Павел Иевлев - Дело молодых

Все работники Валидола были небольшого росточка. Я со своими средними метр восемьдесят смотрелся среди них, как пятиклассник в детском саду. Мелкий, щуплый народец. Все черноволосые, все без бороды или усов, все с тем неуловимым, но очевидным между собою сходством — диаспора, как есть. Если по одному взять, затеряется на улице, внимание не привлечёт — мало ли малорослых людей, — а собрать вместе, так и не перепутаешь — другой народ. Да и работают не по-нашему — никто не шляется, не перекуривает, не филонит и не отдыхает. Так и мелькают руками, только инструменты звякают. И даже провожая меня глазами до спрятавшейся в глубине сооружения лесенки в каморку Валидола, никто из них не отвлёкся и инструмента не опустил. Хотя смотрели все дружно, буквально пялились, как будто я жираф какой. Мне аж нехорошо как-то стало от этих взглядов — может, и эти от меня чего-то хотят? Все разом?

Металлическая сварная лестница вывела на второй ярус, где небольшая каморка-бытовка имела обращённое на Гаражище окно. Вид специфический, но не лишённый некоторого даже величия — с этой точки панорама разномастных крыш казалась бесконечной, уходящей за горизонт. Вполне можно было представить, что это полотно так и идёт вдаль, нигде не заканчиваясь. Мир Гаражища. Валидол отмывал под рукомойником измазанные в масле руки, пользуясь для этого советской ядрёной щелочной дрянью — ну, этой, знаете, белой пастой в пластиковых банках цвета говна. Где только и нашёл такой раритет! Отмывает-то она всё на раз, спору нет, но при этом такая едкая, что ею можно травить стекло. Малейшая царапина на коже об этом немедля напомнит.

Я тем временем осмотрелся. В каморочке помещался продавленный диван, три кухонных табурета, стол из крытого пластиком ДСП, колхозного вида рукомойник с ведром и тумбочка с дачной газовой плиткой в две конфорки, подключённой к маленькому баллону. Обстановочка более чем спартанская, но отчего-то мне показалось, что тут Валидол и живёт. К стене прилеплен чугунный радиатор водяного отопления — всё капитально обустроено. По тому, как Йози привычно устроился на диване, было понятно, что он тут частый гость — ну, да я уже и не сомневался. Кто б другой мог бы и запараноить — заманили, мол, — но мне было пофиг. Во-первых, душевное состояние моё донельзя пофигистическое, ибо что мне терять? А во-вторых, что с меня взять-то, кроме старого УАЗика? Так что я с любопытством ожидал развития событий.

Валидол, между тем, достал из тумбочки жестяную банку и турку. Насыпав из банки приличного на запах молотого кофе, налил воды из початой пятилитровой баклажки и поставил на газ, прикрутив его до минимума. Воцарилось молчание. Валидол рассматривал меня, я его, Йози просто пялился в пространство. Я не мог понять, сколько Валидолу лет. Автоматически считал, что под полтинник или чуть больше — самый типичный возраст для авторыночных аксакалов советской закваски, которые начинали барыжить дефицитными свечами из-под полы у вечно пустого магазина «Автозапчасти». Теперь показалось, что могу и ошибаться лет на двадцать в любую сторону. У него как будто не было возраста вообще. Удивительное лицо. Очень старые, блёклые глаза на загорелом, обветренном, но при этом совсем не пожилом лице. Никаких мимических морщинок, возрастных дефектов кожи и никакой седины в волосах. А странненький он мужичок, оказывается, Валидол-то.

Молчание нарушил Йози:

— Старый, тот грём, что мы привезли…

Валидол отмахнулся и засуетился с кофе, разлив на две маленьких кружки. Одна кружка была детская, с белочкой в розовом платьице, вторая — рекламная, от производителя дешёвых поганых свечей зажигания. Белочка досталась мне, а Йози он кофе вообще не предложил.

— Есть хороший грём на обмен, тебе понравится, — Валидол отхлебнул кофе и хитро прищурился. — То, что надо, такого больше ни у кого нет.

— Хорошо, если так, — не стал спорить я. Но про себя подумал, что если известный всему авторынку своей хитрожопостью Дед Валидол предложит за кучу хлама, которую я привёз, что-то действительно ценное, то я ему точно зачем-то нужен. Знать бы ещё зачем. Ну да он, поди, расскажет.

Соблюдя необходимую для политеса длительность отвлечённой беседы, а также допив кофе, отправились в закрома. Оказалось, что валидоловы соплеменники не только срастили между собой десяток гаражей, но и закопались далеко в склон, к которому они примыкали — использовали какие-то старые то ли катакомбы, то ли подвалы, то ли заброшенные коммуникации. Склад запчастей располагался в большом зале со сводчатым потолком и стенами красного кирпича. И это не новодел — скорее изрядный подвалище века этак позапрошлого. Интересно, что на этом месте было до того, как появились Гаражища? А вот проход к подвалу самопальный, облицованный чем попало — от листового шифера до металлического профнастила, это уже явно сами копали. Много тут непонятного. Хорошо, что это, в общем, и не моё дело.

В подвале сухо и прохладно, на песчаном полу уложены в виде дорожек доски, по которым время от времени провозят очередную тачку с железками, вынуждая нас посторониться. И — стеллажи, стеллажи, стеллажи… О-го-го, сколько стеллажей! Ряды и ряды грубо сваренных из мусорного вторичного железа высоченных многоярусных конструкций. Мелкорослым работникам приходилось тягать вдоль них лестницы. На крытых обрезками мебельной ДСП полках аккуратно рассортированны отмытые и намасленнные железки — от зелёных пластиковых ящиков для рассады, заполненных метизами, до целых блоков двигателей «ВАЗ-классика». Я даже слегка подзавис над обширнейшей коллекцией карбюраторов — от самых первых «веберов» от «копейки» до последних «солексов» с автоматической воздушной заслонкой, которые ставили на довпрысковые «десятки». Они занимали несколько полок на стеллаже, и их было, на взгляд, штук этак… до фига. Да их на алюминий сдать — уже обогатиться можно! Валидол тихонько наслаждался моим обалдевшим видом. Походя выдернул с полки один карб и сунул мне в руки:

— На, это твой родной, попробуй. Не кривой, с рабочей машины снято.

Уазовский штатный К-151 — при всей свой древности, на самом деле довольно сложная в ремонте и настройке машинка. «Солекс» по сравнению с ним — крантик от самовара. Вызов моим карбюраторным умениям. Валидол тут же вытащил откуда-то новенький ремкомплект и буквально сунул мне в руки — кажется, я обеспечен на пару дней досугом!

Самая пещера Али-Бабы оказалась в дальнем углу, в закутке — на стеллажах коробки с совершено новыми, в фирменных упаковках деталями. В основном расходники — сальники, колодки, сайлент-блоки, поршневые кольца, вкладыши и прочее, что только новым в дело и годится. Валидол подставил табуреточку и, засунувшись в середину стеллажа, с натугой вытащил картонную коробку без маркировки.