Борис Долинго - Другое место (Понять вечность)

На несколько минут воцарилась почти полная тишина, и даже Синяя Борода скулил совсем тихо, словно сознавая значимость момента.

Капитан походил по кабинету, заложив руки за спину. Синяя Борода ничком лежал на полу, видимо, ослабев от потери крови и издавая через равные промежутки времени короткие писклявые звуки, словно некий своеобразный метроном.

– Так! – резко сказал капитан, останавливаясь в центре помещения.

Все вздрогнули, и даже Синяя Борода поднял голову и посмотрел на капитана.

– Эту падаль, этого портового «голубка», убрать вон! И поскорее!

В этот момент запел сигнал коммуникатора. Капитан включил связь.

– Господин Президент! – раздалось из динамика. – Говорит Зелёный. Прибыла миссия дисов. Они желают приступить к разработке проектов размещения военных баз согласно договора.

Капитан переглянулся с лейтенантом.

– Не терпится урвать своё! – зло проворчал капитан.

– Так что мне делать? – спросил из коммуникатора Зелёный.

– Слушай, – резко сказал Колот Винов, – ты же в курсе всех договорных пунктов и, вообще, всех дел. Хоть тогда эта женщина-верёвка тебя ублажала, но, наверное, ты всё-таки суть дела помнишь?

Зелёный неопределённо пробурчал в ответ нечто не вполне членораздельное.

– Хм, в конце концов, – продолжал капитан, – я же тебя назначил Министром иностранных дел – для чего? Вот и займи их подольше, а у меня пока неотложные дела. Но проведи всё достаточно тонко и деликатно, понял? Делай, одним словом, что хочешь. Ясно?

– Ясно! – хихикая ответил Зелёный.

– А у них есть какие-то особые вопросы? – становясь очень серьёзным, спросил Колот Винов.

– Кстати, да, я заметил, – ответил Зелёный. – Их почему-то в первую очередь интересует база на острове Тухо-Бормо. Нажимают по данному вопросу очень осторожно, но мне-то сразу бросилось в глаза: им важно начать строительство именно там…

При словах «Тухо-Бормо» Синяя Борода непроизвольно поднял голову, пробормотал что-то вроде «опе-е…» и, спохватившись, вновь уронил лицо в грязноватую лужу на полу. Капитан и лейтенант посмотрели на лежащего бандита.

– Ну, ладно, – сказал капитан в коммуникатор, – занимай дисов, вешай им лапшу, по ушам езди, пока из лапши блинчики не получатся, но что бы они хоть на какое-то время забыли о переговорах. Я тут пока постараюсь выяснить некоторые вопросы. Если ты хороший Министр иностранных дел, то несколько часов ты мне обеспечишь. Всё, действуй! – Он выключил связь.

Когда вернулись гвардейцы, убравшие лже-Хиггинса, капитан приказал им заняться Синей Бородой.

– Возьмите этого, – кивнул он на бандита. – Пусть перевяжут и быстренько приведут в порядок. На всё – полчаса времени. Потом его немедленно ко мне в кабинет, я продолжу допрос там. И, кстати, о субординации. Я теперь не просто «господин капитан», а ещё и господин Президент. Пусть не «Пожизненный», как некоторый, но, тем не менее!

– А почему, собственно? – вполголоса спросил д'Олонго, ни к кому особо не обращаясь.

– Что – «почему»? – недовольно спросил Колот Винов.

– Почему не Пожизненный? В этом есть определённый смысл, если подвести соответствующую базу.

Капитан секунду смотрел на лейтенанта.

– Не вполне понял, но поговорим потом. Значит так, – продолжал он, обращаясь к гвардейцам и указывая на д'Олонго: – А вот это теперь – Премьер-министр Попоя. И обращаться соответственно. Всё ясно?

– Так точно, господин капитан-Президент! В один голос отрапортовали сообразительные гвардейцы, а всё ещё стоявший тут же Садис склонился в почтительном поклоне.

– Ты, кстати, Садис, можешь отдыхать. Если потребуешься, я тебя вызову, – сказал капитан палачу. – Пошли, Премьер-министр, приготовимся к интимной беседе, покопаемся в бороде этого субчика.

Однако я ошибся, и Маша мне позвонила всего через день после траурного события. Я был чрезвычайно удивлён, но, не задавая лишних вопросов по телефону, прыгнул в машину и через двадцать минут был на квартире своего покойного друга.

Маша прикрыла дверь в комнату, где спал полуторагодовалый Ванечка, и предложила мне выпить. Я отказался, поскольку, когда опускаются сумерки, вероятность быть остановленным случайным дорожным патрулём весьма высока – не стоит рисковать.

Правда, когда мы уже сидели на кухне, пили кофе, и я слушал Машин рассказ, мне захотелось выпить, поскольку всё это смахивало на бред. Сначала мне стало даже обидно: я решил, что Мария с горя рехнулась. Но у меня, естественно, сразу же всплыла куча вопросов, однако Маша все вопросы предупредила в самом начале.

– Серёжа, чтобы бы ты понял мотивы Мишиного поступка, тебе нужно знать ситуацию, в которой он, да и я, оказались. Дело в том, что на него сильно давил Калабанов – ну, тот мужик на «лексусе», ты его видел на похоронах. Он хотел заграбастать Мишкино открытие, и это было очень серьёзно. В общем-то, уже можно было опасаться за безопасность меня и Ванечки…

– Но что, нельзя было как-то разобраться с официальными органами? Это же открытие, а не ворованные деньги!

– Ну, как ты не понимаешь? Михаил был у Калабанова на крючке: ты считаешь, что он ему платил деньги только за прикладные программки для его офиса? Михаил взломал не одну базу данных по поручению Калабанов – откуда бы у нас были такие приличные деньги?

– Ну а что за открытие такое?

– Видишь ли, – сказала Маша вместо ответа на мой вопрос, – Калабанов хотел заполучить то, что сделал Михаил. Поэтому мы хотели рвануть заграницу, чтобы там скрыться от Калабанова. Михаил, правда, решил выполнить последний заказ, там, действительно, была хорошая сумма… Но, видимо, Калабанов понимал, что Михаил решил во что бы то ни стало не позволить ему завладеть его изобретением, и этот заказ оказался «подставой». Как я его, дура, не отговорила, надо было уезжать с теми деньгами, что были.

– Но неужели единственный выход был… – Я не закончил фразу.

– Да, получалось так. Калабанов поставил ему условия: изобретение или наши жизни.

– Прямо вот так?

– Ну, не совсем, но намёк был прозрачным, и времени у Михаила не было. Кроме того, за взлом последней базы данных Михаила могли просто посадить, и Калабанов на это тоже намекнул.

– И ты так светски беседовала с такой сволочью на похоронах?!

– А что мне было делать? Мне, прежде чем отправиться к Мишке, нужно было сделать так, чтобы оставить Калабанова с носом.

– Ну,… э-э-э… – протянул я, видя, что ошибался во всех своих первоначальных домыслах: Машка не рехнулась и не была любовницев разных «крутых», она, похоже, действительно любила Мишку настолько, что была даже готова…

– Слушай, но неужели нет выхода? – сказал я. – В конце концов, если так, то ты же должна как-то бороться. Можно же и этим людям тоже нагадить. Надо спрятать сына и…