Майкл Мэннинг - Доминирование Сэнтиров

Чад с профессиональным интересом следил за тем, как Ларс наливает эль. По мере того, как тяжёлые кружки наполнялись напитком, охотник, похоже, одобрил его технику.

— Откуда пошло название этого места? — праздно спросил он у Тамары.

Владелица заведения улыбнулась:

— Я переименовала его после того, как перестала работать, и выкупила его у Мадам Брэ́нгир. Раньше это заведение называлось «Красная Леди».

— А, тогда ясно, почему тут всё так выглядит, — сказал он, аккуратно отпивая эля. — Готов поспорить, ты была здесь одной из самых дорогих леди, если смогла себе это позволить.

Тамара подумала, что, возможно, неправильно оценила сурового лесничего — он определённо был более проницательным, чем она осознавала. Широко улыбаясь, она ответила:

— Я был очень популярна, и распоряжалась деньгами с умом. К счастью, Мадам Брэнгир была не из тех, кто крадёт у своих собственных девочек.

Теперь покраснела уже Мойра. «Это место было борделем?». Она обнаружила, что смущается ещё больше, когда женщина смело посмотрела ей в глаза. Выражение лица Тамары сказало ей, что та точно знала, о чём именно Мойра думала. Опустив взгляд, она в итоге стала смотреть на пышную грудь Тамары, что заставило её чувствовать себя ещё неудобнее. «Она…»

— Я была жрицей любви, — сказала Тамара, ни капли не стыдясь. — В некотором роде, я назвала это место в свою честь.

— А по мне, так ты не очень-то и «пыльная» на вид, — засмеялся Чад.

— Благодарю, — ответила она, принимая комплимент. — Мне показалось, что «пыльная» звучало лучше, чем «серая» или «дряхлая».

— Я считаю, ты бы заработала больше, если бы продолжала использовать это заведение как бордель, — без малейших колебаний прокомментировал охотник.

— Это так, — согласилась Тамара, — но я хотела однажды оставить своей дочери что-то респектабельное. К тому же, я беспокоилась, что она сама может выбрать ту же профессию.

Язык Мойры выбрал этот момент, чтобы вернуть себе подвижность:

— Дочери?

— Да, дорогая, моей дочери, — сказала Тамара. — Среди прочих вещей, дети были одним из возможных последствий моей прежней профессии. Какой бы осторожной ты ни была, рано или поздно допускаешь ошибку. Конечно, я об этом и не сожалею. Э́ми — лучшее из всего, что случалось со мной в жизни.

— Примерно как мой папа, — тихо сказал себе под нос Грэм.

— Что-что? — спросила хозяйка.

— Долго рассказывать, — сказал Чад, отмахиваясь, — но его отец — шлюхин сын.

Лицо Грэма напряглось, а Тамара зыркнула на лесника:

— А вот это делать было совсем не нужно, — сказала она ему, — да и грубо к тому же. — Она повернулась к остальным: — Он всегда такой неприятный?

Мойра смущённо пожала плечами, но Чад ответил первым:

— Ты застала меня в хороший день, дорогуша. Это был комплимент. Мои любимые люди — ублюдки и шлюхины дети. — Он поднял свою кружку, будто делая тост, а затем сделал большой глоток.

— А кто были твои родители, явившие на свет столь раздражительную личность? — подивилась хозяйка.

Чад ухмыльнулся:

— Вообще-то — удивительно заурядные. Батя был фермером, мамка — доброй душой. Я на самом деле не могу ни в чём их укорить. Я просто родился мудаком.

Грэм покачал головой. Он уже был хорошо знаком со странными шутками охотника, но Мойра засмеялась. Накопившийся стресс держал её на взводе уже не один день, но ремарка Чада почему-то довела её до крайности, и она стала посмеиваться, вопреки себе.

— Он хотя бы честный, — заметила Мойра, отсмеявшись.

— Кстати говоря, — начала Тамара, — что привело тебя и твоих друзей в Хэйлэм?

Мойра была готова к этому вопросу:

— Мы надеялись найти Графа Бэрлэйгена. Он знал моего отца, и у меня была надежда на то, что он примет нас к себе на службу…

Тамара подняла ладонь:

— Позволь мне тебя остановить. Если не хочешь об этом говорить — не говори, но я обслуживала людей слишком долго, чтобы слушать небылицы.

Рот Мойры всё ещё был открыт, но её разум работал сверхурочно. Она видела на лице женщины искреннюю заботу, и её магический взор подтверждал её истинность в разуме Тамары. Она решила рискнуть:

— Ты права. Что меня выдало?

— Я хорошо распознаю ложь, — сказала Тамара. — К тому же, я с самого начала видела в вашей истории слишком много дыр. Эти двое — не слуги, и не фермеры. У старого на ладонях мозоли от целой жизни, проведённой с луком, а вот этот твой молодой джентльмен ведёт себя как прирождённый воин. Я бы сочла его наёмником, но его гладкая кожа и робкая вежливость указывают на дворянское происхождение. Или я ошибаюсь, миледи?

Мойра вздохнула:

— Мне нечего возразить.

— Так что привело вас сюда из Лосайона?

— Что, настолько очевидно? — спросила Мойра.

— Акцент твой не слишком отличается от южного Гододдина, но я была с мужчинами из обеих стран. Отличить их я могу, — сказала рыжеволосая женщина. — Но не волнуйтесь. Сомневаюсь, что здесь есть много людей, способных это заметить. Итак, вернёмся к моему вопросу… — добавила она.

Мойра помедлила, пытаясь решить, чем она может поделиться:

— Я не могу сказать всю правду, но я ищу своего отца. Думаю, Бэрлэйген может обладать какими-то сведениями о том, где он сейчас находится.

Брови Тамары удивлённо взметнулись:

— Дворянин из Лосайона пропал, и ты подозреваешь Графа в злом умысле? Как это диковинно, и необычно!

— Я не говорила именно… — промямлила Мойра.

— Но это же единственный разумный вывод, миледи, — спокойно сказала Мойра. — Я не вмешиваюсь в политике, поэтому боюсь, что не смогу быть особо полезной. Да я и не уверена, что мне следует таковой быть, поскольку это может оказаться изменой. Не думаю, что наш добрый Король Дарогэн как-то разжигал вражду между нашими нациями, но Граф — странный человек. Кто знает, что он может сделать, или уже сделал?

Смотрел Чад строго в свою кружку, но уши его внимали с предельным вниманием. А вот Грэм следил за двумя женщинами с неприкрытой обеспокоенностью. Оба волновались о том, каков мог быть исход, если их новая знакомая решит их предать.

Тамара подмигнула Грэму, прежде чем снова заговорить с Мойрой:

— Скажи своим телохранителями, чтобы расслабились. Я не намереваюсь никому о вас доносить. Вообще, я, возможно, знаю кое-кого, кто вполне может вам помочь.

Мойра кивнула:

— Я и не жду от тебя никаких действий, идущих против твоей совести. Я не имею по отношению к Данбару никаких враждебных намерений. В общем и целом, мне просто нужна помощь в поисках Графа Бэрлэйгена.

Владелица постоялого двора улыбнулась:

— Я тебе верю. Оглянись. Видишь того мужчину, в углу? Который за тобой следит?

Мойра напряглась, скрыто окидывая помещение взглядом. Хотя большинство клиентов снова начало тихо беседовать друг с другом, она чувствовала на себе их взгляды.