Кларинда - Когда листья станут золотыми

— Это что нам предлагают? — Коля встал с развилки. — Поудобнее прогнуться под этих шахматистов или как их там…

— Эри-Куб, — вдруг сказала Алиса. — Я буду называть их так. Нет, выход должен быть. Сейчас попробую сообразить… А почему вы-то в такой панике? Ведь обеспамятевшие планеты легче грабить?

— Может, и легче, но, во-первых, Поле может пронизывать всю галактику, — начал Крыс. Его неожиданно перебил напарник.

— А во-вторых, все через пару лет полетит к чертовой матери! Металл начнет ржаветь, здания рушиться, корабли ломаться! — толстые щеки Весельчака колыхались от негодования. — Я не металлург! Я не этот, как у вас говорили, передовик производства. Я люблю поесть готовое, посидеть в добротном кресле, полетать на нормальном звездолете. Мы живем долго, что же мне, придется охотиться, если я захочу жаркого, и строить самогонный аппарат для выпивки? Я комфорт люблю. Лучше уж тогда сразу сдохнуть.

— Откуда слова такие? — удивился Герасимов. — Передовик производства… Ты же инопланетянин?

— А это наша особенность, — не слишком охотно признался толстяк. — Мы многое заимствуем от тех, чей облик принимаем. Знания, хобби, черты характера. Не все, конечно, но многое. Вот от того кладовщика космопорта кое-что мне досталось.

— А, — подмигнул Коля. — Так это он, значит, имел привычку людей по углам вверх ногами развешивать.

Толстяк надулся.

— Я же извинился…

— Тихо, — попросила Алиса. — Какая-то мысль есть, но я не могу сосредоточиться. Коля, что ты мне говорил перед тем, как мы услышали СОС?

Коля не успел ответить. Что-то будто толкнуло Алису вверх. Голова слегка закружилась, потом прямо перед собой она увидела потолок оранжереи. Странная легкость была во всем теле, к горлу подступила тошнота.

— Это что? — раздался откуда-то сбоку крик Коли.

— Это оно, доказательства, — прошелестел Крыс.

— Это невесомость! — Алиса перевернулась ногами к полу — где верх, где низ — в открытом космосе было сказать затруднительно. — Система искусственной гравитации дала сбой. Коля, ты как?

— Как Гагарин, блин! Нет, ему было несладко. Ладно, нормально все. Наверное, и должно тошнить, так?

— Пройдет, — Алиса озиралась в поисках пиратов. В углу колыхался синеватый туман, принимающий очертания двух человеческих фигур. В таком виде космическим авантюристам было легче переносить невесомость.

— Что теперь?

— Это одно из внешних полей, — шелестел голос Крыса. — Оно далеко действует, возможно, мы вылетим из него быстро. Если же нет…

Возникшая сила тяжести резко дернула Алису вниз. Она еле успела перевернуться в полете, больно ударилась о пол каюты, но устояла на ногах. Уши на секунду заложило.

— Ну? Так быстро?

— Краешком нас, — Крыс, принявший облик худого человека, вышел из угла каюты. — Это счастье, Алиса. Ну что, ты убедилась?

— Да уж, быстро, — закряхтел Весельчак, — хорошо, превратиться успел. Если бы такой тушей грохнулся…

— Стоп! Коля где? — Алиса оглядывалась вокруг.

Герасимов лежал лицом вниз около пульта управления поливом.

— Господи, Коль, ты как? — Алиса быстро опустилась на пол рядом, попробовала перевернуть Колю, но безрезультатно. Она попыталась хотя бы поднять его голову, но парень вновь бессильно ткнулся лицом в пол. Алиса поглядела на руку. На ладони остался липкий красный след.

— Быстро помогите мне его перевернуть! — Алиса обернулась к пиратам. Весельчак, сопя, наклонился и перевалил неподвижное тело на спину.

Глаза молодого человека были закрыты, переносицу и левую щеку заливала кровь. Крыс наклонился к пульту, провел рукой по выступающей панели управления.

— Вот здесь он лицом и приложился, — резюмировал худой пират. — Жесткая штучка, однако. И высота-то вроде небольшая, — он возвел глаза к потолку.

— С непривычки парень, — вздохнул Весельчак. — В невесомости первый раз, вот и грохнулся, как пришлось.

Алиса приложила пальцы к виску Коли. В первую секунду она ничего не почувствовала и даже успела испугаться — как нелепо было бы чудом ускользнуть от костлявой и по-дурацки погибнуть в будущем. Но тут артерия на виске дрогнула. Пульс ощущался слабо, но отчетливо.

— Живой! — радостно вскрикнула Алиса. — Давайте перетащим его в медкаюту.

— Может, сначала курс взять подальше… — предложил Весельчак, но Алиса так на него посмотрела, что толстяк немедленно наклонился и подхватил тело Герасимова за плечи.

— Да, первым делом в медпункт, — кивнул Крыс, хотя сам не выразил ни малейшего намерения помочь напарнику. Толстый пират в одиночку потащил свою ношу по коридору.

— Погоди, — предложила Алиса, — может, носилки?

— Какая дверь? Вон та, вторая? Да ладно, доволоку, хотя и не в моем возрасте… — пропыхтел в ответ толстяк.

— Ты же его полквартала нес и не жаловался, — поддразнила Алиса.

— Он тогда полегче был, а я — помоложе, — резонно объяснил Весельчак.

В дверной проем толстяк еле вписался, чуть не приложив Колю виском об косяк.

— Осторожно! — закричала Алиса. — Угробишь вконец, санитар!

— Да не виноват я, что он у тебя такой хилый, — оправдывался толстяк, — полчаса вниз головой провисел — в обморок, с двух метров упал — опять-таки в обморок!

— Нашел время напоминать! — зашипел Крыс. Алиса махнула рукой:

— Ладно, что было, то быльем поросло… укладывай на операционный стол.

Алиса защелкнула на запястье Герасимова медицинский браслет, закрепила датчики на висках. С тревогой вглядывалась в монитор.

— Все не так плохо. Нос он сломал, ладно, заживет. Сотрясение мозга — хуже, сейчас лекарство введу и пусть спит. Все равно в приборах он не разбирается.

«Пегас» несся в пространстве далеко от известных обитаемых звезд. Здесь, в чернильной кляксе космоса за иллюминаторами, наверняка было немало объектов самого разного происхождения: астероидов, метеоритов, обломков погибших кораблей. Но только один из них двигался не по законам всемирного тяготения, а, значит, обладал собственной скоростью и был создан искусственно.

— Он удаляется от нас, — подытожил Крыс. — Не думаю, что они нас заметили. Внешние поля до нас не достают.

— Еще бы! Расстояние то чуть не как от Земли до Плутона. Пусть «Пегас» определяет размер, скорость и так далее. Будем идти в хвосте. Как киплинговская рыбка, что плавала позади кита.