Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 7.5 [ЛП]

Соитиро подумал, что лучше не отвечать. Если продолжить, Дзин точно не уймётся. Но всё же напоследок кое-что послал.

«Поздравляю с выпуском. Даже если уедешь в Осаку, можем время от времени списываться».

На экране появилось уведомление об отправке письма.

Но даже по прошествии некоторого времени ответ не пришёл.

В отличие от Соитиро, который поступил в университет искусств Суймэй, Дзин с апреля решил податься в Осакский университет искусств. Выходило, что приятель, с которым Соитиро провёл три года в одном классе, скоро пропадёт. Но бывший президент сомневался, что их отношения сильно изменятся. Наверняка всё будет как прежде.

Только он захлопнул мобильник, как на него пришло, хотя уже не ждали, ещё одно письмо. Но теперь уже от Мисаки.

— Да что с ними?

Какие же нервы надо иметь, чтобы отправлять эсэмэски, когда тебя ругает директор? Сколько Соитиро знал Мисаки, она не переставала его поражать.

«Спасибо! Благодаря тебе, Со-тян, мы спасли Сакурасо!»

Следом сразу пришло ещё одно сообщение.

«Смотри мне, когда Хаухау улетит, не смей изменять!»

— Кем она меня считает?

— Что такое?

— От Камигусы.

Соитиро показал Саори два письма. От первого девушка чуть не поперхнулась от смеху, а вот от второго резко посерьёзнела и почему-то подозрительно глянула на парня.

— Меня это тоже беспокоит.

— Не ставь меня в один ряд с Митакой.

— Правда?

— Правда.

— Тогда хочу доказательств.

— В смысле доказательств?

Замолчавшая Саори слегка покраснела в щеках. И Соитиро стал догадываться, что именно она попросит.

— Я уже давно кое о чём думаю.

— О чём?

— Набирался храбрости для этого разговора.

— Что? П-правда?

— Оттого только о тебе и думал.

Из-за стыда вторую половину фразы он протараторил. От попыток предсказать реакцию Саори у Соитиро закипели мозги, потому он, недолго думая, наклонился к девушке, которая сидела на скамейке, и нежно поцеловал.

В текущем месяце Саори улетит учиться за границу, в Австрию. Дни, которые получится провести вместе, можно было пересчитать по пальцам. Соитиро бы соврал, сказав, что не чувствует себя одиноко. Мысль о скорой разлуке тащилась волоком и не давала покоя. Продолжатся ли их отношения после отлёта? Что могло послужить доказательством? Но всё было решено. Они вдвоём решили.

Когда Соитиро оторвался от Саори, на глаза попался пересекавший просторное небо самолёт. Саори, встав со скамейки, тоже посмотрела ввысь.

Силуэт стальной птицы понемногу растворялся вдали, и перед тем, как исчез полностью, Соитиро взял за руку Саори, которая продолжала глядеть в небесные дали. Ничего не сказала, лишь нежно сжала руку в ответ. Потому и Соитиро молчал, изучая оставленный самолётом в небе след.

Не слова вселяли веру в их общее будущее, а тепло рук.

Да как такое вообще могло произойти?

Ощущая на спине тепло тела Сиины Масиро, Канда Сората потихоньку, ступенька за ступенькой поднимался по лестнице. При каждом шаге пол, словно в предсмертных муках, опасно поскрипывал.

Дело происходило в Сакурасо, старом деревянном двухэтажном здании, по которому свободно гулял ветер, чудном общежитии, где собрались проблемные ученики старшей школы при университете искусств Суймэй.

Сората жил в комнате 101, а занявшая его спину Сиина Масиро — в комнате 202. В нынешнем году они перешли в третий класс старшей школы.

Вот правда, как до такого докатилось?

Сората повторно задал себе тот же вопрос.

— Ф-ф-ф…

Девичье дыхание защекотало его шею.

Ничего удивительного. Масиро подхватила простуду и температурила.

А причину Сората о-о-очень хорошо понимал. Даже думать не хотелось. Но стоило представить, какие трудности лежали впереди, и мысли посыпались как из рога изобилия.

Даже в обычном состоянии девица не могла самостоятельно встать утром, приготовить одежду, подобрать трусики, принять ванну и высушить феном волосы… Настолько несамостоятельной была Масиро. Если она выходила на улицу, обязательно терялась, за покупками в одиночку сходить тоже не могла.

Она стала учиться рисовать ещё до того, как отличала лево от права, и в итоге превратилась во всемирно признанную гениальную художницу, но в обмен на талант потеряла львиную долю здравого смысла.

С тех пор как Масиро поселилась в Сакурасо, уже как год, Сората каждый день заботился о ней в качестве «дежурного». Само собой, когда Масиро простудилась, обязанность по уходу легла на его плечи.

Если в повседневной жизни на недотёпу уходило невероятно много сил и времени, то что же будет теперь, когда она подхватила ОРВИ или что похуже?

Уж тихим-мирным день точно не будет… Оттого настроение упало ниже плинтуса. А ещё и мысли, одна бесполезнее другой, устроили в голове хоровод.

Но печаль овладела Соратой не без веской причины.

С приходом весенних каникул изначально подхватил простуду как раз он. А Масиро выхаживала его, как могла. Правда, медсестра из неё получилась, как из Сораты художник… А когда он забормотал во сне, что замерзает, она решила согреть его своим телом… и потому голая залезла к нему в кровать.

Стоило отдать ей должное. Одно желание передать Сорате часть своих сил уже подбадривало, за что он был безмерно благодарен. А то, какой сомнительный способ она выбрала, дело десятое.

Благодарить или нет, Сората не знал, но наутро он чувствовал себя бодрячком. Вот только восвояси болезнь уходить отказалась и теперь перекинулась на Масиро. Вот так оно и получилось.

Как ни крути, недуг Масиро упал на плечи Сораты. Ни на кого другого он не мог переложить свою ношу и тем более жаловаться. Сам отвечал за последствия своих деяний, а потому заниматься самобичеванием не было смысла.

— Да как вообще такое могло произойти? — всё же задумался вслух он.

— Слушай, Сората.

Масиро крепко держалась за спину.

— Что?

— Позаботься обо мне.

— Это я только что слышал в своей комнате.

Если точнее, в своей кровати.

— А ты нормально так и не ответил.

— Если хочешь нормального ответа, тогда спрашивай нормально. А то, блин, говоришь, как перед первой брачной ночью!

— Тогда пусть будет так.

— Захлопнись!

— Грубиян.

— Это ты грубиянка! Говоришь всякую чушь и издеваешься надо мной!

Покорив лестницу, Сората занёс Масиро в 202 комнату… которая располагалась между остальными. Там он сразу понёс девушку на кровать и без лишних церемоний уложил.

— Сората, — снова позвала его Масиро, выдыхая горячий воздух. Её немного одурманенный взгляд возбуждал, и хотя Сората умом понимал, насколько это опрометчиво, тело отреагировало.