Полина Люро - Летунья [СИ]

О чём? Да о том, как прекрасна жизнь, которую я не ценила, и поняла это только сейчас. Я же так молода и многого ещё не видела. Хочу жить, я поняла это, надеюсь не слишком поздно. И, задрав голову к темному небу, закричала: «Эй, есть там кто-нибудь, слышите меня? Верните меня назад в моё тело! Немедленно, я хочу жить! Ну, пожалуйста…»

Но никто не откликнулся на мой вопль. Понурив голову, полетела назад в больницу: захотелось самой посмотреть, как там у меня дела. Добравшись без проблем, я быстро пролетела по знакомым мне уже коридорам, к своему удивлению не увидев тётю Машу на привычном месте, и моё сердце, или что-там есть у души, заныло. Неужели она «ушла совсем» или только сменила дислокацию? А вот и моя палата. Я лежу на кровати, приборы светятся, видно ещё дышу.

Мне стало легче. Я подлетела поближе и встала рядом. До этого дня сама с собой вроде не разговаривала, но сегодня…

― Давай, просыпайся, соня, операция же прошла успешно, я сама слышала, как доктора переговаривались. Не подведи, пожалуйста, очнись, Ася, я здесь рядом с тобой, твоя глупая душа…

Меня словно магнитом потянуло к телу, и я провалилась во тьму. Пришла в себя, едва приоткрыв щёлки глаз. Долго привыкала к свету и к тому, что всё вокруг меня двоится. Прибежала сестра, та, что с малиновыми волосами, и сделала мне укол. А через день меня уже перевели в общую палату.

Я поправлялась на удивление быстро. И была просто счастлива, стараясь не замечать боль в ране. Главное ― жива, а остальное, можно потерпеть. Но тут произошло кое-что, что сильно меня огорошило.

Ко мне пришла посетительница. Я вообще-то, никого не ждала. Это оказалась Марта, соседка. Она принесла с собой огромный букет цветов, тут же отобранные дежурной сестрой, и много разных фруктов, которых мне пока нельзя было есть. Я не верила своим глазам. Это Марта, моя соседка, выгнавшая меня под дождь? Та самая, что и за человека меня не считала?

Она осторожно присела на мою кровать, поёрзала, устраиваясь, потом всхлипнула.

― Здравствуй, Ася, прости меня, я так виновата перед тобой. Правда, так переживала, узнав, что с тобой случилось. Не хотела такого, даже не думала, поверь. Ты только выздоравливай быстрее. Вот увидишь, теперь у нас с тобой всё, по-хорошему будет, ― и она заплакала.

Я смотрела на неё, вытаращив глаза. Чудеса! Что же должно было случиться, чтобы Марта так изменилась?

― Марта, не плачь, пожалуйста, ― еле-еле прошептала я, ― расскажи, что случилось, почему ты… пришла ко мне? Только правду скажи, ладно?

Марта всхлипнула ещё раз, вытерла нос ладонью и отвела взгляд, видно было, что ей нелегко говорить. Я ждала, и не торопила её. Наконец она решилась, так и не подняв ни разу на меня глаза. Слушая её «страшную» и правдивую историю, я мысленно улыбалась.

Оказывается, в ту ночь, когда я попала в больницу, Марта долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок и, наконец, встала в третьем часу ночи и пошла на кухню выпить водички. Не успела она открыть дверь и включить кухонный свет, как что-то с грохотом упало на пол. Котов у нас в квартире не было, в домовых мы не верили. Марта ойкнула и стала нащупывать рукой выключатель, который в темноте никак не находился.

Тут снова что-то звякнуло, у Марты появилось чувство, что кто-то рассыпает по полу столовые приборы. А когда после этого ещё и кашель раздался, моя соседка с воплем помчалась в спальню. Там у кровати был включен ночник, Марта бросилась к мобильному, чтобы вызвать полицию, но тут свет ночника погас, и стало совсем темно.

― К-кто здесь? Что вам надо? ― охрипшим от страха голосом прошептала Марта.

― Телефон-то свой положи, не поможет он тебе, и полиция тоже, ― проскрипел голос, от которого у Марты волосы стали дыбом. А голос продолжил.

― Не бойся Марта, я не ворюга и не душегуб какой. Мне это ни к чему. Я себе просто квартирку новую присматриваю, твоя вот вроде ― ничего, подходящая, ― и голос противно захихикал, так, что бедняга обмерла. ―Ты, вроде, одна живёшь, а теперь мы с тобой вместе будем.

― Н-е-е-т! Я не одна, у меня соседка есть, хорошая девушка, ― попыталась защититься Марта.

― Да ну! Ишь, врунья какая! Где ж она, соседка-то твоя? Нет её!

― А она в больнице, скоро вернётся!

― Да, поди ж ты! А у меня, знаешь, другая информация имеется. Ранили её из-за тебя, заразы. Выгнала ты сироту на улицу в ночь, скотина ты бесстыжая! ― голос прозвучал так жутко и с надрывом, словно ногтем по стеклу провели, а потом закашлялся совсем по-стариковски.

― Пожалуйста, не трогайте меня! Скажите, что вы хотите, я всё-всё сделаю! ― взмолилась до смерти перепуганная Марта.

― Всё, говоришь? Хм, а обижать соседку свою не будешь?

― Да ни за что на свете, богом клянусь! Мы теперь как сёстры будем, обещаю!

― Вот уж и не знаю, поверить тебе или, может, насовсем поселиться? ― хрипло закаркал голос, и его безумное хихиканье снова перешло в хриплый кашель.

― Верьте мне, умоляю, никогда Асеньку не обижу, ― Марта уже была готова упасть в обморок от страха.

― Ишь, как теперь заговорила, коза. Ну да ладно. Пока уйду, но нарушишь слово хоть раз ― вернусь, пощады не жди!

И голос замолчал, а ночник снова чудесным образом заработал, слабо осветив пустую комнату. Придя в себя, Марта не сразу нашла в себе силы пойти на кухню и включить лампочку. Там царил погром ― кастрюли валялись на полу вперемешку с вилками и ложками. Плача, Марта начала убираться, чтобы хоть немного успокоиться. Ночь провела без сна, а наутро стала звонить в больницы, разыскивая меня. А когда нашла, долго интересовалась у медсестры здоровьем и самочувствием пострадавшей соседки.

Как только меня перевили в общую палату и разрешили посещение, Марта примчалась навестить меня. Вот такая история.

― Ты ведь вернёшься домой, Ась? Не бросай меня, пожалуйста! ―Марта опять захлюпала носом.

Я взяла её за руку и тихонько пожала.

― Конечно, Марта, ты только не плачь, у нас всё будет хорошо, ― сказала я и улыбнулась. Марта ушла домой обрадованная и обещала навещать меня каждый день, до выписки. Так она потом и сделала. А я после её ухода долго ещё улыбалась и думала: «Ай да тётя Маша! Недооценила я тебя, прости меня, дурочку! И как тебе удалось всё это провернуть? Сыграла как по нотам, видно много сериалов в жизни посмотрела, хорошая ты бабулька! Только как же мне тебе спасибо-то сказать за твою заботу?»

А когда меня выписали ― день был чудесный, на небе не было ни облачка, красота, я подошла к знакомой медсестре с малиновыми волосами и спросила про бабушку из второй реанимации.

―А ты-то её откуда знаешь? Умерла она, как раз в ту ночь, когда тебя привезли. Ты очнулась, а она ― умерла. Ты с ней знакома была, что ли? Почему плачешь?

― Знакома, недолго, правда. Хорошая она была, тётя Маша, славная бабушка, ― и я поплелась к выходу, где меня ждала Марта с букетом осенних цветов. Я шла, всхлипывая, жалея старушку, хотя меня так и мучил вопрос: как же всё-таки ей это удалось провернуть, ведь призраки не разговаривают, или я ошибаюсь?