Федор Чешко - Тараканьи бега

— Но вот глупость… За глупость нужно платить. Всегда нужно, всем…

— Правильно, — вдруг сказали у него за спиной. А потом еще добавили негромко, но убедительно:

— Стоять. Руки на голову, лицом к стене.

Вот это сулило Матвею совершенно новые, неиспытанные ощущения. Всяко бывало раньше. Офицеры разнообразных полиций, в самых неожиданных местах вдруг материализуясь локоток к локотку, ненавязчиво (и, кстати, не всегда безуспешно) принимались вербовать в штатные осведомители; его вызывали повестками, запугивали, шантажировали; в него даже стреляли — к счастью, стрелявшие всегда оказывались редкостными мазилами… до сих пор. Но быть арестованным, или как это — схваченным? Нет, такого одному из опаснейших хакеров покуда не выпадало. Ну, может, давно, в детстве еще… Так тогдашние дела разве в счет?

Скорей не из испуга, а из какого-то нездорового лихорадочного интереса Молчанов-Чинарев исполнил приказание мгновенно и беспрекословно. Быстрые и весьма, похоже, опытные в таких делах пальцы шустро ощупали многочисленные карманы чинаревского комбинезона. Только после этого Матвей счел возможным осторожненько оглянуться.

Конечно же, это был Изверг, причем Изверг, начинающий расставаться со своим архаичным имиджем. Во всяком случае, в руке у него был не какой-нибудь там кремневый арбалет времен капитана Флинта, а портативный деструктор какого-то Молчанову незнакомого, но явно новейшего образца.

— Можешь опустить руки, — сказал Изверг тем же спокойным голосом. — И пошел в рубку.

Матвей опустил и пошел. Шагов за спиной он не слышал, но был уверен, что Изверов со своей стрелялкой буквально наступает ему на пятки. А уж блик лазерного прицела хакер-поэт ощущал так же безошибочно, как если бы по его хакерскому затылку шнырял таракан. Ощущение было настолько отчетливым, что Молчанов невольно потянулся отряхивать шею, и тут же услыхал позади безмятежное: «Не рекомендую».

— Честное слово, я не припрятал за шиворотом торпедомет, — Матвей постарался, чтобы это заявление прозвучало как можно искреннее.

Изверг промолчал.

— Может, не стоит вести меня в рубку? — ехидно осведомился псевдо-Чинарев пять-шесть шагов спустя. — Вдрызгнули бы уж прямо здесь…

Опять гробовое молчание за спиной.

— А вам вообще кого-нибудь убивать приходилось? — не унимался хакер-поэт. — Не в бою, а вот так, лично, чтобы глаза в глаза… ну, или в затылок…

На сей раз космоволк решил отозваться:

— Случалось. Девятнадцать раз.

— А угрызения совести не досаждают? — спросил Матвей с неподдельной заинтересованностью.

— Досаждают. Мучают даже. Надо было укнокать и двадцатого, а я упустил время.

Дознаваться, кто конкретно имеет честь быть этим самым двадцатым, Молчанову отчего-то не захотелось. Лишь еще шагов через десять он осторожно напомнил:

— Господин караван-командор приказал, чтоб на блокшиве все было без сучка-задоринки. Если вы меня грохнете, не видать вам этой вашей экспеди…

— Мне ее и так уже не видать, — оборвал его конвоир-любитель. — Между прочим, по твоей вине.

Во вроде бы по-прежнему безмятежном голосе Изверга обозначилось сдержанное подрагивание, и Матвей решил заткнуться. Как-то неудобно раздражать человека, который держит твой затылок на прицеле, а свой палец — на спуске. Тем более что вон уже и рубочный люк впереди показался. Сейчас все разъяснится без всяких лишних вопросов.

В рубке и следа уже не было от давешней праздничности. Пыльноватый эрзац-дневной свет, мертвый «человеческий» пульт, заставочная дребедень на экране чиф-компа…

— Садись!

Молчанов непонимающе оглянулся на Изверга. Тот мотнул подбородком в направлении пользовательского кресла. Матвей пожал плечами и умостился перед чиф-комповским монитором — умостился неловко, бочком, норовя краем глаза присматривать за тупым рыльцем деструкторного разрядника (словно бы черт знает как важно было успеть в случае чего заметить злую вспышку, после которой замечать уже ничего и никогда не придется).

А Изверг сказал:

— Даю тебе полчаса. Приступай.

Псевдо-Чинарев похлопал веками, потом судорожно сглотнул и вымямлил:

— К чему приступать-то?

— Давай-ка обойдемся без спектаклей, — устало попросил Виктор Борисович. — Я хочу, чтобы ты вымарал паразитов, которых напустил в нашу локальную сеть, и восстановил все ее рабочие функции. Валяй!

Последнее слово было подкреплено исключительно выразительным движением разрядника, однако Молчанов валять не заторопился. Он только еще неудобней вывернулся в кресле и уставился на Изверова. Тот стремительно накалялся, как допотопная обогревательная спираль:

— Послушай, щенок! Мне представился невероятный случай вернуться в настоящее дело, возглавить настоящее дело, черт меня побери, и, может статься, предотвратить грандиознейшую кровавую заваруху. И если ты мне все это сорвешь…

Матвей снова сглотнул и очень раздельно выговорил:

— Господин линкор-капитан, можете верить, можете не верить, но никаких паразитов я в вашу сеть не запускал.

— Да? — Изверг вдруг сделался невыносимо ласков. — Может, ты и не угрожал мне чем-нибудь подобным? Может, ты вовсе не хакер, и фамилия твоя действительно Чинарев? Но понимаешь, дру-жо-чек, в сущности я ведь совершенно не интересуюсь знать, ты ли это сделал. Я знаю только, что у нас в сети завелась какая-то нечисть, которая жрет и гадит напропалую. Я знаю, что практически каждый сервер миражит — чем дальше, тем чаще. А нужно мне, чтобы все как можно скорее заработало штатно и чтоб ни одна высокопосаженная задница не смогла заподозрить, что сеть сбоила. Иначе мне сделается невыносимо досадно и потребуется на ком-нибудь досаду сорвать. Догадываешься, кто самая подходящая кандидатура?!

Во время этого монолога, так и сочащегося омерзительной смесью желчи и едкой притворной сладости, Молчанов, нахмурясь, сосредоточенно грыз ногти. Казалось, он совершенно не слушает Изверга. Но стоило лишь тому примолкнуть на миг, поперхнувшись торопливым вдохом, как Матвей тут же воткнулся с вопросом:

— Что вы подразумевали под «жрет и гадит»?

Вопрос этот был задан очень по-деловому, чуть ли даже не властно, и линкор-капитан слегка опешил.

— Что подразумеваю? — он вздернул брови. — Да именно то, что сказал! Некоторые файлы съедены начисто, одно название осталось; некоторые надгрызены и загажены — преимущественно точками, но встречаются и более сложные знаки препинания… Гадить там же, где жрешь, — типично хакерская манера!

— «Я, кормясь, как и ты без зазренья возьмусь перегадить все то, до чего доберусь», — медленно продекламировал Молчанов. — Что вы пробовали?

— В смысле борьбы? — деструктор в Изверговой руке чуть-чуть опустился. — Да я перепробовал все дезинфекц-программы, которые здесь есть (а есть их здесь очень немало). И все без толку. Еще я пробовал попросту выявлять и стирать файлы, самопроизвольно меняющие объем. Еще пробовал переформатировать загаженные сегменты. И никакой пользы, кроме существенного вреда.