Кейт Лаумер - Запредельный человек [сборник]

— Он и не мазал, — ответил Ксориалль. — Поясню: пуля преодолела путь в пространстве и прошла точку, которую за мгновение до этого занимал твой левый глаз, а после, конечно же, ударила в стену.

Дэмми невольно коснулся левого глаза. Вроде на месте.

— Не-е-ет, — протянул он. — Не верю я в эту лабуду о загробной жизни, Аль.

— Разумеется. Сразу после того, как пуля покинула ствол пистолета, тебя на месте уже не было.

— Я... увернулся?

— Совсем нет, дружище. Я лишь отодвинул тебя с линии огня. Если бы не мое вмешательство, ты, как действующий разум, перестал бы существовать двенадцать минут назад.

— Но как тебе удалось? Я же видел, как ты приближаешься. А потом... я полетел... и пушка...

— Полагаю, ты говоришь о побочных эффектах от помещения в поле стазиса. Понимаешь, это было необходимо. У меня нет ресурсов для восстановления головного мозга. Те мне нужен в рабочем состоянии.

— Притормози, — попросил Дэмми. — Если хочешь предложить мне работу, забудь об этом. Я работаю один. Если ты как-то связан с тем, что случилось... там, то спасибо. Я ничего не понял, конечно, но все равно спасибо. Дальше я как-нибудь сам, и...

— Умрешь через шесть часов, — буднично сказал Ксориалль. — Понимаешь, печень, если в нее вонзить кучу костяных осколков, долго не протянет. Ваша медицина с таким не справится, твоя последняя надежда — мой автомед.

— Ты — врач? — слабым голосом спросил Дэмми.

— Можешь не сомневаться, твой случай полностью в моей компетенции.

— Откуда мне знать, что ты не лжешь?

— Э-э... я подавил болевые и прочие симптомы ранения, и это, похоже, дало тебе ложное ощущение здоровья...

В животе у Дэмми словно чиркнули спичкой, и от ее пламени загорелась приличная охапка стружки. Он уже открыл рот, готовый завопить, но тут огонь погас, будто его и не было.

— Вот как ты чувствовал бы себя, если б я... м-м-м... не занялся твоим случаем, — твердо произнес Ксориалль. — Мне продолжать?

— Я хотел спросить, как тебе это удалось, — ахнул Дэмми, — но ты не обращай внимания. Я все равно не пойму. Жми в больничку.

— Расчетное время прибытия сорок пять минут, — живо ответил старичок.

— Как мне встать? — спросил Дэмми, теребя ремень, которым был пристегнут к креслу.

— Я бы не рекомендовал отстегиваться, — как ни в чем не бывало ответил Ксориалль. — Мы сейчас на высоте полторы сотни километров и летим со скоростью примерно семь махов.

Монтгомери схватился за кресло.

— Не верю, — сказал он и судорожно сглотнул. — Мы стоим на месте, а самолетов я боюсь. То есть боялся бы, если бы хоть раз летал. Не может этакая дура в воздухе держаться. Я, может, и не шибкий знаток воздушного транспорта, но он шумит будь здоров и...

— На высоте в полторы сотни километров нет воздуха, и потому нет турбулентности, ветер не воет. По той же причине двигатели моего циклера не производят шума. Естественно, что ты ничего не слышишь.

— Где мой п-парашют? — спросил Дэмми голосом, который до обидного близко граничил с фальцетом.

— Мой мальчик, если ты, по причине какой-либо поломки в замках, сумеешь покинуть борт циклера, тебя разорвет в клочья и прожарит до хрустящей корочки еще на полпути к поверхности. Парашют, боюсь, не поможет.

— Мне уже легче, — очень сдержанно ответил Дэмми. — Если бы не парочка моментов вроде пули от Чико и фокусов с моими потрохами, я бы сказал, что ты блефуешь.

— Никакого блефа, юноша. Просто прими тот факт, что твоя жизнь счастливым образом продлена, и веди себя соответственно.

— Куда мы направляемся? Судя по всему, мы на полпути к Северному полюсу.

— Если быть точным, то прибудем на место приблизительно через сорок две минуты и двенадцать целых четыре десятых секунды, — ответил Ксориалль. — Скоро сам все увидишь. А пока, что скажешь насчет баварской ветчины на ломтике ржаного хлеба да под бокал холодненького «Пилзнера»?

Над арктическими водами возвышалась скала — кусок камня высотой в сотню метров, одиноко торчащий посреди застывшего и окутанного белоснежными шапками чернильно-черного океана, — увенчанная скоплением огней, зажегшихся в ответ на нажатие кнопки Ксориаллем перед тем, как тот направил циклер вниз.

— А тут, смотрю, одиноко, — вслух подумал Монтгомери, глядя на буруны у основания скалы.

— Моя работа требует определенной степени замкнутости, — небрежно бросил Ксориалль. — Уж лучше подыскать местечко, где никто не потревожит, чем потом утруждаться избавлением от незваных гостей, что зачастую приводит к наплыву нарушителей, разыскивающих предшественников, и, соответственно, к мороке с чисткой.

Дэмми пристально посмотрел на Ксориалля.

— Чисткой, говоришь?

— Само собой, я веду себя вполне по-человечески... если можно так выразиться в данном случае. — Ксориалль дружелюбно улыбнулся. — Не имею ничего против твоей расы.

— А что не так с моей расой? У меня синие глаза, соломенные волосы, все как и у всех.

— Не в том смысле, мальчик мой, не в том. Однако я расскажу обо всем позднее, после того, как поработаю над твоей раной.

Корабль плавно влетел в широкое отверстие, которое открылось в склоне. Окруженный стенами, кораблик сел — его слегка тряхнуло — и замер. Ксориалль нажал кнопку, открылся люк. Дэмми приготовился к порыву ледяного ветра, но в салон влетел ласковый и теплый бриз, принесший аромат тропического жасмина и магнолий и едва слышную мелодию гавайских гитар. Дэмми вышел, держась за рану, молча огляделся: клумбы, бассейн, террасы и пальмы. Над головой простиралось обыкновенное небо Таити.

— Окружение тебе благоприятно? — с заботой в голосе поинтересовался Ксориалль.

— Да, видок козырный, если ты об этом.

— Прелестно. А теперь нам лучше поспешить в лабораторию. Действие метаболического замедлителя вскоре закончится, и ты умрешь.

Дэмми хотел уже задать вопрос, но тут испытал приступ боли, какую, наверное, испытывает вампир, если его пронзить осиновым колом. Сдержав стон, Дэмми последовал за стариком через внутренний дворик в арку и по выложенному зеленой плиткой коридору к плоской двери орехового дерева, за которой скрывалась сверкающая белой эмалью и начищенным хромом комната.

— Полагаю, декор внушает чувство комфорта? — с ноткой гордости заметил Ксориалль. — Уверяю тебя, я не затратил никаких усилий на то, чтобы воспроизвести аутентичный интерьер. Все — результат работы полного спектра стимуляций твоих сенсоров.

— Ну, хоть больницей не пахнет, — заметил Дэмми.

— Э? Кстати, да... — Ксориалль нажал какую-то кнопку, и тут же комната наполнилась резким запахом эфира, фенола, вареных яиц и дезодоранта. — Сразу полегчало, не правда ли, мой мальчик? В подобной атмосфере, которая ассоциируется у тебя с хирургией высокого класса, все твои примитивные страхи должны улетучиться. А, вот еще... — Хозяин дома нажал кнопку, и из стены выехало устройство, напоминающее секционный стол в прозекторской и одновременно стенд недельной продукции завода по производству ножей. — Это автомед, шедевр техники, умеет адаптироваться под широкий спектр форм жизни, включая твою. Полностью автоматизирован. Не надо ничего вводить, за исключением случая, когда предстоит оперировать полусознательные формы жизни, — просто ложись, и вскоре будешь как огурчик.