Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина [litres]

– Довольно хорошо, мой лорд. – Он ткнул пальцем в карту. – Многое зависит от того, насколько широко разлилась Глэйдж и так ли сильно затоплена равнина, как о том говорят. Я бы предпочел идти через долину Глэйдж вот так, обогнув озеро Рогуаз с севера и не отходя далеко от реки.

– А если долина залита?

– Тогда пойдем более дальней дорогой. Но земля там сухая, неприятная, почти пустыня. Трудно будет с провиантом. И там мы окажемся слишком близко к этому месту. – Он показал на карте точку к северо-западу от озера.

– Велализиер? – спросил Валентин. – Руины? Почему тебя это смущает, Ирманар?

– Это нездоровое место, мой лорд, дурное. Там заражен воздух, бродят духи, вопиющие о неотмщенных преступлениях. Мне не нравится то, что рассказывают о Велализиере.

– С одной стороны – наводнение, с другой – развалины, населенные призраками. Здорово, а? – Валентин улыбнулся. – А почему бы не пойти на юг от реки?

– На юг? Нет, мой лорд. Ты помнишь пустыню, через которую ехал от Треймоуна? На юге много хуже: ни капли воды, никакой еды, только песок и камни. Я скорее пойду пешком через Велализиер, чем по южной пустыне.

– Выходит, у нас нет выбора? Остается только долина Глэйдж. Будем надеяться, она не очень сильно залита. Когда выступаем?

– Когда ты желаешь?

– Два часа назад, – сказал Валентин.

Незадолго до полудня армия лорда Валентина вышла из Лабиринта через врата Вод. Как и полагается правительственному входу, они были широкими и пышно украшенными. Жители Лабиринта собирались толпами, чтобы поглядеть, как выезжает лорд Валентин со своими спутниками.

Как хорошо было снова увидеть солнце, вдохнуть настоящий воздух – не сухой, жесткий воздух пустыни, а мягкий, сладкий воздух нижней долины Глэйдж. Валентин, находившийся в первой из длинной процессии парящих повозок, приказал открыть в ней окна.

– Воздух-то, как молодое вино! – воскликнул он. – Ирманар, как ты можешь жить в Лабиринте, зная, как чудесно за его пределами?

– Я родился в Лабиринте, – спокойно ответил офицер. – Мой род служил понтифексу в течение пятидесяти поколений. Мы привыкли к подземным условиям.

– Значит, свежий воздух тебе неприятен?

– Почему неприятен? – Ирманар удивился. – Нет, отнюдь. Я ценю его качества, мой лорд. Просто он… Как бы это сказать? Я не испытываю в нем необходимости.

– А вот мне он необходим, – сказал Валентин и засмеялся. – Посмотри, как все кругом свежо и зелено!

– Осенние дожди несут жизнь этой долине, – заметил Ирманар.

– Как я понимаю, в этом году слишком много жизни, – вмешалась Карабелла. – Ты не знаешь, насколько сильно наводнение?

– Я послал вперед разведчиков, – ответил Ирманар. – Скоро узнаем.

Караван шел вперед по мирной, спокойной местности, чуть севернее реки. Здесь Глэйдж не выглядела неуправляемой – спокойный, извилистый поток, отливающий серебром в лучах солнца. Правда, это была еще не сама река, а нечто вроде канала, прорытого тысячи лет назад, чтобы связать озеро Рогуаз с Лабиринтом. Сама Глэйдж, как вспоминал Валентин, была куда более впечатляющей – быстрая, широкая, благородная река, но, конечно, едва ли не ручеек по сравнению с могучим Зимром. В первое свое посещение Лабиринта Валентин плыл по Глэйдж летом, причем достаточно засушливым, и река была достаточно спокойной. Но сейчас совсем другой сезон, и Валентин не испытывал желания снова попасть в разлив – его воспоминания о ревущей Стейч были еще слишком свежи. Подайся они немного на север, и все было бы в порядке, пусть даже пришлось бы проехать через развалины Велализиера. Однако суеверный Ирманар был против.

В эту ночь Валентин впервые ощутил прямое противодействие узурпатора. Едва он уснул, как пришло послание от Короля Снов – зловещее, сильное. Сначала он почувствовал тепло, разливавшееся внутри головы, затем оно усилилось, превращаясь в жар. Жар быстро накапливался и перешел в пламя, яростно бившееся в стенки черепа. Яркая игла света пронзила его душу. За лобной костью ощущалась бешеная пульсация. Вместе с этими жуткими ощущениями пришло нечто еще более болезненное: его разум наполнился чувством стыда, сознанием провала и неудачи, вины за то, что он предал и обманул тех, кто выбрал его в правители.

Валентин принимал послание, пока мог терпеть эту муку. Но в конце концов с криком проснулся, весь в поту, дрожащий, чувствуя себя избитым не во сне, а наяву.

– Мой лорд! – шепотом окликнула его Карабелла.

Валентин сел и, не в силах произнести хоть слово, закрыл руками лицо. Карабелла прижала его к себе и погладила по голове.

– Послание, – выговорил он наконец. – От Короля Снов.

– Его уже нет, любимый, все прошло. Теперь уже все хорошо. – Она покачивалась, обняв его, и постепенно ужас и паника отступили. Он поднял глаза.

– Ужасное, – пояснил он, – хуже, чем в нашу первую ночь в Пидруиде.

– Не могу ли я чем-нибудь помочь?

– Не думаю. – Валентин покачал головой. – Король знает, где я, и теперь никогда не оставит меня в покое.

– Это был просто кошмар, Валентин…

– Нет. Это было послание от Короля, первое из многих.

– Я позову Делиамбера, – предложила она. – Может, он знает, что делать.

– Не уходи, Карабелла. Не оставляй меня.

– Но сейчас все в порядке. Пока ты не спишь, посланий не будет.

– Не оставляй меня, – бормотал он.

Но она успокоила его и убедила лечь снова, а сама пошла за колдуном. Тот выглядел серьезным и расстроенным. Он коснулся Валентина и погрузил его в сон без сновидений.

В следующую ночь Валентин вообще боялся уснуть, но в конце концов сон пришел и снова принес послание, еще более ужасное, чем первое. В его голове кружились образы: пузыри света с отвратительными лицами, цветные шары, которые насмехались над ним и обвиняли его, в него вонзались серебряные копья жарких лучей. Затем появились метаморфы: странные, текучие, они махали ему тонкими длинными пальцами, визгливо хохотали и называли его трусом, слабаком, глупцом и простофилей. Отвратительные масленые голоса пели детскую песенку:

Смех, нестройная музыка, едва различимый шепот… Пляшущие скелеты, мертвые братья скандара, призрачные, изувеченные, окликали его по имени…

Валентин заставил себя проснуться и несколько часов, осунувшийся и измотанный, бродил по тесной повозке.

В следующую ночь пришло третье послание, хуже двух предыдущих.

«Что же мне – никогда больше не спать?» – спрашивал он себя. Он почти отчаялся, побледнел и измучился. И тогда на помощь к нему пришли Делиамбер и иерарх Лоривейд.

– Я слышала о твоих неприятностях – сказала она. – Разве Повелительница Снов не научила тебя защищаться с помощью обруча?