джон боялся его больше, чем слюнявой пасти чудовища.

Рука медленно опустилась. Достав полупустую пачку, он зубами вытащил сигарету и долго вертел зажигалку, пытаясь определить, какой конец металлической пластинки является рабочим. Пару раз обжегшись, он все-таки прикурил.

Эта возня с сигаретами ударила по нервам.

«Выход есть…» — вновь подумал Джон, выпуская дым и чувствуя лишь горечь.

В нагрудном кармане его куртки лежал запаянный в вакуумную упаковку чип микропроцессора. Достаточно отвернуть лоскут кожи у виска и вставить чип в контактный разъем…

Джон почувствовал приступ яростного бессилия. Не осознавая, что делает, он схватил себя за волосы. Ему хотелось чувствовать боль!.. Скольких мук ему стоило извлечь процессор, избавить свой разум от постоянного давления изнутри, имплантировать себе настоящие глаза, вместо подделки, за которой прятались видеокамеры…

Неужели все было зря…