А. Дж. Риддл - Холодный мир

Когда Джеймс заходит в офис Лоренса Фаулера в НАСА, то сразу понимает: что-то случилось.

– В чем дело?

– Анализ компьютерного ядра со «Спарты-1» завершен.

– И?

– Коммуникационные панели успели переслать сообщение.

– Зондам? Чтобы отменить атаку?

– Нет, – Фаулер отворачивается. – Это была обычная трансляция сигнала.

– Какова точка назначения?

– Она вне нашей системы. Сигнал зашифрован, и, наверное, мы никогда не узнаем, что это было. Но одно понятно точно: он адресован кому-то очень и очень далеко.

– Сети.

– Возможно.

– Они снова придут за нами – так сказал «сборщик». И они будут гораздо сильнее, чем сейчас.

Фаулер обходит стол.

– Может быть. Но эту проблему мы будем решать позже. Сейчас мы в тепле и безопасности, так что нужно насладиться этим временем, пока есть возможность.

Дом – полная чаша. Как раз так, как любит Эмма.

Вернувшись в дом с тремя спальнями, который она делила с Джеймсом и Оскаром, она каждый свободный час посвящала его украшению. Джеймс настоял вернуть обратно тренировочное оборудование. В этом он был непоколебим, а она уже выучила, когда нужно уступать его требованиям.

Большую часть своего времени он проводил в НАСА, работая над планом, который сам называл «Солнечный Щит». Лишь на неделю он уезжал, как объяснил, «повидаться со старым другом». Но сейчас он вернулся с совещания в НАСА подавленным, как будто над его головой висело мрачное грозовое облако.

В окружении своей семьи он, кажется, развеселился. Пришли все: Эбби и Алекс с Джеком и Сарой, Мэдисон и Дэвид с Оуэном и Аделиной. Пришла даже команда «Пакс» в полном составе. Гарри Эндрюс занялся грилем на заднем дворе, рассказывая шутки и истории о времени, проведенном на «Пакс». Эмма слышала их уже неоднократно, и с каждым разом они становятся все более невероятными. Наверняка через несколько лет эти истории превратятся в сиквел «Звездных войн».

Сияло солнце, а снег не шел уже очень давно. Говорят, люди возвращаются в Северную Америку, Европу и Китай. Мир кажется совершенно новым, и все представляется возможным.

Она резала салат на кухне, когда сзади подошел Джеймс и таинственным голосом прошептал:

– Я сейчас вернусь. Будет небольшой сюрприз.

Сидящая за столом Эбби удивленно подняла брови.

– Зная Джеймса, – сказала Эмма, пожимая плечами, – сюрпризом может оказаться что угодно.

И все равно ее челюсть отвисла от удивления, когда в комнату вошел Джеймс вместе с Оскаром.

Вся комната замерла. Эмма поняла, что команда «Пакс» никогда не видела Оскара, и теперь она понимала, что он может представлять собой для Алекса.

Эбби перевела взгляд на мужа, который даже остановил руку с пивом на полдороге. Он переводил взгляд с Джеймса на Оскара и обратно, затем встал, подошел к ним и протянул руку.

– Добро пожаловать домой, Оскар. Джеймс рассказал мне, что ты сделал. Отличная работа. Я рад, что ты здесь.

Когда все ушли, Джеймс настоял на том, что сделает уборку сам, чтобы Эмма могла отдохнуть. В этом деле к нему присоединился Оскар.

Закончив, Джеймс зашел в спальню. Эмма лежала, читая книгу на своем планшете.

Он плюхнулся на кровать и принялся стягивать ботинки.

– Что-нибудь хорошее?

– Как раз добралась до хорошей части. – Через секунду она добавила: – Я правда рада, что Алекс сказал Оскару.

– Мне тоже. Такие, как он, нам понадобятся.

Она села и отложила в сторону планшет.

– Что ты имеешь в виду?

Он оглянулся, как будто только сейчас вспомнив, что она тут.

– О, ничего. Просто говорю о том, что впереди еще много работы.

В ответ Эмма кивнула, все еще думая, что за его словами крылось что-то другое.

Она почти дочитала книгу, когда почувствовала, как к горлу подкатывает приступ тошноты. Это ощущение было хуже всего, что она чувствовала в космосе. Кажется, что оно поднялось откуда-то из глубины и заполнило все ее тело.

На трясущихся ногах она добралась до туалета и еле успела закрыть дверь до того, как содержимое ее желудка вырвалось наружу.

Через секунду Джеймс был уже у двери.

– Ты в порядке?

Она попыталась откашляться, освободив рот от остатков рвоты.

– Да, – ответила она между вздохами. – Я в порядке.

– Думаешь, что-то не так было с едой? Бургеры оказались сырыми?

– Нет, думаю, с едой все было в порядке.

– Салат?

– Джеймс, я в порядке.

– Зови, если что-то понадобится.

Она оставалась в туалете до тех пор, пока не почувствовала, что снова может стоять. Затем она открыла ящик своего туалетного столика и достала домашний анализатор здоровья. Прижав его к пальцу, она взяла пробу крови и стала ждать, пока пройдут все тесты.

Когда на экране появились результаты, она сразу перемотала всю обычную биохимию крови и открыла раздел с возможными заболеваниями.

ПАТОГЕНОВ НЕ ОБНАРУЖЕНО

Эмма снова вернулась к стандартным тестам, но, судя по ним, холестерин и уровень лейкоцитов были в норме. Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела последнюю строчку:

БЕРЕМЕННОСТЬ: ДА

Дорогой читатель!

Спасибо, что прочитал «Холодный мир». Это моя седьмая книга, писать которую, из-за событий в моей жизни, было сложнее всего.

Рассказы являются отражениями их создателей. Они являются окном в наши убеждения, страхи и то, что нас восхищает. И иногда они отражают то состояние, в каком они были написаны. Я создавал «Холодный мир» в то время, когда в моей жизни была зима – умирала моя мать. У нее нашли редкое заболевание легких (даже два, в общем-то: PVOD и PAH [16] Легочная венооклюзионная болезнь и легочная артериальная гипертензия. ). Ей было шестьдесят четыре. Мы узнали, что лечения от этих болезней не существует.

Единственным способом сохранить ей жизнь была двойная пересадка легких. Так что даже в своем ослабленном состоянии с малыми шансами на выживание она переехала, чтобы жить с Анной, Эмерсоном и мной, начала посещать предоперационную реабилитацию в Дурхэме несколько раз в неделю. Чтобы привести ее тело в подходящую для трансплантации норму, потребовалось очень много времени. После окончания периода реабилитации новой задачей стало попадание в список на трансплантацию. Естественно, что для этого отбирают пациентов в крайне тяжелом состоянии и лучшими шансами на выживание. Мы ждали неделями, потом месяцами, всегда будучи наготове, чтобы по первому же звонку везти ее в больницу. Дважды ее госпитализировали и дважды отменяли операцию. Все, что мы знали, – это то, что время уходит. Доктора в Дюке делали все возможное для того, чтобы сохранить ей жизнь, но ее тело уже не слушалось. Было такое чувство, что из человека, подарившего мне жизнь, уходит свет. Она была центром нашей семьи, вокруг которой, как планеты под воздействием гравитации, вращались все мы.