В Бирюк - Чума [СИ]

Многие, лишенные ухода, мучимые неутолимой жаждой, бросались в колодцы. И безразлично было, пил ли кто много или мало. Невозможность успокоиться и бессонница угнетали больного непрерывно. Пока болезнь была во всей силе, тело не ослабевало, но сверх ожидания боролось со страданиями, так что больные большею частью умирали от внутреннего жара на седьмой или на девятый день, все еще несколько сохраняя силы. Если больной переживал эти дни, болезнь спускалась на живот, там образовывалось сильное нагноение, сопровождавшееся жестоким поносом, и большинство больных, истощенные им, затем умирали. Зародившись прежде всего в голове, болезнь проходила по всему телу, начиная сверху; а если кто переживал самое тяжелое состояние, то болезнь давала себя знать поражением конечностей. Поражению этому подвергались детородные части, пальцы рук и ног, и многие с выздоровлением теряли эти члены, а некоторые лишались и зрения. Были и такие, которые тотчас по выздоровлению забывали решительно обо всем и не узнавали ни самих себя, ни своих близких».

Мда… Весело жили древние греки. Символы олимпийского движения, философичности и эстетичности.

«…все птицы и четвероногие, питающиеся трупами, — многие трупы оставались без погребения, — или не приближались к ним или, отведав их, погибали. Доказательством этого служит то, что эта порода птиц на глазах у всех исчезла… Еще больше такое действие трупов замечалось на собаках, так как они живут при людях…

Ни какою другою из обычных болезней люди в то время не болели; если же какая болезнь и появлялась, то разрешалась она чумою. Умирали и те, за которыми не было ухода, равно как и те, которых окружали большими заботами. Не нашлось… ни одного врачебного средства, употребление которого должно было бы помочь больному: что шло на пользу одному, то вредило другому. Никакой организм, был ли он крепкий или слабый, не в силах был выдержать болезнь: она захватывала всех безразлично при каком бы то ни было образе жизни.

…Больше сострадания к умирающим и больным обнаруживали оправившиеся от болезни… вторично болезнь, по крайней мере с смертельным исходом, не постигала никого.

… умирали при полнейшем беспорядке; умирающие лежали один на другом, как трупы, или ползали полумертвые по улицам и около всех источников, мучимые жаждою.

Святыни… полны были трупов, так как люди умирали тут же… Многие, раньше уже похоронившие немало своих, прибегли к непристойным похоронам за отсутствием необходимых принадлежностей для погребения: одни клали своего покойника на чужой костер и поджигали его прежде, чем появлялись те, которыми костер был сложен; иные бросали принесенного покойника сверху на костер в то время, как сожигался на нем другой труп, и затем удалялись».

Подбросить свой родной труп на погребальный костёр чужого покойника?! — Полное деклассирование! Деградация, дегенерация и утрата. Духовности, морали и приличий.

Вот что с людьми микроб делает! Расчеловечивает. По счастью — не всех.

Так померло в те поры тридцать тысяч народу. Четверть населения.

Без всяких битв, мятежей, нашествий маленькая (3 мкм длиной) бактерия за два года полностью изменила общество, целые партии исчезли.

Фукидид, описание эпидемии которого я привёл, сам переболел и выздоровел. До болезни он был аристократом, владельцем золотых рудников во Фракии, политиком — занимался государственными и военными делами. Переболев, стал историком. Врачом он никогда не был. Данная им симптоматика не соответствует, в сумме деталей, ни одной из известных болезней. Причина эпидемии стала ясна в 2006 г., после исследования останков людей, найденных археологами в братской могиле под Афинским акрополем. На их зубах фрагменты ДНК брюшного тифа, нет чумы или сыпняка.

Мои ближники не в курсе Пелопонесских войн, но представление о моровом поветрии имеют.

В 1092 г. эпидемия в Полоцке:

«Предивно бысть Полотьске: …бывше в нощи тутьн (туман), стонаше полунощи, яко человеци рищюще беси; а ще кто вылезяше из хоромины, хотя видети, абье уязвен будяше невидимо от бесов язвою, и с того умираху, и не смяху излазити из хором, по семь же начаша в дне являтися на коних, и не бе их видети самех, но конь их видети копыта; и тако уязвляху люди Полотьскыя и его область».

Полочане находили на дорогах следы копыт, из чего заключили, что мором («язвой») «уязвляют бесы», и эти «бесы» — конные.

В 1090 году «Киевский мор»:

«…в си же времена мнози человеци умираху различными недугы…».

«Чума была принесена купцами с Востока, убила свыше 10 тысяч человек, страшное зрелище представляла опустевшая столица».

С 14 ноября по 7 февраля было продано 7000 гробов.

Полтора покойника в каждой семье. Это — в среднем. В реальности инфицированные подворья вымирали полностью. Так, что для трети умерших и гробы купить некому было.

— Предполагаю, что в погосте — тиф. Брюшной. Как в тех приснопамятных Афинах. Предлагаю… Первое: закрыть поселение. Туда или оттуда — никому без моего разрешения. О чём сообщить соседним погостам. Второе: связь. Сигнальщики работают. Пока. Мара, Терентий — срочно вопросы туда. Список. Я своих добавлю. Как у них с продовольствием? Третье: спасательную команду. Лечить будем.

— Я своих на смерть не дам!

— Цыц! Мар-р-рана… Всё твои — мои. И решать мне.

— Чуму не лечат!

— Это — не чума. Спирт заразу убивает. Всё. Пойду я. Подумать надо.

«Подумать»… Об чём?! Нужны знания, опыт! Опыта — нет. Так, отрывки мелкие. Что-то слышал, читал.

Факеншит же! Я айтишник! А не аишник! И уж тем более — не эпидемиолог.

В первой жизни таких проблем не было. К счастью.

Другая «удача», что я вляпнулся в «Святую Русь» духовно-информационно. А не «водопроводно» — «весомо, грубо, зримо».

Чисто к слову: для обеих Америк сокращение коренного населения за два столетия после прибытия Колумба оценивается в 95 %. Притом, что убитых в боях нет и 1 %.

«Война — фигня. Главное — не кашлять».

Мексиканское население перед появлением европейцев — 20 миллионов, к 1618 г. — 1,6 миллиона.

Каждый «попаданец тушкой» тащит с собой убойный подарок предкам: разница между набором болезнетворных организмов третьего тысячелетия и человеческой общности, «осчастливленной вляпом», не меньше, чем между микробами испанцев и ацтеков.

За шесть тысяч лет проказа эволюционировала в более агрессивную форму. Сифилис, за двести, перешёл от убийства носителя в три-четыре месяца к многолетним формам существования. И — инфицирования. Сходно эволюционировал СПИД на глазах одного-двух поколений.

Да здесь обычный грипп — катастрофа уровня полного военного разгрома!

В Античности грипп так же вызывает жар, головную боль, слабость. Крайне заразен: если заболевал один, болезнь распространялась подобно лесному пожару и поражала сотни. Эпидемию, охватившую Рим в 212 г. до н. э. описал Тит Ливий.