Фредерик Уоллес - Необычный полёт

Если установки и не были абсолютно безопасными, то все равно они больше не казались Кэмерону источником возможных неприятностей.

— Значит, о гравитационных установках можно забыть, — сказал он, вставая. — А как насчет ручного оружия? Оно им доступно?

— Вы имеете в виду тостеры?

— Все, чем можно убить.

— Ничего. Даже ножей нет. Может, случайный брусок металла, штанга или что-нибудь в этом роде. — Фогель почесал в затылке. — Хотя кое-что опасное имеется. Опасное, если вы знаете, как за это взяться.

Кэмерон мгновенно насторожился.

— Что такое?

— Ну, сам астероид. Физически вы не сможете коснуться ни одной части гравитационной установки. Но если ухитриться и каким-то образом послать в компьютер импульс и изменить направление поля… — Фогель посерьезнел. — Вы сможете завладеть «Небесами для инвалидов» и забросить его куда хотите. Например, к Земле. Тридцать миль в диаметре — здоровенная скала.

Именно такую информацию искал Кэмерон, хотя инженер, похоже, рассматривал подобную возможность просто как вызов обществу.

— Существует ли хоть малейшая возможность, что такое случится? — спокойно спросил Кэмерон.

Инженер осклабился.

— Никогда не случалось, но власти готовы к тому, что такое может произойти с любой гравитационной установкой. У них повсюду станции слежения — на лунах Юпитера и Марса, на Земле и Венере.

Как только гравитационный компьютер начинает шалить, мониторинг перезагружает его. Если не получается, они посылают глушащий импульс и останавливают компьютер намертво. Он не заработает, пока ему не позволят.

Кэмерон вздохнул — полезной информации Фогель даль очень немного.

— Хорошо, — подытожил он. — Вы рассказали мне все, что я хотел знать.

Кэмерон смотрел, как инженер удаляется в свой бункер возле гравитационной установки, спрятанной в недрах астероида.

Назначение на «Небеса для инвалидов» вряд ли могло кого-то обрадовать; ни один нормальный человек не пожелал бы приобрести опыт работы таким путем. И все же служба здесь имела преимущество — скорость продвижения по карьерной лестнице напрямую зависела от специфики этого места.

От годичного срока осталось десять месяцев. Выдержав их и не запятнав репутации руководителя, Кэмерон оказался бы в списке претендентов на более заманчивые назначения. Совершенно нежелательны самоубийства и любые другие неприятности, которые могут привлечь внимание внешнего мира к забытому астероиду.

Он щелкнул по панели монитора.

— Ракетный купол. Дайте мне пилота.

Когда робот, наконец, отозвался, ответ его озадачил.

— Извините. Никто не выходит на связь.

— Так найдите его, — бросил Кэмерон. — Если его нет в ракетном, то он в главном куполе. Я хочу, чтобы вы его немедленно нашли.

Последовали несколько мгновений молчания.

— Нет подтверждения, что пилот покидал ракетный купол.

У Кэмерона перехватило дыхание; он сделал усилие над собой, чтобы голос звучал спокойно.

— Просканируйте весь район. Поняли? Вы должны найти его.

— Сканирование невозможно. В данном районе система вышла из строя.

— Хорошо, — сказал Кэмерон, чувствуя, что его начинает бить дрожь. — Высылайте ремонтных роботов. — Они были эффективны в том смысле, что всегда выполняли работу, которую им поручали, хотя не всегда быстро.

— Как только система сканирования отказала, роботов выслали. Другие указания будут?

Кэмерон задумался. Ему требовалась помощь, причем очень серьезная. Фогель? Он не отказался бы и помог, но тогда установка, генерирующая силу тяжести, останется без присмотра. Лучше обойтись без него.

Кто еще? Старая сварливая медсестра, устроившаяся сюда ради ранней пенсии? Или смазливая молодая, отважно попросившаяся добровольцем, потому что «ведь должен кто-то помогать этим несчастным беднягам»? Только не она, конечно же. У нее плохая привычка падать в обморок при виде крови. Возможно, поэтому и не получила должности в каком-нибудь крупном планетарном госпитале. Не оставалось никого, кроме роботов, от которых в подобных случаях мало проку. Роботы и еще пилот ракеты. По какой-то причине он не выходил на связь.

В этом проклятом месте не хватало людей. Всегда не хватало. Кроме слегка помешанных, бестолковых и ленивых, да еще самонадеянных молодых врачей, таких, как он сам, сюда никто не хотел лететь. Последнюю категорию Кэмерон мысленно ругал. Если здесь случится что-нибудь серьезное, такой молодой доктор закончит карьеру, бинтуя царапины малышам на детской площадке.

— Указания, — произнес он наконец. — Да. Отправьте сообщение Фогелю в генераторную. Пусть бросит все, кроме своих установок. Пусть наблюдает за ними.

— Это все?

— Не совсем. Отправьте шесть ронов — роботов общего назначения. Я встречу их у входа в ракетный купол.

— Ремонтные роботы уже там. Их недостаточно?

— Нет. Роны нужны мне для других целей. — Помощи от них действительно немного, но это лучшее, чем он располагал.

Доччи ждал у ракетного купола. Он не прятался, почти неразличимый в заботливо выращенном кустарнике, который, как считалось, создавал иллюзию земного пейзажа. Если у насаждений это и не очень получалось, то свой вклад в выработку кислорода на астероиде они вносили.

— Хорошая девочка, — сказал Доччи. — Эта Нона просто прелесть.

Джордан заметил, что его приятель расслабился.

— Обычное механическое чудо, — проворчал он. — Но мы можем поболтать об этом позже. Надо идти.

Доччи посмотрел вокруг и храбро шагнул в переход, который соединял главный купол с примыкающим к нему гораздо меньшим, ракетным. Обычно в населенной части астероида никогда не наступала полная тьма; модулированные сумерки считались более благоприятными для дремы. Но когда они подошли к ракетному куполу, в нем царила темнота, напоминающая межпланетное пространство.

Доччи остановился у воздушного шлюза, тяжелые очертания которого вырисовывались перед ними.

— Надеюсь, Ноне удалось обесточить его, — озадаченно произнес он.

— Но она же поняла задание, разве нет? — спросил Джордан. Он протянул руку, и толстая плита легко откатилась, скользя в пазах. — Твоя беда в том, что тебе не хватает уверенности.

Доччи не ответил; он хмурился, прислушиваясь к чему-то.

— Ага, я тоже слышу, — прошептал Джордан. — Нам лучше пройти дальше внутрь, прежде чем он нас догонит.

Доччи быстро зашагал во тьму ракетного купола. Лицо продолжало слабо светиться — то была часть его измененного метаболизма, которую он научился контролировать, если не находился под эмоциональным напряжением.

Сейчас он нервничал, но полностью контролировал себя. Света было достаточно, чтобы его заметили, но не так много, чтобы рассмотреть внешность.