Шервуд Смит - Феникс в полете

Снова зазвонил звонок, и компьютер негромко назвал абонента:

– Вдовствующая Архонея Инессет, срочно.

– ...Фелия. – Брендон резко опустил ладони в воду, задумчиво проводил взглядом брызги и плеснул еще раз. Потом торжествующе посмотрел на Деральце, с трудом поборовшего просившуюся на губы улыбку. «В чем-то он совсем не изменился». – Валяй!

– Ваше Высочество, – возгласил повелительный, чуть гнусавый женский голос. – Я обращаюсь к вам по желанию вашего брата, Эренарха. Он сообщил мне, что послал вам поздравительный голоком...

В голосе прозвучали едва заметные вопросительные нотки, Брендон хитро покосился на Деральце и снова нажал на клавишу отключения микрофона,

– Наверное, Семион отправил послание Инессет одновременно с тем, что ждет сейчас у меня в компьютере, – заметил он, словно обсуждая поступки кого-то далекого, незнакомого... или нелюбимого. – Что ж, двор, несомненно, ставит на Фелию – раз за ней стоят Семион и вдовица.

Не дожидаясь ответа Деральце, он отпустил клавишу,

– Я еще не видел его, – вежливо произнес он, откинув голову на мягкий бортик ванны, чтобы любоваться игрой солнечных бликов на потолке.

– ...и просил меня подчеркнуть в разговоре с вами, что если вы хотите доставить удовольствие своему отцу, вы положительно откликнитесь на просьбу Эренарха отправиться на Энкаинацию в сопровождении вашей кузины Фелии. Как член Семьи, полагаю, что я могу говорить с вами открыто: я считаю, что недопустимо устраивать дела такого рода в самый последний момент. На протяжении последних трех дней вы вполне могли бы найти время ответить на мои звонки; мне трудно поверить в то, что все это время вы были настолько заняты. Однако у меня нет желания делать вам внушение в торжественный для вас день – в знак единства нашей Семьи моя дочь изъявила свое желание сопровождать вас сегодня вечером. Это будет приятно вашему брату; кроме того, это позволит вам избежать оскорбления Семье, какое вы неминуемо нанесли бы, пойдя на поводу у одной из тех особ, с которыми, как известно, вы имеете обыкновение связываться.

– Этого можете не опасаться.

Последняя, тщательно выстроенная фраза Архонеи Инессет была произнесена тоном, каким обыкновенно извещают о находке у себя в десерте шестнадцатиного слеггишина. Деральце зажмурился, представляя себе её маленькие, утонувшие в одутловатом лице глазки и, как минимум, один из её знаменитых многих подбородков, трясущихся от праведного негодования. Ему доводилось встречать эту женщину лишь однажды, но и этого раза ему вполне хватило на всю оставшуюся жизнь.

– Признаюсь, мне отрадно слышать это ваше заявление, – продолжала Архонея. – Так вы пришлете фаэтон?

– Минуточку. Не смутит ли Фелию, что её увидят в обществе беспутного младшего сына, чью личную жизнь вы все осуждаете?

Последовала пауза, но самая короткая.

– Она подчеркивает, что действует согласно воле Эренарха, но, надеюсь, вы понимаете, что полученное образование позволяет ей ясно видеть реалии нашей общественной жизни и без колебаний исполнять свой долг. Как раз это вы вполне могли бы обсудить с ней лично, наедине... скажем, завтра в пять, у нас на чаепитии? Впрочем, уже много времени. Не могу ли я...

– Раз уж она все равно собирается на церемонию, – мягко перебил её Брендон, – несколько лишних минут ничего не меняют, не так ли? – Он помолчал немного. – Простите меня, – продолжил он прежде, чем она нашлась что ответить, – у меня горит вызов; возможно, это мой брат.

– Очень хорошо. Я передам ей, чтобы она ждала личного приглашения от вас в ближайшее время.

Брендон отключил связь. Компьютер заговорил снова – ровным, лишенным эмоций машинным голосом:

– Поступили два голокома. Абоненты: Панарх Геласаар хай-Аркад, срочно, отправлен 12-16-65 Стандартного Времени по пути на планету Лао Цзы; Крисарх Гален бан-Аркад, срочно, отправлен 12-13-65 Стандартного Времени с планеты Талгарт.

– Включай.

– Ваше Высочество, – торопливо сказал Деральце. – Вы не хотите прослушать их наедине?

Брендон смерил его из ванны взглядом голубых, холодных глаз. Правда, когда он заговорил, голос его звучал все так же мягко:

– Зачем? Их отправляли тоже при свидетелях.

Удивление, злость – все испарилось, когда на экране возникло голографическое изображение Панарха. Деральце не видел его ни лично, ни по головидео лет уже двенадцать, и впечатление, произведенное на него этой невысокой, стройной фигурой в белоснежном мундире, оказалось неожиданно сильным.

Ощущение неправдоподобия происходящего охватило Деральце вместе с нахлынувшими воспоминаниями. В прошлом Панарх всегда представлялся ему подобием солнца – далеким, но благосклонным, и, подобно солнцу, бесконечно далеким от земных дел отдельно взятых людей.

Глаза у Панарха оказались голубые, очень похожие на глаза Брендона. Деральце ощутил холодок, пробежавший по спине, и обрадовался тому, что стоит. Пусть это был всего лишь голоком, отправленный несколько дней назад, эффект присутствия был потрясающий.

– Добро пожаловать, сын, в ряды Тех, Кто Служит. – Морщинистое лицо Панарха преобразилось улыбкой, отчего он сразу показался гораздо моложе. Мгновение казалось, что он действительно смотрит сквозь пространство и время на своего сына, и снова Деральце ощутил неестественный холодок, пробежавший по спине.

Подняв тучу брызг, Брендон поднялся из ванны и завернулся в полотенце, не сводя глаз с голоизображения перед собой.

– Я постараюсь избежать долгих увещеваний: не сомневаюсь, что речей с добрыми пожеланиями у тебя сегодня будет в достатке, – говорил Панарх. – Жаль, что я не могу быть сегодня с тобой; жаль, что традиция требует, чтобы ты встречал пэров один. Однако это так, и у этой традиции есть свой смысл. Сегодня ты получишь много подарков, по большей части дорогих, а некоторые даже полезные. Я оставлю тебе только два, нематериальных.

Первый – слова, которые моя мать говорила мне по голокому вечером накануне моей собственной Энкаинации: «Когда ты встанешь перед своими пэрами, чтобы произнести слова присяги Службе, помни о Фениксе, вечно сгорающем во имя этой Службы, но вечно возрождающемся из пламени». Помни и Полярности предка нашего Джаспара Аркада.

Второй – от меня, от моего сердца: не забывай моей любви и любви твоей матери. Надеюсь, что мы с тобой скоро увидимся.

Голоизображение померкло. С минуту Брендон стоял не шевелясь, потом повернулся и с совершенно излишней силой кулаком ударил по настенному пульту.

– Комп! – выдохнул он. – Соедини меня со стюардом Халкином.

Спустя мгновение лампочка на панели подтвердила связь.

– Хал, – сказал Брендон.

– Сэр?

– Мое послание отцу. Он получил его?