Фредерик Каммер-младший - Корабль из ада

Северянин смахнул дождь с глаз и внезапно заметил козью тропинку, уходящую от основной дороги и идущую между двумя черными, блестящими валунами. Ульф направился по ней и оказался в чахлой рощице тамариска. Здесь, прижатая к основанию утеса, стояла хижина, из чуть приоткрытой двери которой и доносилась музыка, каждая нота звучала мучительно, точно рыдание от боли. Долгую секунду Ульф стоял, слушая ее, захваченный этой странной мелодией. Затем рванулся вперед, как ягуар, и, когда новый порыв ветра ударил его, точно бичом, постучал в дверь хижины.

Звуки арфы тут же прекратились, в хижине воцарилась мертвая тишина. Ульф опять постучал, трясясь от холода. Простучали быстрые шаги, затем дверь распахнулась.

На пороге появилась девушка. Стройная, просто одетая, с блестящими иссиня-черными волосами и кожей цвета старой слоновой кости — все это указывало, что перед ним уроженка Му. Она была красива какой-то гордой красотой, с высоко вздернутым подбородком, твердыми молодыми грудями и прямым взглядом глубоких темных глаз. Как бьющее в голову ароматное вино, подумал Ульф, мысля с холодной логикой, как все мужчины, но сердце его забилось сильнее.

— Что вам нужно? — спросила девушка, окинув его полуиспуганным любопытным взглядом.

— Тепла и приюта, — ответил Ульф на свистящем языке Му, которому обучился на борту галеры во время долгого морского пути из Кеш. — Неужели в этих краях не знают о гостеприимстве?

Девушка колебалась, оценивая взглядом мощную фигуру северянина. Но прежде, чем она успела ответить, в хижине прозвучал мужской голос, низкий и вибрирующий, точно звук колокола.

— Впусти его, Зора. У нас ничего нет, поэтому нам и бояться нечего.

— Истинно так, — сказала девушка и шагнула в сторону. — Добро пожаловать, незнакомец.

Наклонив голову, желтоволосый гигант вошел в хижину. Бедная обстановка внутри примерно соответствовала его представлениям. Возле огня, горевшего в очаге, сидел сутулый, худой человек, держа в длинных пальцах золотистую арфу. Глаза его были застланы бледными, непрозрачными бельмами. Ульф сразу понял, что он слепой.

— А-а, — человек с арфой обратил слепые глаза на вошедшего, — чужеземец, и какой же могучий!

Ульф остановился на пороге, на его лице появилось изумление.

— Клянусь Вотаном! — воскликнул он. — Что это — темное искусство? Или в этих землях и слепые видят?

— Всего лишь ушами, — улыбнулся арфист с румяными в свете очага щеками. — Ваш акцент выдает в вас чужеземца, а скрип половиц под ногами указывает на ваш немалый вес. Зора, — обратился он к девушке, — угости незнакомца вином.

ДЕВУШКА КИВНУЛА и взяла с полки бутылку. Ульф выпил чашу, которую она ему протянула, одним большим глотком и подошел поближе к огню. Он выглядел огромным варваром, в кожаной безрукавке, с блестящим бронзовым мечом, и в сандалиях из воловьей кожи с перекрещенными ремешками, которые обвивали его мускулистые икры до самых колен.

— Кто вы? — спросила девушка. — И из какой далекой страны пришли? Я никогда не видела людей с такой светлой кожей и с такими синими губами.

Северянин усмехнулся и откинул назад свои длинные волосы.

— Меня зовут Ульф, — ответил он. — Ульф Гангер, что на нашем языке значит «Странник». Я пришел из огромных северных лесов. Там живет много людей, и дичи на всех не хватает. Некоторые наши племена уже перекочевывают в долины Инда. Другие идут на север к морю, а некоторые ушли к островам Эллады. Услышав о могущественном народе Му, я пошел на юг через Какимиш, через Эриду, где обитают шумеры, через богатые земли между реками, где стоит могущественный город Ормуз, и проходит граница земель Му. Три луны мы плыли под парусами, посещая многие острова, пока не добрались до вашего порта Зака. Оттуда я направился вглубь страны, в поисках чудес, которые, как говорят люди, находятся здесь, среди холмов Лемурии.

— О, да! Чудес тут много! — слепой нахмурился, темные тени поползли по его лицу. — Здесь, в Таргаше, самом могущественном из семи королевств Му, царит злая, черная тирания! Эту, Городом Страха, правит могучий чародей Харг, который крадет человеческие души! И если мы не найдем Место Силы…

— Тише, Мимар!

Девушка вскочила, бледная, как призрак, с широко распахнутыми от страха глазами. Распахнув дверь, она ринулась в мокрую кромешную тьму, но тут же вернулась.

— Не говори о Харге в то время, как его слуги шастают по холмам!

— Клянусь Вотаном! — расхохотался Ульф, сжимая рукоять меча. — Харг… Город Страха… Место Силы… И из этих старушечьих баек и рождаются рассказы о чарах и некромантии?

Довольно долго слепой и девушка молчали. Затем Мимар заговорил таинственным шепотом:

— Му — древняя страна, чужеземец, гораздо древнее, чем род человеческий. И здесь есть много чего вне нашего понимания. Не стоит смеяться над черной магией. Даже я могу показать кое-какие чары. — Он взял золоченую арфу, провел пальцами по струнам. — Суди сам, существует ли в Му колдовство. Взгляни теперь глазами слепого! И увидишь свой дом на севере!

Из золоченой арфы полилась музыка — тихая, тоскливая музыка, навевающая какие-то смутные образы. Звуки дрожали, как слезы, приглушенные голоса, прорывающиеся сквозь вой бури, и Ульф, сидя перед очагом, положив подбородок на руки, почувствовал, как воспоминания переполняют его. Арфист и стройная, темноглазая девушка уже куда-то исчезли. Сама хижина, казалось, исчезла, уступив место странным, далеким, фантастическим образам. Постепенно эти расплывчатые образы принимали форму, Ульф увидел темные северные леса, каменные хижины своего народа, длинные караваны волов, отправляющихся на поиски новых земель, нового дома. Из хижин выходили люди — высокие девы с льняными волосами, громадные могучие воины с копьями и щитами, идущие за вождями в рогатых шлемах.

Тихая мелодия арфы постепенно становилась все громче, и Ульф, казалось, почувствовал запах первых цветов, появляющихся, как только стаял снег, услышал мычание волов, почувствовал теплый солнечный свет, проходящий сквозь кроны больших елей и сосен. Дом, родные северные земли…

Внезапно мелодия изменилась, и умиротворенные образы исчезли. Музыка стала жестокой, дикой, пламя в очаге запрыгало, словно торжествуя, и тени пустились в безумную черную пляску на стенах. Все громче и яростней становились звуки арфы, пока Ульфу не показалось, что он слышит звон мечей, крики воинов и предсмертные стоны. О войне и сражениях пела арфа, и красный туман застлал глаза северянина. Внезапно он вскочил на ноги, стискивая рукоять своего громадного меча.