Фрэнк Герберт - Машина бытия

– Ты ведь знаком с этой жизнью, Льюис, – сказал Буллон. – Твой отец был представителем Каргона в Ассамблее, не так ли?

– Да, – пробормотал Орн. – Но это было до моего рождения. Отец скончался на посту. – Он покачал головой, думая: «Быть не может… но…»

– Ты хорошо себя чувствуешь, Лью? – обеспокоенно спросила Диана. – Ты вдруг так побледнел.

– Просто устал, – ответил Орн. – Наверное, отвык от такой активной жизни.

– А я так жестоко отняла сегодня все твое время, – сказала она.

– Никаких церемоний, сынок, – взволнованно сказала Полли. – Ты был очень болен, мы все понимаем. Если чувствуешь, что устал, иди и ложись сейчас же.

Орн окинул стол взглядом. На лице каждого из присутствующих отражалось беспокойство. Он отодвинул стул и сказал:

– Что ж, если вы действительно не возражаете…

– Как мы можем возражать! – воскликнула Полли. – Марш в постель!

– Увидимся утром, Лью, – сказала Диана.

Он кивнул и отвернулся, снова подумав: «Какая красавица!» Шагая по коридору, он услышал, как Буллон сказал Диане:

– Ди, возможно, не стоит никуда завтра возить этого мальчика. В конце концов, он прибыл сюда на отдых.

Ее ответа Орн не услышал, так как вышел из коридора и закрыл дверь.

У себя в спальне Орн коснулся передатчика в шее и сказал: «Стет?»

В ушах раздался голос: «Это сменщик господина Стетсона. Говорит Орн, не так ли?»

«Да. Я хочу незамедлительно кое-что проверить в этих обнаруженных археологами натианских записях. Узнайте, был ли Гелеб среди заселенных натианами планет».

«Понял. Сию минуту».

Последовала долгая пауза. Затем:

«Лью, говорит Стет. С чего вдруг такой интерес к Гелебу?»

«Он был в том натианском списке?»

«Нет. Почему ты спрашиваешь?»

«Ты уверен, Стет? Это бы многое объяснило».

«Его нет в списке, но… Погоди-ка. – Молчание. Затем: – Гелеб находится на пути к Ауриге, а Аурига была в списке. Мы сомневаемся, что они достигли Ауриги. Если у них по пути сломался корабль…»

«Вот оно!» – воскликнул Орн.

«Ты там потише, – велел Стетсон. – Говори беззвучно. Так, ответь на мой вопрос. Что стряслось?»

«Нечто настолько фантастическое, что мне аж страшно, – сказал Орн. – Помнишь, как женщины Гелеба производили на свет мальчиков или девочек, контролируя пол ребенка при зачатии? Это был уникальный метод. Наши медики считали это невозможным, пока не…»

«Не стоит напоминать мне о том, о чем все мы предпочли бы забыть, – перебил Стетсон. – Этой формулой слишком легко злоупотребить».

«Да, – сказал Орн. – Но что, если это ваше натианское подполье целиком состоит из женщин, появившихся на свет подобным образом? Что, если женщины Гелеба были лишь его филиалом, который утратил связь с основной группой и потому вышел из-под контроля?»

«Черт подери! – выпалил Стетсон. – У тебя есть доказательства…»

«Пока это только догадка, – сказал Орн. – У тебя есть список гостей, приглашенных на завтрашний прием в честь выборов?»

«Достанем. А что?»

«Поищи женщин, которые помогали мужьям делать карьеру в политике. Сообщи, сколько их и кто они».

«Лью, этого недостаточно, чтобы…»

«У меня пока больше ничего нет, но думаю, скоро будет. Помни, что… – Он замялся, делая паузы между словами по мере того, как в голове зарождалась новая мысль. – Натиане… были… кочевниками».

День в доме Буллонов начался рано. Несмотря на то, что сегодня должны были проводиться выборы, Буллон отправился в офис через час после рассвета.

– Понимаешь, что я имею в виду, когда говорю, что на этой работе сам себе не принадлежишь? – спросил он Орна.

– Сегодня у нас день отдыха, Лью, – сказала Диана. Она взяла его за руку, когда они поднялись на крыльцо, проводив ее отца к флиттеру-лимузину. На небе не было ни облачка.

Орн поймал себя на том, что ему нравится чувствовать ее руку в своей – даже слишком. Он убрал руку, отошел и сказал:

– Веди.

«Я должен следить за собой, – подумал он. – Она слишком очаровательна».

– Как насчет пикника? – предложила Диана. – На западе есть небольшое озеро с поросшими травой берегами. Возьмем видео и пару хороших романов. Весь день будем бездельничать.

Орн колебался. Вполне вероятно, в доме происходит нечто, требующее его внимания. Но нет… Если он прав насчет того, как обстоят дела, то Диана может оказаться слабым звеном. У него заканчивалось время. К завтрашнему дню все правительство могло оказаться под контролем натиан.

У озера было тепло. Травянистый берег пестрел пурпурными и оранжевыми цветами. В зарослях и кронах деревьев порхали и щебетали всякие мелкие существа. В камышах в низине у озера притаился грумис , то и дело издававший хриплые звуки, похожие на покашливание старика, прочищающего горло.

– Когда все девчонки собирались дома, мы устраивали здесь пикник каждую восьмидневку, – сказала Диана. Она лежала на спине на коврике, который они расстелили на земле. Орн сидел рядом с ней, разглядывая озеро. – На той стороне мы построили плот, – сказала она и села, уставившись на другой берег. – Знаешь, по-моему, его остатки еще там. Видишь? – Она указала на кучу бревен, и ее рука задела руку Орна.

Между ними прошло что-то, похожее на электрический ток. Точно не зная, как это произошло, Орн обнял Диану, и их губы соединились в долгом поцелуе. Орна охватила грозившая вырваться на поверхность паника. Он отстранился.

– Я этого не планировала, – прошептала Диана.

– Я тоже, – пробормотал Орн и покачал головой. – Иногда все так ужасно переплетается!

Диана моргнула.

– Лью, разве… я тебе не нравлюсь?

Он ответил честно, не обращая внимания на передатчик. «Пускай решат, что это притворство», – подумал он. Это была горькая мысль.

– Нравишься? – переспросил он. – По-моему, я в тебя влюбился!

Она вздохнула и прислонилась к его плечу.

– Тогда в чем дело? Ты ведь не женат. Мама проверила твое досье. – Диана хитро улыбнулась. – Мама немного ясновидящая.

Горечь оставила во рту Орна неприятный привкус. Он так отчетливо видел шаблон.

– Ди, я убежал из дома, когда мне было семнадцать, – сказал он.

– Знаю, милый. Мама мне все про тебя рассказала.

– Ты не понимаешь, – сказал он. – Отец умер еще до моего рождения. Он…

– Наверное, твоей матери пришлось нелегко, – сказала она. – Она осталась одна, да еще беременная…

– Они давно подозревали, что с отцом не все в порядке, – сказал Орн. – У него была болезнь Броуча, но они узнали об этом слишком поздно. Она уже поразила центральную нервную систему.

– Какой ужас, – прошептала Диана.

Орн вдруг ощутил себя выброшенной из воды рыбой. Он отчаянно цеплялся за мысль, кружившую где-то на грани сознания.

– Отец занимался политикой, – прошептал он, словно во сне. Он говорил тихим, сдавленным голосом. – Как только я начал говорить, мать стала внушать мне, что должен занять его место в общественной сфере.