Александр Хиневич - Неизведанные гати судьбы [СИ]

— А тут и представлять ничего не нужно, отец. С такими вот «защитниками» даже вражеские солдаты на улицах городов не понадобятся, и без них горожане лиха вдосталь хлебнут. И что же теперь дальше будет?

— Не знаю, Демид. Тут дело ещё вот в чём. Помимо Красной гвардии подчинённой князю Львову, несколько политических партий создавали свои вооружённые отряды, и то же назвали их «Красной гвардией». И такие отряды были созданы не только в столице, но и в других крупных городах. Теперь все вооружённые отряды Красной гвардии подчиняются только своим партийным комитетам. Из-за неразберихи в правительственных верхах и действий различных партий, в стране образовалось двоевластие. С одной стороны Временное правительство пытается навести какой-то порядок в стране и на фронтах, а с другой, Центральный исполнительный комитет, созданный большинством политических партий, требует от князя Львова, чтобы Временное правительство часть своих полномочий передало в ЦИК. И заметь, несмотря на грызню за власть, обе стороны старательно делают вид, что все бойцы Красной гвардии находятся в подчинении князя Львова. Я не удивлюсь, ежели в скором времени, вооружённые отряды Красной гвардии направят оружие друг против друга, или начнут стрелять в народ.

— Так ежели складывается такая опасная обстановка в стране, может ты пока перестанешь ездить со своими отчётами в Томск?

— Насчёт моих постоянных поездок в Томск, ты можешь больше не волноваться, Демид. Мне в губернском руководстве сказали, что больше отчёты привозить не нужно, так как ходят слухи, что в столице решили вместо империи провозгласить республику. Так что, используя такие слухи, мне удалось задним числом, через одних нечистых на руку чиновников, переделать все наши официальные документы поселения.

— И кто мы теперь, согласно новых документов?

— Обособленное таёжное поселение промыслово-охотничьей артели. Название мы оставили старое «Урманное», ибо все мои многолетние отчёты в губернию, были составлены именно по указанному поселению. Далее. Все земли и леса, от поселения до сопок дальнего урмана, отныне за нашим поселением закреплены. Кроме того, мы с Родасветом прикупили двухэтажное здание с небольшим подворьем в торговом районе в столице губернии. В данном здании будет находиться представительство нашей промыслово-охотничьей артели. Даже временного управляющего для такого дела наняли, он уже начал наводить в нашем губернском представительстве чистоту и порядок. Так что, если какой-нибудь чересчур любопытный чиновник решит проверить документы артели, и просмотрит в губернском архиве наши многолетние отчётности, то ничего в них, кроме указаний о количествах заготовленного артелью мяса, рыбы и лесного мёда, не увидит.

— А если любопытные чиновники увидят в отчётах твоё княжеское звание, отец? Ведь многие нынешние чиновники состоят в политических партиях, которые терпеть не могут дворян, особенно различных князей.

— Так нету в моих отчётах никакого упоминания о княжеском звании, Демид. Все отчётности подписаны от лица Главы таёжного поселения, его первого помощника и поселянского старосты, с полным указанием фамилий, имён и отечеств, но без всяких упоминаний званий, классов и чинов. Хочу также сообщить тебе, что мне наконец-то удалось выправить разрешение властей на покупку большого количества огнестрельного оружия и боезапасов для него. Новым губернским властям, я пояснил, что данное оружие необходимо для наших поселян занимающихся охотой, ибо у нас промыслово-охотничья артель. Такое объяснение всех устроило.

— Отец, так ежели власти выдали разрешение, то надобно побыстрее закупить оружие.

— Так мы уже его закупили. Сейчас Родасвет со Светозаром все ящики с купленным оружием в подпол Управы стаскивают.

— А что за оружие купили?

— Двадцать японских карабинов «Арисака Тип 44», они для женщин и подростков в самый раз будут. Полтора десятка американских «винчестеров», тех что под русский патрон, и двадцать пять казачьих винтовок Мосина, тех что для кавалерии делают. Кроме них, прикупили три десятка самовзводных револьверов системы «Наган». Ну и патронов конечно закупили, по пять сотен штук, на каждый ствол. Через пару месяцев, торговец оружием пообещал нам ещё столько же патронов каждого калибра на Торговое подворье привезти, а возможно даже и больше. Завтра соберём общий Сход на площади возле Управы и объявим нашим поселянам, что отныне все жители Урманного должны уметь стрелять из огнестрельного оружия. Пусть в большом овраге за дорогой, что ведёт на наше Торговое подворье, все поучатся обращаться с оружием, независимо от того, рыбаки ли они, лекарки-знахарки или бортники, — отец ненадолго замолчал, а потом отпив несколько глотков взвару, продолжил: — Ты знаешь, Демидушка, сей торговец оружием поначалу вообще отказывался продавать нам винтовки, карабины и патроны.

— Почему? Ты же сказал, что губернские власти выдали разрешение на покупку оружия.

— Разрешение-то они выдали, да вот только за бумажные деньги торговец отказывался нам столько оружия продавать. Лишь когда я ему намекнул что четверть общей суммы будет оплачена золотыми империалами, он согласился. Хотя по его хитрым глазам видно было, что он предпочёл бы всю сумму от нас золотом получить.

— Главное, чтобы он через два месяца цены на привезённые патроны не увеличил.

— Не волнуйся, Демид, все цены мы с ним заранее обговорили. Так что привезёт всё как мы договорились. У нас теперь в Томске есть люди, чтобы за ним внимательно присматривать. Через знакомого данного торговца оружием, нам довольно быстро сделали новые печати и штампы для поселянской артели. Так что, независимо от того кто окажется у вершин власти в стране, имперцы или республиканцы, мы теперь сами будем выдавать нашим поселянам любые необходимые документы. Родасвет Казимирович для такого нужного дела, даже две механические печатные машинки купил. Одну в наше представительство артели в Томске, а вторую в поселянскую Управу. Ну, и пару коробок с чистыми листами бумаги мы взяли в придачу, — сказал отец, и показал мне свою пустую кружку. Я вновь наполнил её, ещё не совсем остывшим взваром, а потом вспомнив что хотелось уточнить, спросил:

— Отец, ответь мне, пожалуйста, как много народу видело, что вы с Томскими жандармами в ресторане трапезничали?

— Один человек видел, — удивлённо ответил отец. — Он же и пригласил нас троих в отдельный кабинет, где в то время жандармы собрались отобедать. А почему ты спросил об ентом, Демид?

— Да опасаюсь я, что могут пойти слухи по губернии, что Глава поселения анархистов вместе трапезничает с Томскими жандармами.