Иэн Бэнкс - Взгляд с наветренной стороны

– Ну а кроме того, эти люди, вероятно, еще и декадентствующие эстеты, – заметил Хайлер, когда они во главе с чернокожим аватаром в сером костюме переходили с борта «Зимней бури» в крошечный шаттл.

– Существует теория, утверждающая, что они просто стыдятся своего сооружения. До тех пор, пока оно столь неэлегантно, грубо и не соответствует лучшим представлениям, они могут делать вид, что оно принадлежит не им, не является частью их культуры или, по крайней мере, взято только на время, поскольку остальные их вещи удивительно рафинированы.

– А, может быть, просто таковы его функции. Я, правда, никогда с таким не сталкивался. А кто из университетских высоколобых умников придумал эту теорию?

– Я думаю, что вам будет приятно узнать, генерал, что в Морской разведке у нас теперь есть секция металогики Цивилизации.

– Боюсь, что Мне придется изрядно попотеть с современной терминологией. Что означает мета-логика?

– Это род психо-физио-философской логики.

– Ах, да, конечно. Спасибо за информацию.

– Это, кстати, термин Цивилизации.

– Термин долбаной Цивилизации?

– Именно, сэр.

– Ясно. И какой хренотенью занимается эта секция?

– Она пытается рассказать нам, как мыслят Вовлеченные.

– Вовлеченные?

– Это тоже их понятие. Оно означает всех космических существ, находящихся ниже определенного технологического уровня развития, но которые хотят и могут сотрудничать друг с другом.

– Тоже ясно. Но когда кто-то начинает пользоваться терминами врага – это плохой знак, сынок, ведь выводы при этом делаются иные.

Квилан посмотрел на аватара, сидевшего на соседнем сиденье и как-то неуверенно улыбавшегося.

– Я бы тоже согласился с вами, сэр. – И он снова посмотрел на военный корабль Цивилизации. Тот, несомненно, был уродлив. Но еще до того, как Хайлер озвучил свои соображения, майор уже подумал о том, насколько мощной должна быть эта махина. Как все-таки странно иметь в голове еще кого-то, кто смотрит на мир твоими глазами и видит то же самое, что и ты, но при этом, опираясь на иной опыт и эмоции, делает иные выводы.

Корабль уже маячил во весь экран. Шаттл быстро приближался, хотя впереди, конечно, оставалось еще несколько сотен километров. Бегущая строка под экраном ничего не сообщала о мощностях и параметрах судна, но становилось абсолютно ясно, что перед ними огромная силища. Тут в мысли Квилана вновь ворвался Хайлер:

– Что, твои слуги уже там?

– У меня нет никаких слуг, сэр.

– Как?

– Я путешествую один, сэр. Не считая, конечно, вас.

– Ты путешествуешь без слуг? Ты что, какой-то пария, майор? Надеюсь, ты не принадлежишь к этим Отрицателям каст?

– Нет, сэр. Отчасти отсутствие слуг отражает некоторые изменения, произошедшие в обществе со времени вашей смерти. И это, несомненно, будет объяснено вам во время брифинга.

– Ладно, так и быть. Разберемся, когда будет время. Только ты не очень-то верь всей той информации, которую они напихают в меня, когда ты будешь спать. Я им напомню, что и таким, как я, нужен сон, иначе пусть просто выбрасывают меня прочь. Но смотри, майор, что касается слуг… Я читал, что война кончилась, но теперь думаю, это лишь ловушка… Ах, дьявольщина, неужели мы проиграли?

– Нет, сэр. Война закончилась компромиссом после интервенции Цивилизации.

– Знаю, но разве компромисс уничтожил слуг?

– Нет, сэр. Слуги по-прежнему имеются. У офицеров тоже есть шталмейстеры и управляющие. Тем не менее, мое задание исключает использование чьей-либо помощи.

– Висквил говорил что-то на этот счет, будто ты монах или нечто-то в этом роде. Но я не думал, что уж настолько.

– Есть и другие причины для одиночного путешествия, сэр. Как вы знаете, тот челгрианец, с которым мы должны встретиться, – Отрицатель.

– Ах, да, этот Циллер! Этот одурманенный всяческими бреднями псевдолиберальный сопляк, который думает, что несет возложенную на него богом обязанность ныть за всех тех, кто занят чем-нибудь более интересным, чем он сам. Самое лучшее в общении с такими личностями – попинать их хорошенько. Эти говнюки не имеют ни малейшего представления ни об ответственности, ни о долге. Твоя каста – это твоя суть. И нам придется иметь дело с этим выродком!?

– Он великий композитор, сэр. И мы не собираемся тащить его обратно: Циллер добровольно отправился в изгнание в Цивилизацию. Он заявил о своем статусе Данного и взял…

– Подожди, дай отгадаю дальше. Он, конечно, заявил, что он Невидимый.

– Да, сэр.

– Жаль, что он не пошел до конца и не сделал себя еще и Кастратом.

– Как бы то ни было, он плохо расположен к челгрианскому обществу. Короче, идея была такова, что без слуг и без всякого прочего нашего антуража я быстрее смогу расположить его к себе.

– Мы не те существа, чтобы располагать к себе кого-то или приспосабливаться к чему-либо, майор. Тем более – к такому дерьму.

– В нашем положении у нас нет выбора, сэр. Решение было принято на уровне кабинета – мы должны сделать все, чтобы убедить его вернуться. Я взялся исполнить это дело, как и вы. Мы не можем его заставить сделать это, но соблазнить обязаны.

– И он станет нас слушать?

– Понятия не имею, сэр. Я знал его, когда мы оба были еще детьми, я следил за его карьерой и радовался его музыке. Я даже изучал ее. Тем не менее, это все, чем я располагаю сейчас. Конечно, мою миссию могли бы взять на себя те, кто знает его лучше по родству или убеждениям, но оказалось, что никто из них не готов взяться за это. И я вынужден был принять как факт, что, несмотря на бесконечное собственное несовершенство, все же являюсь лучшим кандидатом на эту работу, – и согласился.

– Звучит немного жалко, майор. Я беспокоюсь насчет твоей морали.

– Мой дух, конечно, надломлен, сэр, но это лишь по причинам личного характера. Тем не менее мои убеждения и чувство ответственности тверды, и, что бы ни говорилось, приказ есть приказ.

– А все ли этим сказано, майор?

Команда «Цены досады» состояла из двадцати человек и горсточки маленьких дронов. Двое людей приветствовали Квилана прямо в низком ангаре для шаттлов, после чего показали ему его апартаменты, состоявшие из единственной каюты с низким потолком. Багаж и продукты находились уже там, предоставленные морским фрегатом, который отвозил его еще на «Зимнюю бурю».

Каюта Квилана представляла собой нечто вроде рубки морского офицера. Для поручений ему выделили дрона, который объяснил, что внутри каюты все можно переделать по его вкусу вид. Квилан ответил, что его устраивает то, что есть, и что он будет счастлив остаться один, распаковать багаж и сам снять оставшиеся детали скафандра.

– Неужели этот дрон пытается быть нашим слугой?

– Сомневаюсь, сэр. Но он будет помогать нам, если мы очень его об этом попросим.