Фредерик Каммер-младший - Корабль из ада

Из всех выражений, космонавты особенно не терпели, когда их сравнивали с пожирателями копоти, так как грязной задачей очистки ракетных дюз от нагара занимались полукровки — карликовые марсиане, стоящие на одном уровне с трубочистами из древних земных легенд. Ченс медленно сосчитал до десяти, кулаки его разжались.

— Я не сказал, что верю этим историям, — наконец, заговорил он, тщательно выбирая слова. — Хотя большая часть таких слухов основывается на фактах. Я просто спросил, куда мы идем и зачем. Я должен знать это, чтобы, когда ропот экипажа достигнет кульминации, я мог бы успокоить их…

Он пожал плечами и повернулся к пульту управления.

Мистер Холден взглянул на экран, на котором была отчетливо видна планета с кольцом, и бросил сигару в песочницу, которые заменяли на корабле обычные пепельницы.

— Ладно, — медленно проговорил он. — Если вы почувствуете себя лучше, узнав, куда мы направляемся, я вам скажу. Вы когда-нибудь слышали о Дженис Кент?

— О Дженис Кент?

Мартин Ченс кивнул. Мало кто не слышал о ней. Она была знаменитой газетчицей, самой очаровательной девушкой в Солнечной системе, бесстрашным пилотом и наследницей миллионов «Космических перевозок Кента». Ченс вспомнил передачу, которую передали по всем каналам два года назад, когда она покинула Землю, отважно отправившись в экспедицию на Сатурн. Гладкие желтые волосы, цепкие голубые глаза, веснушки на слегка вздернутом носике, в мужской рубашке и брюках, которые каким-то образом только подчеркивали ее женственность. Два года от нее не было ни вестей, ни подсказки, что же случилось с этой безрассудной экспедицией.

— Значит, вы помните? — проворчал Холден. — Так вот, капитан Ченс, выходит, вы знаете, что мисс Кент владеет контрольным пакетом акций «Космических перевозок». И без нее мы не можем назначать на должности офицеров и вообще делать любые изменения в политике компании. Согласно закону, она должна отсутствовать семь лет, чтобы ее официально объявили мертвой. Семь лет, в течение которых «Космические перевозки» не могут принимать никаких важных решений! Это стоит нам громадных денег! Поэтому собралась группа акционеров и внесла деньги, чтобы нанять эту яхту, выбрав меня своим представителем. Я должен или вернуть мисс Кент домой, или привезти доказательства ее гибели. И я сделаю это, даже если придется прочесать каждый дюйм поверхности Сатурна! Если людям не нравится идея полета к Сатурну, это их дело! Что же касается всяких там разговоров о музыке в пустоте — так это всего лишь глупая, бессмысленная, пустая болтовня!.. — Джон Холден замолчал, его круглое лицо внезапно обвисло и приобрело цвет гипса. Он стоял, неподвижный, как испорченный робот, и прислушивался.

Мартин Ченс застыл. В рубке внезапно послышались звуки… звуки, подобных которым он никогда в жизни не слышал. Очень слабые и какие-то далекие, они звучали в странном, монотонном ритме, неся в себе неопределенную мелодику. Они гудели и гудели в этом странном, варварском темпе, однообразные, ничуть не варьируясь. Жуткие, нечеловеческие, они походили на пульсацию белой горячки и одновременно на чей-то зов из-за края времени…

— Боже милостивый! — прошептал мистер Холден.

ЧЕНС МОЛЧАЛ. Он обежал взглядом рубку и отметил, что радиостанция выключена. Затем, словно для того, чтобы быть совершенно уверенным в этом, он подошел и выдернул из нее несколько проводков. Но пульсирующая мелодия не прекращалась. Казалось, она доносилась со всех сторон — от блестящего пульта управления, от железного пола, от покрытых приборами стен. Ченс даже сорвал ткань с клетки попугая, но Тихо сжался на своей жердочке, словно напуганный неизвестными звуками.

— Музыка! — пробормотал капитан «Астры». — Она идет откуда-то извне! Ничто на корабле не может издавать подобные звуки! Но звуковые волны не могут передаваться в космической пустоте!

Мистер Холден слабо кивнул. Вся уверенность и агрессивность, казалось, вылетели из него, как воздух из проколотого шарика. Однако, прежде, чем он успел хоть что-то сказать, в коридоре зазвучали шаги, и в рубку ворвалась толпа охваченных паникой космонавтов.

— Капитан Ченс! — выскочил вперед Уоллес, маленький радиооператор. — Вы слышите это? Это против всех законов природы! Никакая музыка не может проникнуть в корабль извне! Бог знает, что появится следом за ней! С нас достаточно! Нужно разворачиваться и улетать, пока еще можем!

— Улетать? — презрительно рассмеялся Ченс. — Из-за слабого шума? И вы еще называете себя космонавтами? Мы летим дальше!

— Нет! — Уоллес присел и с отчаянным лицом выхватил мощный бластер. — Корабль возвращается! Кто знает, какие дьявольские силы обитают здесь, возле Сатурна! Мы не можем игнорировать Предупреждение! Я не стану…

Ченс внезапно ударил кулаком ему в челюсть. Выронив бластер, Уоллес мягко осел на пол.

— Возвращайтесь по своим местам, — размеренно сказал Ченс. — Мы не свернем с курса, и никакая музыка, дьявольская она или нет, не заставит нас это сделать!

Долгую секунду стояла тишина, нарушаемая лишь странной, пульсирующей музыкой, монотонной, жуткой, безостановочной, словно биение какого-то громадного сердца. Затем интендант Гроган носком ботинка подтолкнул валявшийся на полу бластер к капитану корабля.

— Эй, вы, салаги, — усмехнувшись, воскликнул он. — Так вы пропустите лучшую часть концерта! Не каждый же день нам поют серенады баньши!

Все рассмеялись, приходя в себя. С деланой бравадой они подняли оглушенного товарища и вынесли из рубки. Когда они ушли, Холден заговорил, повысив голос, чтобы перекричать уже довольно громкий ритм.

— Что… что это было? — пробормотал он. — Эта сумасшедшая музыка!..

— Просто суеверие космонавтов, — усмехнулся Ченс. — Глупая, бессмысленная, тупая болтовня, верно, Тихо?

Попугай пронзительно заорал, махая крыльями.

— Чертовски, чертовски, чертовски верно! — орал он. — Корабль, полный вперед!

ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ «Астра» уже подлетала к Сатурну, мерцающему серебряному пятнышку на черном фоне космоса. За эти сорок восемь часов люди на борту корабля превратились в серые, дрожащие привидения, подвергаемые пытке непрерывно гудящего ритма. Бессонные ночи, невыносимый гул, бьющий по нервам, и страх перед неизвестностью сотворили свое дело. По мере приближения корабля к Сатурну жуткая мелодия становилась все громче, а куски хлопчатой материи, которыми они пытались затыкать уши, практически не помогали. В этом ритме казалось, вибрировал пол, переборки и вообще все, к чему они прикасались. Уже нашли маленького Уоллеса, радиооператора, колотящего кулаками по стенам и умоляющего музыку замолчать. Еще несколько человек были на грани подобного срыва. Даже неугомонный Тихо перестал сотрясать воздух ругательствами, а забился в дальний угол клетки, словно физически избитый этими звуками.