Борис Штерн - Феникс сапиенс

— Я! — отозвался Стим.

— Ну как же я отпущу тебя одного? — ответила Мана.

— Неужели ты думаешь, что я, нашедшая биоматериалы, откажусь ехать?

— Неужели ты думаешь, что я, поработав над чтением генома, не поеду со Стимом?

— Я поеду, если не будет напряга с «Марсианкой».

— Крамб, ты нам позарез нужен, подвинем сроки если что.

— Опять антисанитария! Ну хоть пообщаюсь наконец с мужем.

— Служу авантюристам! — отрапортовал Инзор, вытянувшись и подняв правую руку.

— Дядя Сэнк, а можно я тебя немножко обниму, — спросила Алека и, не дожидаясь ответа, присела на колени за его спиной, обняв за плечи. — Этот момент надо зафиксировать не только на снимке, но и в памяти: вон наш залив, где двадцать лет назад стоял «Петербург», вон наша поляна, плоская скала, где мы пришвартовались, солнечный теплый день, синее озеро, галки летят над грядой, и мы вдевятером, только что принявшие решение, сидим на перевале. Вот мы все на далеком Севере, решившие устроить розыски в Африке. Правда, здорово? А потом где-нибудь в Африке залезем на гору и вспомним этот миг. И сразу жизнь покажется длиннее — она ведь из таких моментов и складывается. Я ведь запомнила момент двадцать лет назад, когда открыла глаза и увидела Глоню на холме. Но я его запомнила одна. А сейчас давайте запомним момент все вместе! Чтобы через годы любой мог спросить: «Помнишь, на перевале?» — и каждый мог ответить: «Еще бы!»

— Стим, привет. Статью по цэ четырнадцать приняли. Поздравляю! Чем занят?

— Сижу, чешу репу. Надо конек установить, нас с Лемой не хватает, нужен еще кто-то третий — там вдвоем тяжело крайнюю стропильную ферму держать и коньковый брус направлять.

— У тебя же целая бригада работает.

— Папа, они не знали теорему Пифагора*! Я их выгнал с позором, расплатившись за часть работы.

* Теорема Вар Зонда в земноморской математике.

— Как не знали?!

— А вот так. Они не смогли выкроить стропила по заданной ширине и высоте мансарды. Им требовалось место, чтобы разложить стропильную пару в натуральную величину — иначе они не умеют, даже принципом подобия не умеют пользоваться. А подходящего ровного места на участке нет. Ну, они и пришли ко мне жаловаться. Я рассвирепел и выгнал их к ялдобродам!

— А почему ты нормальных строителей из фирмы не наймешь?

— Они требуют, чтобы заказывали весь цикл, начиная с проекта. Зачем мне их тупой проект? Я что, сам для себя не могу спроектировать дом?! Да я в десять раз лучше и интересней их это сделал.

— Ладно, завтра подъеду с Маной. Выставим твой конек!

Спичечный дом Стима был виден издали — он стоял на вершине холма над заросшим склоном. Спички стоя, спички лежа, спички наискось — то ли курятник, то ли голубятня. При ближайшем рассмотрении спички оказались внушительными брусьями, а сооружение — мощным каркасом. Разобраться в архитектуре будущего дома было непросто — то ли два, то ли два с половиной этажа, над которыми предполагалась высокая объемная мансарда, вместо этажей — разные уровни и антресоли с набросанными досками, соединенные легкими шаткими трапами. А вид! Стим три года искал участок с подобным видом. Плевать на расстояние до города, плевать на инфраструктуру — вид перевешивает все. Холмы в оливах, море, желтый скалистый мыс, где растут светло-зеленые земноморские сосны, важней готовых коммуникаций! Не коммуникации, а синий простор навевает спокойные далеко идущие мысли, особенно к вечеру.

Сэнк с Маной поднялись по трапам на самый верх вслед за Стимом, расправили плечи и глубоко вдохнули прохладный воздух февраля.

— Да-а-а! — только и произнес Сэнк.

— Видишь, не зря я потратил столько времени на выбор.

— Не зря. Показывай, что нам предстоит воздвигать.

— Вот одна стропильная ферма, вот вторая. Длина ноги — девять метров, вес пары не больше ста килограммов — вдвоем легко поднимем, выставим по отвесу и наживим укосинами. Немного сложнее с коньковым брусом — он весит сто сорок, и его сложней заводить на место — там шесть метров высоты. Придется пользоваться всякими подпорками, чтобы не городить леса. Я все продумал шаг за шагом. Мы будем поднимать и направлять, а Лема — наживлять гвоздями.

— А я? — спросило Мана.

— А ты будешь подавать Леме молоток и гвозди.

После обеда, короткого сна и прогулки по берегу взялись за дело. Сэнк со Стимом подняли стропильную ферму, Сэнк держал ее вертикально, слушая команды Стима с отвесом: «Два сантиметра от себя, сантиметр назад», — Лема стояла с молотком, держа укосину с вбитым гвоздем. И тут в нагрудном кармане Сэнка зазвонил телефон.

— Мана, достань, посмотри: вдруг Кана. У меня обе руки заняты.

— Действительно, Кана.

— Ответь и прислони мне к уху.

— Дядя Сэнк, есть! Нашли пятнадцать злаков, среди них овсяница элгоненская — редкий эндемик. Обитает в двух местах: горный массив Киньети примерно в ста километрах к востоку от верхнего Нила, к западу от Восточноафриканского рифта, на четырех градусах северной широты. И еще на горе Элгон — потухший вулкан примерно в двухстах километрах к юго-востоку от Киньети. Праотцу от нас не спрятаться!

— Ура! — закричал Сэнк.

— Шей! — закричал Стим Леме.

Лема ловко ударила несколько раз молотком по гвоздю, Сэнк отпустил закрепленное стропило, взял у Маны телефон.

— Кана, замечательно! Мы на стройке у Стима, заводи свой драндулет и быстрей к нам!

Сэнк сел на стропильный брус.

— Привет, Алека? Вы в Александрии? Кана нашла место, где Праотец бродил по горам. Надо ехать. Мы у Стима, ставим крышу. Подъезжайте, заодно Инзор разомнется — поставим Стиму всю крышу.

К вечеру почти все семейство, включая выросшего, но до сих пор выпадавшего из повествования Трима, собрались на стройке у Стима. Не хватало лишь Крамба, сидевшего в центре полетов в Гриане. Инзор успел раздобыть большую бумажную карту восточной Экваториальной Африки с линиями уровня, обозначениями лесных массивов и отметками высот (космические снимки — фигня, на них толком нет рельефа, то ли дело военные топографические карты). После ужина все склонились над картой.

— Вот он, массив Киньети, — ткнул пальцем Сэнк. — А вот Элгон — потухший вулкан. Надо выбрать, на чем сосредоточимся для начала. Элгон на километр выше, но на этом его преимущества заканчиваются. Если бы я искал убежище, то делал бы это здесь! — Сэнк снова ткнул пальцем в массив Киньети. Интересная форма, похож на левую клешню рака. Рискну предположить, что племя прародителей обитало здесь, в долине внутри клешни. Удивительно укромное, хорошо защищенное место — урочище. Так что давайте сначала Киньети, а потом уж Элгон. Стим, включи свой компьютер, посмотрим на спутниковых картах. Отлично, вот это что, речка? Давай покрупнее. Метров пятнадцать шириной, омуты до двадцати пяти метров. Интересно, что там за деревья вдоль реки? Акации? Здесь река ветвится. В основном луга с рощами. На склонах — сплошной лес. Так, а дорога есть? Вот что-то, похожее на дорогу, на входе в «клешню». Куда она ведет? Кажется, на какой-то хутор — маленькая ферма, одна на всю долину.