Тимоти Зан - Дар Юпитера

Ладно, твердо сказал он себе. Просто не повезло, вот и все. Просто немного не повезло.

Но бодрости от этих уговоров не прибавилось. Главным образом потому, что в последнее время, казалось, вся его жизнь состояла из сплошного невезения.

Так было не всегда. Первый месяц прошел вполне сносно, правда, после того, как он более-менее привык к уединению. Ему пришлось одержать победу над несколькими хищниками, а от других удрать, и теперь на различных частях тела и плавниках появились новые выступы, скрывающие небольшого вуука и двух сивра. Но еды хватало, и время от времени попадались другие джанска, с которыми можно было поболтать, когда одиночество делалось непереносимым. Эти товарищеские взаимоотношения, пусть даже поверхностные и кратковременные, стали основной причиной того, что он отказался от своего первоначального намерения полностью покинуть территорию джанска.

Но сейчас, в середине второго месяца, дела шли все хуже и хуже. Число съедобных растений медленно, но верно уменьшалось, по крайней мере тех, которые ему удавалось найти. Зато все чаще попадались джанска, весьма задиристо отгоняющие его от них. По мере того как тело Рейми становилось все тяжелее и он все ниже погружался в атмосферу, джанска, постоянные обитатели этих глубин, становились все менее дружелюбны и гостеприимны, в особенности по отношению к чужакам. Складывалось впечатление, что по завершении стадии спаривания здешние джанска начали снова собираться в стада, теперь уже неформальные.

Хотя, может, то же самое происходило везде, в том числе и на экваторе. Он ведь еще очень многого не знал.

Однако конкретно в данный момент эти академические проблемы волновали его меньше всего. Высшим приоритетом была еда, а он ничего не находил. Может, как говаривали когда-то парни в бизнес-школе, пришло время перейти к варианту Б.

Только и варианта Б не было, вот беда.

Правда, он мог вернуться к своему первоначальному плану и, продолжив путь на север, полностью покинуть территорию джанска. Но это означало бы стать отшельником, а он уже понял, что не создан для такой жизни. Или он мог подняться на Уровень Один, держась подальше от стад с их Защитниками, и попытаться связаться с «Юпитером-Главным». Но они наверняка начнут допытываться, почему он молчал так долго, а у него не было ни малейшего желания рассказывать им о происшедшем. Да и что они, в сущности, могли сделать для него?

Или он мог вернуться назад, пересечь экватор в другом направлении и посмотреть: может, в южном полушарии жить легче, чем в северном? Но это означало проплыть через самые густонаселенные районы джанска, а между тем Латранесто наверняка дал указания всем Производителям, Защитникам и Советникам отыскать его. Выслушивать нотации от Латранесто ему хотелось еще меньше, чем от Гессе и Фарадея.

Кроме того, где-то там же плавали вместе Пранло и Драсни. И увидеть их сейчас было бы для него смерти подобно.

Рейми снова вздохнул, почувствовав, как оживает глухая сердечная тоска. Драсни. Сто сорок дней прошло, а он все еще не может забыть ее.

И, наверно, никогда не забудет. Ее образ, окутанный покрывалом боли, сохранится в сердце до самой смерти.

Кстати, о смерти. Может, это единственный оставшийся ему вариант Б. Казалось, сейчас его жизнь потеряла всякий смысл. Для всех лучше будет, если он уйдет. Может, когда в следующий раз сивра нападут на него, он просто не станет оказывать сопротивления. Так будет лучше для него. Лучше для всех.

Давным-давно, в прошлой жизни, когда он был парализованным человеческим существом, Фарадей что-то толковал об удивительном даре, который он и джанска предлагают Рейми.

Ничего себе дар.

— Что, досталось тебе от Фалкаро? — спросил голос у него за спиной.

Испугавшись, Рейми резко повернулся. Позади него парила крупная женщина, больше, чем Защитник, прогнавший его со своей личной делянки дрокмура. Скорее всего, Советница, догадался он. Как и у ворчливого Советника, ее кожа была усеяна буграми и выступами — следами прошлых битв.

— Прости, — пробормотал он, — ты о ком?

— О Фалкаро, — повторила она, шлепнув хвостом в том направлении, откуда появился Рейми. — Этот старый ворчун. Я спросила, досталось ли тебе от него.

— В общем, нет, — ответил Рейми. — В смысле, он не причинил мне вреда, просто не позволил поесть. Похоже, он думает, что в пределах досягаемости вся еда принадлежит ему.

— Ты, похоже, тут новичок. Здесь, вероятно, не так цивилизованно по сравнению с тем, к чему ты привык.

Рейми сердито посмотрел на нее.

— Откуда тебе знать, к чему я привык?

— Акцент выдает тебя, — ответила она с улыбкой. — Ты с Центральной Линии. Каким ветром тебя занесло в такую даль?

— Ну, просто… исследую, — осторожничая, ответил Рейми.

А вдруг распоряжение Латранесто дошло и сюда?

— Ну-ну. — Ее тон не оставлял сомнений, что она ему не поверила. — Но прежде всего ты, по-моему, голоден, а? Поправь меня, если я ошибаюсь.

— Нет, ты не ошибаешься, — признался он. — Я даже не смею надеяться, что ты знаешь, есть ли поблизости еда… — Он шлепнул хвостом в сторону личного «королевства» Фалкаро. — На которую никто не предъявляет претензий.

— М-м-м… — Она оглядела его сверху донизу. — Представь себе, знаю. Скажи, как ты переносишь давление?

Рейми нахмурился.

— Обычно нормально. А что?

— Ну, мне случайно стало известно, где на Уровне Пять есть очень хорошие побеги.

Он состроил гримасу. Уровень Пять. Это все равно, что Европа.

— Не думаю, что смогу опуститься так глубоко.

— Да, мне тоже так кажется, — сказала она. — А если бы ты уже оказался там, то перенес бы это давление?

— Не знаю, — немного раздраженно ответил Рейми. Какой смысл обсуждать этот вопрос, если он не в состоянии туда опуститься. — Наверно.

— Хорошо. Тогда не двигайся.

Она всплыла чуть повыше и остановилась прямо над ним.

— Что ты делаешь? — сердито спросил он.

— Сказала же, не двигайся, — ответила она, мягко поводя плавниками. — Ну, вперед!

С громким свистом сжав свои плавательные пузыри, она начала опускаться.

И Рейми, удерживаемый ее мощными плавниками, опускался вместе с ней.

— Меня зовут Белтренини, — странно приглушенным голосом сказала она. — А тебя?

— М-м-м… Раймо, — сымпровизировал он.

Вдруг и до здешних мест докатилась молва о странном получеловеке-полуджанска по имени Манта.

— Как-как? — спросила она.

— Раймило, — поправился он, вспомнив, что как Производитель должен добавить к имени лишний слог.

— Интересное имя. Кажется, я никогда не слышала его раньше. Почему же ты оказался здесь в одиночестве?

— В каком смысле?

— В смысле, без супруги, — ответила она. — Ты ведь Производитель, верно? Почему же не занимаешься своим делом?