Фрэнк Герберт - Машина бытия

Тегаса мгновенно охватил страх и чувство вины. Эта смерть вовсе не похожа на убийство!

Тем не менее он думал, что это все же будет напоминать убийство. И именно убийство было спасительным средством Тегаса/Бацита в течение многих веков. Убийца может находиться во власти сильного эмоционального чувства. Убийцу можно было заманить на расстояние ближе… куда ближе, чем двадцать метров. Это очень легко – побудить человеческое существо к акту насилия, создать идеальные условия для скачка идентичности. Для Тегаса были жизненно важны эмоции потенциального хозяина. Без этого было невозможно сосредоточиться на совокупной нейронной активности. Отдельные фрагменты центра сознания существа нередко ускользали, а это могло быть смертельно опасно – совсем как ловушка, в которой сейчас оказался Тегас.

Убийство.

Стремительный приток жизни из отброшенного тела, эмоциональная сосредоточенность нового хозяина – и до того, как убийца успевал это осознать, он оказывался пленником Тегаса, пойманный в своем собственном теле. Сознание пленника безмолвно кричало, съеживаясь до тех пор, пока не оказывалось полностью поглощенным.

Тегас мог после этого продолжать спокойно наслаждаться жизнью.

Правда, за последние сотни лет жизни в теле Уильяма Бейли мир разительно переменился. Убийства практически исчезли, так как их удавалось предотвращать с помощью предсказательной аналитики и компьютеров Центра данных. Человекоподобные роботы-полицейские были буквально везде, предвосхищали насилие и упреждали его. Таково было стремительное развитие общества, и теперь Тегас понимал, что должен был давно принять это в расчет. Но жизнь была так приятна, что казалось, будто она никогда не кончится. Для Тегаса, перемещающегося по Вселенной внутри хозяев, живущего жизнью хищника во тьме, иллюзия может стать фактом.

Если эта жизнь не закончится здесь.

Ситуацию усложняло то, что все решения навязывались ему извне. Несмотря на вполне юношескую наружность, хозяйская плоть Уильяма Бейли распадалась. Тегас мог поддерживать существование хозяина очень и очень долго, намного дольше обычных сроков, отпущенных человеческому существу, но, если начинался упадок, он мог развиваться стремительно и необратимо.

«Мне следовало попытаться атаковать кого-нибудь в таких же условиях, в которых был убит я», – подумал он. Но в этом рассуждении был существенный изъян: лишенный эмоций человекоподобный робот-полицейский немедленно его нейтрализует, и смерть ускользнет от него. Он может оказаться внутри искалеченного умирающего хозяина, окруженного безучастными андроидами или, хуже того, окруженного людьми, которые обрекут его на так называемый «Средний путь» или «Восьмикратную карму».

Кроме того, по его следу шли собаки. Он точно это знал. Он видел множество доказательств, чувствовал присутствие ищеек. Он слишком долго жил под личиной Уильяма Бейли. Те, кто живет подозрениями, сами становятся подозрительными. Им не позволено слишком внимательно исследовать хозяина Тегаса. Он знал, почему они напали на его след и пошли по нему: это была дьявольская «Всеобщая база мотивов». Неудивительно, что за ним охотились, ведь Тегас в обличье Уильяма Бейли становился убийцей больше тысячи раз. Нет, дело не в том, что он непрерывно убивал; достаточно было одного убийства за один срок человеческой жизни. Да, убийство все же убавляет радость жизни.

Все эти мысли, впрочем, были сейчас совершенно бесполезны, и Тегас отчетливо это понимал. Все эти размышления приводили лишь к обвинениям Бацита. Чем быстрее метались мысли, тем ближе и ближе было тело Уильяма Бейли к полному распаду. Тело сохраняло только призрачную, очень хрупкую связь с жизнью, и то только благодаря отчаянным усилиям Тегаса. Медики-люди при осмотре объявили бы Бейли мертвым. Дыхание прекратилось, фибрилляция сердца привела практически к его остановке.

В распоряжении Тегаса осталось не более пяти минут. Он должен найти нового хозяина в течение пяти минут, не позже.

«Убить, убить, убить, – прозвучал издевательский голос Бацита. – Ты же сам говорил, что эвтаназия – это тоже убийство».

Тегас ощутил стыд Уильяма Бейли и мысленно выругался. Бацит, обычно такой полезный для Тегаса (он устранял интеллектуальное одиночество, составлял компанию и предостерегал), стал досадной помехой. Смертоносная угроза, которую следовало немедленно отвести, парализовала мышление.

Почему Бацит не может заткнуться и не мешать думать?

Тегас только теперь понял, что никогда прежде не обдумывал предпосылки своих собственных действий.

Кто вообще был этот Бацит?

Тегасу никогда не было скучно, и он не томился по обществу себе подобных, потому что у него был Бацит. Но кем он был, этот его вечный спутник? Почему, например, он позволял ему захватывать только мужчин? Женское мышление могло бы помочь в такой чрезвычайной ситуации. Почему нельзя чередовать полы?

Внутри сознания Тегаса раздался возмущенный крик Бацита:

– У нас есть время философствовать?

Это было уже слишком.

– Молчать! – рявкнул Тегас.

Сразу пришло ощущение невыносимого одиночества. Он решил не поддаваться ему, прощупал свое окружение. Любой хозяин в такой ситуации сделал бы то же самое – даже низшее животное, хотя Тегас никогда не использовал таких хозяев. Слишком велик был риск. Да, в этом ужасном месте чувствуется какая-то эмоциональная недостаточность, эмоциональное расстройство… что-то было не так.

Он вспомнил один давний случай, когда позволил убить себя одному типу, начисто лишенному эмоций. Он тогда едва успел вовремя переместиться в одного из свидетелей убийства. Та ситуация тоже была чрезвычайной, но кто станет свидетелем этого, нынешнего убийства? Где альтернативный хозяин?

Поиск был пока бесплодным.

Синапсы в нервной системе Уильяма Бейли начали с треском лопаться. Тегас переместился к более выносливым центрам и лихорадочно продолжал поиск.

Вдруг на горизонте его сознания появилась какая-то успокаивающая эмоциональная громада. Страх, жалось к себе, жажда мести, гнев – появилась надежда на спасение, какая появляется у человека за бортом, когда его обнаруживают люди с проходящего судна.

– Я же не Уильям Бейли, – напомнил себе Тегас и ринулся на свободу, устремившись к этому парадоксу, к этому спасительному эмоциональному маяку…

Он испытал шок при столкновении с центрами идентичности нового хозяина. По чувствительным волокнам он растекся прочь от центров, отчетливо осознавая собственное движение, и тотчас ощутил что-то холодное на запястье. Пока это не было в полном смысле его запястье, но глаза он уже контролировал и скосил взгляд вниз, к источнику ощущения.