Александр Ломм - «Дрион» покидает Землю [Компиляция]

Фотоснимок неизвестного опубликован на 3-й странице».

Я заглянул на третью страницу и увидел привлекательное молодое лицо с закрытыми глазами. Детские, чуть припухшие губы неизвестного юноши были искривлены гримасой боли. Над снимком была надпись: «Друг или враг?» Под снимком обращение к общественности с просьбой дать сведения об этом человеке, если кто-нибудь его знает или видел.

Уже закрывая газету, я ещё раз невольно посмотрел на снимок. И тут мне показалось, что я уже где-то однажды видел это лицо. Но где, когда?.. И вдруг меня словно током ударило: да ведь это лицо есть на фотокарточке среди документов, переданных мне инженером Искрой пять лет назад.

Спрятав газету, я бросился домой. У меня даже во рту пересохло от волнения. Дома я выхватил из ящика стола синюю папку. И вот в моих руках любительская фотокарточка. На ней изображён весёлый с худощавым лицом парень лет двадцати. На обороте фиолетовыми чернилами написано: «Другу Вацлаву от Юрки Карцева. Ура! Чёрная Гора наша! 28 марта 1929 г.».

Я разворачиваю газету и сличаю снимки. Сомнений нет, это один и тот же человек! Но ведь это чушь! Этого не может быть! Снимок неизвестного сделан недавно, на прошлой неделе, а снимок Юры Карцева датирован 1929 годом! Если бы Карцев был жив, ему было бы сейчас шестьдесят пять лет. Этот неизвестный юноша в газете мог бы быть не только сыном, а даже внуком Карцева! Случайное сходство? Да, да, скорей всего случайное сходство…

И тем не менее, стоило мне всмотреться в оба снимка, как во мне вновь вспыхивала уверенность, что это и один и тот же человек.

Оставалось одно: позвонить в редакцию газеты и узнать хоть какие-нибудь подробности.

Сотрудник редакции, ведающий рубрикой происшествий, оказался человеком на редкость общительным. Нужны подробности об этой катастрофе над Высокими Татрами? Пожалуйста, их немало. Что-нибудь исключительно странное? И такое есть. Вот запись последних слов пилота: «Серебряный шар! Прямо по курсу серебряный шар! Свернуть не успеем! Не успе…» После этого удар, скрежет, и связь оборвалась. Ещё такое. Неизвестный, который до сих пор не пришёл в себя, был одет в серебристый костюм очень странного покроя. Конструкция его парашюта тоже поставила в тупик всех специалистов. Такие парашюты не делаются ни в одной стране мира. Ещё?.. Нет, довольно.

Я поблагодарил словоохотливого редактора и тут же, не отходя от стола, внимательно прочёл рукопись из синей папки. И там, и здесь серебряный шар, серебристая одежда… У меня даже дух захватило от мелькнувшей догадки. Но я взял себя в руки. Нет, нет, не надо пока никаких догадок! Сначала нужно рассказать всем о том, что случилось у Чёрной Горы сорок пять лет тому назад. А потом… потом придётся ждать, пока неизвестный, найденный в Высоких Татрах, не придёт в себя. Редактор, кажется, говорил, что положение его уже не считают безнадёжным. Ну что ж, подождём, потерпим.

Ждать в полном бездействии я не мог. Пока чехословацкие врачи боролись за жизнь загадочного человека из серебряного шара, я всё своё время и все силы отдавал розыскам. Мне во что бы то ни стало нужно было найти хоть одного живого участника экспедиции Плавунова. Иначе я не смогу доказать, что тяжело раненый юноша и есть тот самый Юра Карцев, который сорок пять лет назад покинул в «Дрионе» нашу планету и теперь, сохранив свою молодость, вернулся на Землю из какого-то невероятного космического путешествия.

И дело тут не только в том, чтобы люди Земли поверили в реальность уже состоявшейся встречи с космическими братьями по разуму, но и в том, чтобы вернуть Юре Карцеву его доброе имя, признать его заслуги перед человечеством.

Шансы на успех у меня были немалые: Наташа Плавунова, Ханбек Закиров, Егоров с пятью красноармейцами, погонщики… Эти люди должны помнить в лицо Юру Карцева, и не может быть, чтобы ни один из них не дожил до нашего времени.

Не буду описывать всех трудностей, которые мне пришлось преодолеть. Скажу лишь, что первым я нашёл того, кого почему-то даже и в расчёт не принимал. Точнее, не я нашёл его, а он сам вдруг ко мне пожаловал.

Высокий, по-юношески стройный, с выразительным смуглым лицом и серебристыми висками этот человек пришёл ко мне однажды утром, и я, признаться, не сразу сообразил, кто он. Впрочем, замешательство моё длилось буквально считанные секунды.

– Это вы разыскиваете участников экспедиции Плавунова, погибшего в бою с басмачами у Чёрной Горы в 1929 году? – спросил гость, лишь только я ответил на его приветствие.

– Да, да! Пожалуйста, заходите… Вы знаете что-нибудь об участниках этой несчастной экспедиции?

– Я сам принимал в ней участие.

– Вы?!

– Да, я. Не догадываетесь? – И вдруг он заговорил с таджикским акцентом: – Мой ата стрелял бандит Худояр-хан, аркан на шея кидал…

– Расульчик!.. Ох, простите, Расул Ханбекович!

Я едва удержался, чтобы не обнять его. Крепко пожимая мне руку, он сказал:

– Я теперь геолог. Вы и представить не можете, как я рад, что вы заинтересовались этим делом…

И вот мы сидим у меня в кабинете и всё говорим, говорим и никак не можем наговориться.

Расул рассказал мне, как в юности он много раз пытался привлечь внимание людей к невероятному происшествию у Чёрной Горы, как показывал всем именные часы, подаренные военным командованием «за действенную помощь при ликвидации банды Худояр-хана». Ему не верили. Признавали, что часы он получил заслуженно, а в остальном не верили. Повзрослев, Расул понял, что лучше об этом молчать, раз нет у него абсолютно никаких доказательств и нет ни одного свидетеля.

– А как же ваш отец? – спросил я. – Ведь он к тому времени должен был очнуться, избавиться от последствий облучения! Разве он не мог подтвердить ваш рассказ?

– В том-то и дело, что не мог, – сокрушённо вздохнул Расул. – Он ведь только бой с басмачами запомнил. Ему даже не успели толком рассказать, почему десять участников экспедиция погрузились в непробудный сон. События разворачивались слишком быстро. А Миэль он и не видел вовсе. Про чёрный шар он мог сказать, но разве это доказательство? Чёрная глыба в глубокой нише Чёрной Горы – мало ли что может померещиться расстроенному человеку!

Я, со своей стороны, подробно рассказал Расулу историю гибели самолёта и про человека в серебряном шаре, прилетевшего неизвестно откуда. Когда я показал ему газету со снимком раненого юноши, Расул воскликнул:

– Это он! Это Юра! Мы должны немедленно к нему ехать!..

Я полностью разделял нетерпение Расула, однако отправиться в Чехословакию немедленно мы, конечно, не смогли. Несколько дней ушло на оформление документов.