Борис Штерн - Феникс сапиенс [калибрятина]

— Они пришли проводить нас, им грустно, что мы уплываем, — нарушила молчание Запевала, — и мне грустно расставаться с ними. Надеюсь, мы еще встретим их собратьев.

3. Большой Курзыц

Через два дня пути после бурной стоянки впереди показалось что-то странное — гряда, идущая поперек речной долины через пойму. В середине гряда разделялась широким проемом, куда и втекала река. А справа перед грядой выступали огромные ровные утесы. Они расположились на одинаковых расстояниях друг от друга, как зубы чудовища, а между ними — глубокие тени, будто ворота во тьму. Только зубы торчали изумительно ровно — выщербленные, местами обломленные, но шли друг за другом, будто их тщательно выстраивал некий великан. Между двумя из них сверху лежала перемычка. Приемыш с его зрением первый увидел утесы и осо­знал, что что-то с ними не так:

— Смотрите, какие скалы! Таких скал не бывает, но я их вижу!

— Постой-постой, — пробормотал Камнебой, — это мне что-то напоминает. Как там в легенде: «То, что не может быть сотворено ни человеком, ни природой…»

— Курзыц! — воскликнул Остроглаз. — Не смотреть! Там курзыц, все лицом вниз! Закрыть лицо руками!

Женщины сели, уткнув головы в колени, малышки испугались и заплакали, уткнувшись в спину Мамаши. Камнебой с Землеведом переглянулись, а Приемыш смотрел как зачарованный и бормотал:

— Курзыц, вот он какой, огромный и красивый. То, чего не бывает… Наконец я его увидел, увидел!

— Пристаем к левому берегу, — скомандовал Землевед.

Камнебой с Остроглазом встали на весла, Землевед — на рулевое весло, женщины уставились в настил плота, прикрыв руками лицо — только бы не видеть страшные зубы. Гребли неистово, но тяжелый плот реагировал медленно и неохотно — пока он двигался к левому берегу, течение снесло путешественников на две тысячи шагов. До гряды осталась еще тысяча. Впереди явно слышался тяжелый шум несущейся бешеной воды. Женщины первыми бросились на берег и упали ниц во влажный ил. Прыгулька с Веселькой оправились от испуга и, как обычно, радостно запрыгали, с удивлением глядя на поверженных мамок. Землевед с Камнебоем спокойно зачалили плот.

— Боитесь… Курзыц увидели… Да встаньте же из грязи! — вскричал Землевед. — Ему нет дела до вас. Все его боятся, хотя раньше никто не видел. А я видел! Хоть и не такой огромный, но страшнее. Не верьте глупым сказкам! Вставайте, я расскажу вам, что видел.

Женщины сели на корточки, все расположились лицом к Землеведу, затылком к жутким утесам.

— Сядьте лучше! Мамаша, сядь на этот камень и посади малышек на колени, чтобы не скакали. Я хочу, чтобы все выслушали внимательно. Что, по-вашему, у меня в нашейном мешочке?

— Палец деда?

— Клок волос бабушки?

— Горсть родной земли?

— Шило?

— Нет, это не шило, — ответил Землевед, снял мешочек, развязал его и достал зеленый прозрачный кружок. — Смотрите!

— Курзыц! — воскликнул Остроглаз и отскочил.

— Курзыц… — обреченно прошептала Мамаша, снова закрыв глаза руками.

— Курзыц, курзыц! — радостно закричал Приемыш. — Дай подержать! Ой, тут какие-то знаки!

— Сможет ли человек сделать такое, будь он хоть трижды Камнебоем? Есть ли в природе такой прозрачный камень? Могла ли природа сотворить такое?! А что тут за тайные знаки, кто-нибудь знает ответ?! Я видел похожие знаки на скале на подъеме к горе предков, но никому не говорил про них. Чьи знаки, кто их высек? Я ношу этот курзыц на шее уже два года и, как видите, здоров и ничем не одержим.

— Отец, ты одержим далекими странствиями, — возразил Остроглаз.

— Не одержим, а привержен. Так что все страшные сказки про курзыц — козлиное дерьмо. Нет в нем ничего страшного. В нем есть тайна, и эта тайна куда глубже и важней страшных сказок. И мы ее должны разгадать.

— У тебя есть хоть какие-то догадки? — спросил Камнебой.

Есть, но они слишком странные. Два года назад я ходил далеко на восток, за следующий хребет, что в восьми днях пути. Именно там я нашел этот маленький кружок. Там плохо, но интересно. Там редко идут дожди — они все выпадают в наших горах и на западном склоне того восточного хребта. Там чахлая растительность — сухие кусты с маленькими листьями, и надо долго искать воду — большинство русел давно пересохли. Зато там много окаменевших костей — тонких и толстых, как ноги носорога. Я находил даже окаменелые костяки рыб, хотя откуда им там быть? И однажды я за восточным хребтом на берегу высохшей реки нашел курзыц размером с большой шалаш. Он был каменным, темно-бурым. Но он был совершенно одинаковым с двух сторон, камни такими не бывают.

— Как это с двух сторон? — спросил Остроглаз.

— Сядь на четвереньки, обопрись на локти. Вот так, ты одинаковый с правой и левой стороны. И курзыц так же. А если смотреть сбоку, то он выглядел вот так (Землевед нарисовал пальцем на песке контур: трапецию с закругленными углами и двумя кружками снизу) — тут у него снизу по бокам, где у тебя колено и локоть справа, — два круга, тоже каменные, но другого цвета — почти черные. На кругах с внешней стороны — равномерный узор: продольные и поперечные борозды, посередине — круглый выступ. Слева, где у тебя локоть, был такой же третий круг точно напротив этого, и кажется, напротив вот этого, там, где у тебя левая нога, был четвертый круг, присыпанный галькой с глиной. Ладно, встань! Мне показалось, что курзыц вначале не был каменным. Он раньше состоял из чего-то другого, не из камня, а потом был затянут песком с илом и превратился в камень. Потом вода размыла песок, и каменный слепок оказался снаружи. Я думаю так потому, что видел каменные деревья — лежащий ствол, стоящий пень с корнями — я видел их там же. То были точно деревья, на них были видны сучки, кора, даже кольца, и точно каменные — звучали при ударе, как камень, я даже отколол кусочек.

С левой стороны в одном месте камень курзыца был рыхлым. С помощью крепкой сухой ветки я расковырял выемку и вдруг наткнулся на что-то твердое и начал аккуратно расчищать твердый предмет… Он оказался костью, я стал расчищать дальше — то была рука человека! Окаменевшие кости предплечья. Я расчистил до кисти руки — она была на месте и как будто держала кусок большого кольца.

— О, ужас! — сказала Мамаша. — Курзыц поглотил человека!

— Я тоже сначала так подумал. Потом засомневался: а зачем его рука держит кольцо? Не знаю. Я говорю, это тайна! Человек, чей скелет я там нашел, — кто он? Наш предок? То ли он создал курзыц, то ли стал его жертвой? А если курзыц создали люди, значит, они были могущественней, чем Природа, чем духи предков! Где они! Мы должны их найти или хотя бы их следы. Почему мы до сих пор не видим других людей? Куда они делись? Давным-давно, до нас, в мире происходило что-то недоступное нашему уму. Разве это не главная тайна?