Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 7.5 [ЛП]

— Вот.

Аппетита у девицы и правда не было, судя по недовольному лицу, но всё же кашу она съела.

— Ну как, вкусно?

— Нет, обычно.

— Твоя честность — это что-то с чем-то! Снимаю шляпу!

— Сората поймёт, если тоже поест.

— Вообще-то я пробовал, когда готовил, — сказал он, зачерпывая ложкой каши для себя.

И правда обычная. Не вкусная, но и не противная.

— Как тебе?

— Как ты и сказала, обычная.

— Мы косвенно поцеловались.

— Буэ!

Проглоченная каша встала комом в горле, отчего Сората тяжело закашлялся.

— Т-ты что вообще такое несёшь?!

— Не надо благодарностей.

— Не припомню, чтобы как-то благодарил. А, или ты на что-то надеялась?

Не ответив, Масиро снова открыла рот в ожидании новой порции рисовой каши.

— Сказала, что обычная, но всё равно ешь?!

— Приятно, когда Сората мне делает.

— Может, не будешь выкидывать важные слова?

— Когда свою горячую штуку мне засовываешь в рот.

— Прости! Ладно, можешь опускать слова!

В конце концов Масиро съела всю приготовленную кашу, наевшись от пуза, позабыла о существовании Сораты и мирно заснула. А умом Сораты, разумеется, завладела её фраза о косвенном поцелуе.

Парень поглядел на лицо спящей девушки.

— На вкус что-то похожее на тунец и морскую капусту… — попытался припомнить вкус косвенного поцелуя он. — Э. Да о чём я думаю?! — занялся самобичеванием Сората. — Эх… Суждено ли мне увидеть завтрашний рассвет?..

Какое-то время Сората поглазел на вымученное лицо спавшей Масиро, а когда живот ворчливо заурчал, решил пойти на кухню и пообедать.

Меню состояло из капусты, морковки и якисобы с кусочками свинины.

Поев за считанные минуты, Сората отправился в ванную, чтобы постирать собранную грязную одежду.

Груда вещей наполовину состояла из его футболок, носков и трусов. А ещё наполовину — из вещей Масиро: пижам, сорочек, топиков с рюшечками и разноцветных лифчиков с трусиками. Часть постирал руками, а остальное доверил стиральной машине, после чего сразу пошёл развешивать.

— Год назад стыдно было даже смотреть на них, — пробурчал Сората себе под нос, вывешивая на сушилку голубые трусики Масиро.

В минувшие дни стоило коснуться женского белья, как тело покрывалось потом, а пульс подскакивал до небес.

А теперь? Теперь Сората мог спокойно взять трусики в охапку, стирать, сушить, складывать и даже подавать Масиро, чтобы та их надела.

Сильно он вырос, думал Сората. Нет, наверное, просто привык. А может, просто-напросто ощущения притупились…

Развесив постиранную одежду, Сората взял валик для уборки и снова пошёл по лестнице на второй этаж. Зашёл он не в комнату 202, где оставил спавшую Масиро, а в соседнюю 201, которая пустовала.

В комнате на шесть татами не было вообще ничего. По площади и компоновке она полностью соответствовала комнате Сораты, но выглядела намного просторнее.

Когда парень открыл окно, с улицы подул тёплый весенний ветерок. Лепестки сакуры водили в воздухе хороводы, не желая оставаться на прикованных к земле деревьях дольше положенного.

— Весна, значит, да?

Ясно ощущая смену сезонов, Сората стал катать по полу валик, скрупулёзно вычищая каждый сантиметр комнаты.

«Пустую комнату надо мыть, чтобы в любой момент сюда могли заселиться». Сората унаследовал эту важную мысль от одной сэмпай, которая до марта тут жила.

Закончив с уборкой в 201, Сората взялся за ещё одну пустующую комнату — 103. Там он тоже всё вылизал и собрал весь мусор.

Увлёкшись уборкой, он продолжил орудовать шваброй в столовой и коридоре, а потом ещё и веником подмёл перед входом. Потому, когда закончил наводить чистоту, солнце уже закатилось за горизонт, а небо на западе окрасилось красным.

Сората собрал полностью высохшие постиранные вещи, занёс в комнату, навалил горой на кровать и аккуратно, по одной, разложил по стопкам — в одной своё, другой — Масиро.

Последними остались белоснежные девичьи трусики, но только он начал их складывать, зазвонил мобильник. На экране высветилось имя Масиро.

— Что такое?

— Я проснулась.

— Если бы ты до сих пор спала, я бы испугался.

— Я жду, — только и сказала Масиро, а затем повесила трубку.

— Эй.

В ответ раздались неприветливые гудки.

Наконец сложив трусики поверх стопки, Сората взял вещи Масиро и понёс в её комнату.

— Я вхожу. — Постучавшись, он отворил дверь.

Он боялся, что Масиро опять сидит за мангой, и уже рисовал в голове план действий, но девица прилежно отдыхала в кровати.

Включив свет, Сората увидел, что у сильно вспотевшей Масиро волосы прилипли ко лбу. Щёки едва заметно покраснели, а дыхание всё ещё обдавало жаром.

Потрогав лоб, Сората убедился, что температура не отступила.

— Если вспотела, можно переодеться. Я как раз принёс пижаму и трусики. — Он положил стопку постиранного белья на край кровати.

— Приму ванну.

— Пока жар не спадёт, нельзя.

— Хочу принять.

— Нельзя.

— Тогда можно вместе с Соратой.

— Ты же тоже в ванне будешь, алё!

— Неприятно?

— А?

— В ванне со мной.

— Д-дело не в том, что неприятно. Не в том суть! Я хочу сказать, раз ты заболела, то ванну принимать вообще нельзя, без разницы с кем.

Из-за того что Сората напредставлял себе всякого, голос у него стал каким-то дёрганным.

— Мне неприятно.

— Тогда зачем вообще звала?! Или хотела меня подловить? Типа я навоображаю нас в одной ванной! Не издевайся над моей невинностью!

— А ты навоображал?

— Не цепляйся за слова.

— Моё тело.

— И не надо конкретизировать!

— Не воображал?

— Хочешь, чтобы я это сделал?

— Будет неприятно.

— Тогда…

Только Сората собрался сказать, что обойдётся, как Масиро вывалила на голову очередной прикол.

— А если не сделаешь, тоже неприятно.

— Ну и какой тогда вариант?

— Трудный у меня возраст.

Выходило, если её представят голой и мокрой, то застесняется, а если нет, то обидится на равнодушие? Действительно, трудный возраст.

— Ответ прям сверхлогичный!

— Говорю же, хочу в ванну.

— Не вижу взаимосвязи, отказано. Сделай вот что, оботрись мокрым полотенцем и переоденься.

Сората вытащил из стираной одежды свежий комплект и полотенце и положил возле подушки.

— Хм. — Масиро встать не соизволила, зато заискивающе поглядывала на Сорату.

— Алё, Сиина-сан?

— Что?

— Вот это сменка, давай переодевайся. Я выйду в коридор.

— Слушай, Сората.

— Ну?

Девица смотрела на него довольно пылким взглядом. Хотя чему удивляться, она в самом деле пылала.

— Сората, раздень.

— Чё?

Что Масиро ляпнула?

— Сората, разденься.

— А? Я?!

Она сказала уже совсем другое.

— Всё-таки нет. Сората, раздень.