Роберт Шекли - Корпорация «Бессмертие»

Равнина под ним была испещрена желтыми и зелеными точками. Он взглянул на часы, потом на индикатор скорости.

Да, подумал Рамирец-Блейн, он успеет до закрытия магазина. И даже может остаться время на…

Тайлер-Блейн вытер губы рукавом и подобрал кусочком хлеба остатки жирной подливы на тарелке. Он рыгнул, оттолкнул стул от оконного стола и поднялся. С демонстративной небрежностью взял с полки в кладовой горшок и начал заполнять его остатками свинины, добавил овощей и большой кусок маисового хлеба.

— Эд — сказала жена, — что ты делаешь?

Он посмотрел на нее. Годы сильно состарили ее, она даже выглядела старше своих лет. Он отвел глаза, не ответив.

— Эд! Я спрашиваю тебя, Эд!

Тайлер-Блейн посмотрел на нее с раздражением, чувствуя, как заныла при звуке визгливого голоса старая язва. Самый визгливый голос в Калифорнии, — подумал он, и на ней он женился. Визгливый голос, остренький нос, острые колени и локти, совершенно плоская и бесплодна в придачу. Ноги — только чтобы передвигать тело, а не для удовольствия окружающих. Живот — для наполнения его пищей и ни для чего более. Из всех девушек Калифорнии он выбрал самую ядовитую, этакий болван, как всегда говаривал дядюшка Раф.

— Куда ты тащишь этот горшок с едой? — спросила она.

— Собаку покормить, — сказал Тайлер-Блейн, направляясь к двери.

— У нас нет собаки! Эд, не делай этого, я тебя прошу!

— А я сделаю, — сказал он, довольный, что ущемил ее.

— Пожалуйста, не сегодня. Пусть сам переберется куда-нибудь подальше. Эд, послушай меня. Вдруг в городе узнают?

— Солнце уже село, — сказал Тайлер-Блейн, стоя в дверях со своим горшком.

— Люди могут подсматривать, — сказала она — Эд, если они узнают, они тебя повесят, ты ведь знаешь!

— Не только меня одного. На веревке и ты будешь смотреться первоклассно, — заметил Тайлер-Блейн, открывая дверь.

— Ты это назло мне делаешь — крикнула она.

Он затворил за собой дверь. Снаружи были поздние сумерки. Он стоял рядом с пустым курятником, оглядываясь по сторонам. Ближе всех к ним находился дом Фланнагана, примерно ярдов за сто от них. Но те в чужие дела не вмешиваются. Он подождал, проверяя, не забрел ли кто-то из городских детишек к ним во двор. Потом зашагал, осторожно неся горшок с едой.

Подойдя к окраине жидкой рощицы, он поставил горшок на землю.

— Все в порядке, — позвал он тихо. — Можете выходить, дядя Раф.

Из кустов на четвереньках выполз человек. Лицо у него было свинцово-бледное, губы бескровные, глаза неподвижные, черты лица — грубые, словно железо перед закалкой или глиняный кувшин перед обжигом. Порез на шее начал гноиться, а сломанная толпой фанатиков правая нога висела, неподвижная и бесполезная.

— Спасибо, сынок, — сказал Раф, дядя Тайлер-Блейна, ставший зомби.

Зомби быстро опустошил горшок. Когда он кончил есть, Тайлер-Блейн спросил:

— Как ты себя чувствуешь, дядя Раф?

— Ничего не чувствую. Это старое тело уже почти отслужило свое. Еще пару дней, ну, может, неделя, и ты, наконец-то, освободишься.

— Я буду заботиться о вас столько, — сказал Тайлер-Блейн, — сколько будет нужно, дядя Раф. Если бы я мог взять вас в дом!

— Нет, — сказал зомби. — Тогда они узнают. Это опасно… Сынок, как поживает твоя карга?

— Как всегда, такая же уксусная, — вздохнул Тайлер-Блейн. Зомби издал нечто вроде смеха.

— Я тебя предупреждал, десять лет назад я тебя предупреждал: не женись на ней. Разве не так?

— Верно, предупреждали, дядя Раф. Вы один говорили дело. Эх, если бы я вас послушался.

— Да, если бы, сынок. Ну, ладно, полезу обратно.

— Вы уверены, что она сработает, дядя? — с тревогой спросил Тайлер-Блейн.

— Уверен.

— И думаете, что и умрете с уверенностью?

— Умру, мой мальчик. И отправлюсь на Порог, ты не волнуйся. И когда я там окажусь, то свое обещание исполню. Вот увидишь.

— Спасибо, дядя Раф.

— Я человек слова. Я устрою ей преследование, сынок, если только Владыка позволит мне войти на Порог. Сначала я посчитаюсь с толстым доктором, который мне это сделал. Потом пойдет твоя карга. Я буду преследовать ее, как безумный. Она у меня будет мчаться до самой границы штата!

— Спасибо, дядя Раф.

Зомби опять издал звук, напоминающий смешок, и на четвереньках заполз в кусты. Тайлер-Блейн на миг не сдержал дрожи, потом поднял горшок и побрел к своей покосившейся лачуге.

Маринер-Блейн поправила завязку своего купальника, чтобы он лучше прилегал к молодому стройному телу. Она забросила за спину баллон с воздухом, взяла респиратор и пошла к шлюзу.

— Дженис?

— Да, мама, — отозвалась она с совершенно бесстрастным выражением лица.

— Куда ты направляешься?

— Просто поплавать, мамочка. Наверное, взгляну на новые сады на 12-м уровне.

— А ты не собираешься увидеться с Томом Льюином?

Неужели она догадалась? Маринер-Блейн поправила длинные черные волосы и сказала:

— Конечно, нет.

— Ну, ладно, — сказала ее мать, чуть заметно улыбаясь и явно не веря. — Постарайся не задерживаться. Ты ведь знаешь, как мы волнуемся.

Она быстро поцеловала маму и поспешила в воздушный шлюз. Мама знала, она уверена! И не остановила ее! Но почему она должна ее останавливать? Ведь ей уже семнадцать, она уже может делать все, что хочет. Дети в эти дни растут быстрее, чем их родители, но родители этого, похоже, не понимают. Они многого не понимают. Им нравится просто сидеть и составлять планы новых плантаций. Развлечение для них — это немного классической музыки, бил-бод или рок-н-ролл. Они слушают и рассуждают, какими раскованными и выразительными были предки. А иногда они начинают листать здоровенные альбомы по искусству с бесконечными комиксами периода XX века и спорят об исчезнувшем искусстве сатиры.

Великолепный вечер для них означает поход в галерею, где они почтительно рассматривают коллекцию обложек «Сатердей Ивнинг Пост» времен «Великой Эры». Но ее весь этот длинноволосый бред мало трогает. Ей нравятся сенсории.

Маринер-Блейн надвинула маску, респиратор, надела ласты и повернула кран. Через несколько секунд шлюз наполнила вода. С нетерпением ждала она, пока давление уравняется с наружным. Потом автоматически открылся замок, и она выскочила наружу.

Ферма ее отца находилась на глубине ста футов, неподалеку от гигантского подводного хребта Гаваев. Она направилась в глубину, опускаясь в зеленые сумерки с каждым энергичным ударом ласт. Том будет ждать ее у коралловой пещеры.

Становилось темнее, Маринер-Блейн включила фонарик и покрепче сжала загубник респиратора. Учитель говорил, что скоро подводные фермеры смогут выращивать собственные жабры. Возможно, это случится уже при жизни ее поколения. Как она будет выглядеть с жабрами? Загадочно, наверное, стройная и странная, как повелительница рыб…