Роберт Хайнлайн - Нам, живущим. Реквием

– Вы определенно излечились, мой мальчик. Последние ассоциативные тесты, которые вы сдали, неопровержимо доказывают это.

– Так вы уже какое-то время знали, что я излечился?

– Действительно, действительно. Строго говоря, я сообщил суду, что вас освободили как заново приспособившегося более трех недель назад. Но вам я сказать не мог. Вы должны были узнать самостоятельно.

– Ох, будь я проклят!

Гедрик улыбнулся:

– Это вряд ли, сынок.

Все наши американские общественные институты подразумевают, что каждый человек желает лишь двух вещей:

Во-первых, как можно более стабильной экономической обстановки, возможности смотреть в будущее, не боясь холода или голода, не боясь за себя или своих близких.

Во-вторых, возможности делать все, что он захочет делать, заниматься тем, что его интересует, тем, что ему кажется стоящим.

Первого нам удалось достичь вместе, ибо ни один человек не мог достичь этого в одиночку. В одиночку это неосуществимо. Так что мы сделали это – все мы вместе – при помощи дивидендов.

Второе возможно, если вещи, которые он хочет совершить, не вредят другим людям. Наш кодекс обычаев направлен на предотвращение такого ущерба, и у него нет иных целей . А большинство людей не желают вредить другим и не будут этого делать сознательно. Мы придерживаемся такой позиции, что если человек чего-то хочет и это не вредит другим людям – ради бога, пусть он это сделает!

Диана, Перри и Ольга сидели за круглым столом в небольшой, но уютной гостиной. Перед ними стояли остатки гурманской трапезы. Перри, налив вино в две крохотные чашечки, передал их девушкам:

– За удачу! Сохраните эту бутылку с остатками вина для меня, я допью, когда вернусь. – Девушки выпили за удачу, и Перри снова наполнил чашечки. – Мы счастливы, что ты приехала, Ольга. Нам тебя недоставало весь этот год.

– Ты знаешь, что я не могла остаться в стороне, Перри.

– Спасибо. – Он поднялся и шагнул к окну. Была ночь. Огромная луна виднелась высоко на юге и своим светом превращала пустыню Аризоны в неземную страну фей. – Какая приятная ночь! Не то чтобы это имело какое-то значение, но так гораздо лучше. – Он бросил взгляд в сторону настенного хронометра. – Еще около часа до полуночи, можем еще посидеть.

Ольга нервно крутила в пальцах сигарету и в конце концов сломала ее.

– Сколько тебя не будет, Перри?

– Чуть меньше двадцати четырех часов.

– Ты вернешься так быстро? Но Луна ведь так далеко!

– Довольно далеко, до нее примерно триста восемьдесят тысяч километров. Протяженность моей орбиты примерно восемьсот тысяч километров в общей сложности. Но моя скорость будет довольно высокой.

– Насколько высокой, Перри?

– Средняя скорость составит примерно шестьсот километров в минуту, пятьсот восемьдесят шесть и две десятых, если быть точным. На петле вокруг старушки Луны я буду лететь быстрее, но это потому, что я хочу снизиться, чтобы сделать несколько снимков.

– Мне кажется, это ужасно быстро. Тебя не раздавит ускорение до такой ужасной скорости?

– Нет, вовсе нет. Я мог бы развить эту скорость чуть больше, чем за полчаса, если делать это на половине g . Но если не считать первых минут, оно будет даже меньше. В первые четыре минуты я получу огромный импульс, а затем сброшу первую ступень.

– Она на твоем новом топливе, да?

– Да, использует пикроид. Я его спроектировал на основе бризантной взрывчатки, которая когда-то применялась, но мне удалось взять реакцию под контроль. Мы применяли вещество, из которого она делается, пикриновую кислоту, в бомбах и снарядах, но не в ружьях, потому что реакция шла слишком быстро и разрывала ствол. Но пикроид я могу контролировать и получать с его помощью невероятный импульс. Когда пикроид сгорит, я сброшу его баки и дюзы и все остальное, и останется вполне обычный ракетный кораблик.

Диана встала со своего места и посмотрела ему в глаза:

– Перри, откуда тебе знать, что эта штука не загорится вся сразу?

Он нежно улыбнулся:

– Не переживай, родная. Такого ни разу не было на испытаниях и не будет, или грош мне цена как математику.

Снова заговорила Ольга:

– Перри, ты точно решил лететь?

– А ты как думаешь?

Она покачала головой:

– О, ты и правда решил. Боже, разве ради этого мы изменили мир? Заботились о детях? Вернули миру здравомыслие?

Она отошла в дальний конец комнаты и повернулась к ним спиной. Перри последовал за ней, взял ее за плечи и развернул к себе:

– Ольга, посмотри на меня. Именно к этому стремились люди. Экономические системы ничто, кодексы обычаев ничто, если они не помогают человеку следовать за своим сердцем в поисках самореализации, искать смысл вещей, создавать красоту, находить любовь. Послушай меня. Если бы появилась новая смертоносная чума, ты ведь поехала бы в самый центр эпидемии, разве нет?

– Да, но чтобы спасать человеческие жизни.

– Не говори мне такое. Это вторичная причина, твое оправдание. Ты поехала бы, прежде всего чтобы изучить что-то, чтобы узнать, как это работает.

– Но твое путешествие такое бессмысленное.

– Бессмысленное? Может, и так. Но Пастер не знал, какая польза в изучении одноклеточных организмов. Ньютон считал свое исчисление математической забавой. Мне все равно, будет польза или нет, но ты не можешь точно знать, что ее не будет. Я знаю лишь то, что у Луны есть и другая сторона, которую мы никогда не видим, и я собираюсь отправиться туда и увидеть ее. За мной однажды последует кто-нибудь другой в более совершенном корабле, и этот человек произведет посадку на Луну, прогуляется по ней и вернется, чтобы об этом рассказать. А в следующие несколько лет и веков человеческая раса распространится по планетам, словно пчелы, роящиеся весной, – находя себе новые дома, новые способы жить, новые и более прекрасные занятия. Я до этого не доживу, но, клянусь Богом, я проживу достаточно долго, чтобы показать им этот путь.

И я не погибну в этом путешествии. Во всяком случае, у меня нет такого предчувствия. Завтра в это же время я уже буду здесь, и мы снова вместе поужинаем. – Он сверился с хронометром. – Пора идти.

В вестибюле станции лунного ракетодрома было полно людей. Перри встретил у лестницы директор, сдерживающий толпу возбужденных посетителей. Крупный молодой человек в промасленном комбинезоне проталкивался через шумную компанию. Перри поймал его взгляд:

– Все готово, Джо?

– Все готово, магистр Перри.

Перри хлопнул его по плечу:

– Хватит уже этих магистров, парень. Я скоро вернусь. Да и ты сам полетишь в следующий раз.