Юрий Иванович - На родном Оилтоне

— Вполне понятно, почему они так всполошились! — я закивал головой. — Для них предпочтительнее была бы её смерть! Надо же: и данные про явку рассекретили!

— Что собираешься делать с Горгоной?

— Булька хочет попробовать лишить её самого страшного оружия. Если это удастся, намного легче станет содержать Горгону в заточении. Ведь сдать её сейчас — весьма проблематично. Уничтожить — явная глупость. А пока буду возле неё сидеть, тщательно просмотрю протоколы допросов, которые Алоис насобирал за два сеанса. Там масса интересных деталей.

— Каким образом доберёшься в нужное место?

— На такси. Сбивая со следа любую слежку другим внешним видом.

— До сих пор поражаюсь невероятным умениям Бульки! — Николя потрогал меня за оттопыренное немного ухо и восхитился: — Ну как живое!

«Это он о ком?» — сразу же в моей голове забурчал голос недовольного риптона.

— А вот товарища нашего обижать не стоит! — сделал я выговор Николя. И тот сразу же поправился:

— Виноват! Я хотел сказать: «как настоящее»!

— А кто в твоём номере останется? — поинтересовался у меня граф Шалонер. — Я, что ли?

— Останется Николя. Он хорошо голоса имитирует, если что гаркнет через дверь. Заодно выспится на приличной кровати, отъестся….

— …И ванну приму…, — мечтательно протянул наш «подпольщик». — А то запах от меня как от крысы!

— Смотри только, не спи в ванне! — мы все знали об этой его привычке: часами дремать в тёплой водичке. — А то наглотаешься пены….

— Командир, я ведь и сонный лучше тебя плаваю! Даже в пене! — не преминул похвастаться Николя.

— А ты, Цой Тан, на своё рабочее место: старайся, как и раньше. Ты у нас теперь элита общества, так что живи помыслами этой элиты, её делами и чаяниями. И слухами тоже. Или уже надоело?

— Пока нет. Если честно! — тут же ответил подставной граф Шалонер. — Да и льстит мне подобное положение, чего скрывать….

— А как же флора и фауна? — съехидничал Николя.

— Ради них с удовольствием бросаю графскую работу! — воскликнул Цой Тан. — Лишь бы мизерный стартовый капитал для первой экспедиции наскрести!

— Будет тебе капитал! — пообещал я. — И очень даже не мизерный. Вот только разгребём всю эту заваруху…. Кстати, Николя: что за обещанные приятные новости на десерт?

— Малыш вчера утром забрал Армату из госпиталя. Тот в почти боевом состоянии и готов приступить к выполнению любого задания. А сегодня в обед они подобрали и профессора Сартре. Наш светоч науки находился в весьма неприглядном месте, и пришлось его вырывать с небольшим боем. Обещали подробности позже. Ибо сразу же совершили лунманский прыжок, и в данную минуту яхта Синявы Кассиопейской на всех парах приближается к нашей столице. По расчётам прибудут, — Николя взглянул на часы, — Через пятьдесят часов.

— Здорово! — обрадовались мы все вместе. А я так особенно. — Ещё бы только Гарольда с треклятого Хаоса вытянуть! И мы им покажем!

— Кому именно, командир? — деловито спросил Николя и отправил в рот очередное пирожное.

— Кому надо, тому и покажем! — торжественно пообещал я и встал. — Всё! Разбегаемся разными дорогами: граф — коридором! Барон — через подвал! А «Стратег» — через соседний номер в ванную!

Через час я уже обменивался приветствиями с Робертом и Алоисом в том самом особняке, в подвале которого содержалась знаменитая Горгона. За пол часа ребята мне сжато и быстро пересказали всё самое важное на данный момент. Наиболее существенным оказался подписанный контракт с самым известным в столице охранным агентством «Спина». С завтрашнего утра оно приступало к самой тщательной моей охране. Вернее охране подставного баронета Артура. О сотрудничестве с ними договорился лично Алоис, но сделал это якобы от лица Зела Аристронга. Хоть и рассчитывались мы за это неимоверно дорогостоящую услугу из тех денег, которые мы вырвали в системе Датарга. Но барон обещал вернуть со временем всё до последнего галакта. Напоследок Алоис пожаловался:

— Ты себе не представляешь, как трудно согласовать все действия по охране одного субъекта, когда этим занимаются четыре независимые друг от друга службы. Кошмар!

В тот же момент наш чёрный товарищ завершил своё очередное перевоплощение и скрылся на улице. А Роберт поспешил отправиться в чердачную комнату, где размещался наш центральный пункт связи.

Моё время являлось ещё более лимитированным, поэтому в подвал я сбежал, перепрыгивая через две ступеньки. А там, в своей камере, лежала одна из самых коварных женщин нашей Галактики. Галину Стоурми заранее усыпили безвредным газом и уложили на кушетку. А для меня так вообще поставили рядом кресло, столик и регулируемую лампу с любым освещением. На столике лежала папка с бумагами, тарелочка с сухариками и твёрдым печеньем и стояло два термоса с горячим чаем и кофе. Вот бы меня всегда так встречали!

Но подобные удобства мы оговорили заранее. После того, как Булька сообщил о времени предполагаемой операции: три, четыре, а то и пять часов! Когда же я предложил риптону полностью расположиться на объекте научно-медицинского эксперимента, то услышал категорический отказ. При этом Булька не погнушался и меня просветить по этому вопросу:

«Если я провожу некоторые наращивания в чужом организме и не имею постоянного контакта со своим носителем, может произойти неконтролируемая взрывная мутация всех моих жизненно важных органов. Если это случится — мне удастся прожить минут пять, не больше. Тебе то, конечно, ничего не грозит, а мне инстинкт самосохранения не позволяет рисковать. И почему ты такой….»

«Ладно, ладно! — тут же мысленно воскликнул я в ответ. — Работай как тебе удобнее! И как находишь нужным!»

Поэтому вся моя помощь в обезвреживании опаснейшего агента заключалась лишь в личном присутствии да возложении ладони на рот спящей Горгоны. В остальном — я на них почти не отвлекался. А полностью углубился в изучение отчётов предыдущих допросов Галины Стоурми.

Особо меня заинтересовало дело о раскрытии и аресте всей нашей агентуры на Пиклии. Признаюсь, у меня даже раз появилось желание переместить ладонь со рта пленница чуть ниже и сломать ей шею. Такая она была мразь! Вся основная вина лежала на ней. Именно из-за этой сладкоголосой сирены и погибли почти все наши ребята в самом логове моусовской диктатуры. Мало того, она лично присутствовала на допросах и даже участвовала в пытках. Вот такой страшный зверь лежал под моей рукой!

Но несколько деталей заставило зародиться в моём сердце маленькую искорку надежды. Алоис прекрасно знал, какие вопросы следует задавать допрашиваемой и выяснил о провале нашей агентуры всё. Вплоть до последней фразы Моуса на награждении особо отличившихся пиклийцев и работников своей службы безопасности: