Саймон Хоук - Гамбит Айвенго [litres]

Каким-то образом он ухитрился оставаться в седле, проезжая мимо трибун в поисках возможной кандидатки небедного вида. Та, которую он нашел, не только носила дорогие украшения, но действительно заслуживала возглавить офис королевы любви и красоты, если бы в него отбирали, исключительно ориентируясь по внешности. И в те времена женщин в основном оценивали именно по этому признаку. От вида этой девушки с волосами цвета воронова крыла у любого могло перехватить дыхание. Хорошо, подумал Лукас, вы получили ее, мадам. Вы победили. Он обронил корону к ее ногам.

Мгновенная смертная тишина.

Она выглядела очень сконфуженной. И тут Лукас осознал свою ошибку. Даже если он не обратил внимания на то, как она стояла немного в стороне от всех остальных, он должен был заметить находящегося рядом с ней мужчину. Оценить его платье, бороду и пейсы, звезду Давида, висевшую у него на шее. Он предположил, что она – норманнская девушка, и, сделав выбор, не мог отобрать корону обратно и сказать, что ошибся. Он хотел избежать скандала, выбрав не саксонскую девушку, поэтому он выбрал еврейку.

Марсель был напуган.

Сообразно традициям турниров, Марсель направлялся к шатру белого рыцаря с конем и доспехом де ла Круа, которые должны были достаться победителю в схватке. Марсель боялся странного рыцаря и того, что он сделал с де ла Круа. Марсель никогда не видел, чтобы Андре проиграл.

Снаружи шатра белого рыцаря образовалась небольшая очередь из сквайров других побежденных рыцарей, ждавших со снаряжением своих господ. Согласно обычаю, победитель принимал решение оставить себе доспехи и лошадей или принять выкуп от их владельцев. Каждому сквайру было поручено господином предложить определенную сумму за лошадь и доспех, но белый рыцарь решал – принять или отказаться от этой суммы. Он либо оставлял доспех, либо называл более высокую цену, в этом случае он все-равно оставался с доспехом, т. к. каждый сквайр называл максимальную сумму выкупа. Красный рыцарь поручил Марселю предложить «безымянному дубу» самому назвать сумму выкупа. Не остался незамеченным и тот факт, что белому рыцарю пришлось воспользоваться щедростью Ательстана и Седрика после того, как он сломал свое копье, что означало, что рыцарь был беден. Не было сомнений в том, что если предложенные суммы выкупов других рыцарей окажутся щедрыми, а они таковыми и должны были быть, ведь никто не хотел прослыть неблагородным скрягой, то он возьмет деньги. Если другие рыцари были такими же щедрыми, как де ла Круа, это позволило бы белому рыцарю назвать выкуп, величина которого превзойдет стоимость лошади и доспеха. Марсель знал, что Андре высоко ценил доспех.

Сквайр белого рыцаря обсудил с остальными вопросы, касающиеся судьбы снаряжения. Все предложения были щедрыми и все они были приняты. Когда пришел его черед, изнервничавшийся Марсель оказался перед ужасным и жестоким с виду сквайром.

– Мой лорд, красный рыцарь, Андре де ла Круа поручил мне передать вашему хозяину, белому рыцарю выдернутого с корнями дуба, чтобы он сам назначил сумму выкупа, – нервно произнес Марсель.

– Твой хозяин – очень щедрый и благородный рыцарь, – сказал сквайр белого рыцаря.

– Мой лорд также поручил мне передать белому рыцарю его поздравления и заверить его в уважении, которым, должен заметить, он не разбрасывается. Мой хозяин говорит, что никогда еще ему не приходилось сражаться со столь доблестным воином, и он надеется, что несмотря на вызов острием копья, твой хозяин не сильно пострадал.

– Благодарю вас от имени моего хозяина, – сказал Хукер, – и поручаю вам от его имени передать Андре де ла Круа все комплименты и заверить, что хотя он и устал, но не получил серьезного увечья. Более того, мой хозяин поручил мне сообщить, что предложения других рыцарей были щедрыми, и теперь он не настолько беден, как перед турниром. Поэтому, из уважения к Андре де ла Круа, он не примет ни лошадь, ни доспех, ни также выкуп, так как уроки, которые он извлек от встречи с твоим господином, обогатили его опытом, который он ценит намного выше. Возьми эту скромную сумму для себя, если ты не слишком горд, и используй малую ее часть, чтобы выпить за здоровье моего господина.

Хукер бросил Марселю небольшой кошелек, потом повернулся и вошел в шатер. С видимым облегчением Марсель воротился к де ла Круа и передал ему все, что сказал сквайр белого рыцаря.

Красный рыцарь сидел на деревянной кровати внутри шатра, одетый только в свободного покроя камзол и сапоги. Андре де ла Круа был высоким и худым, его светло-желтые волосы спускались до плеч. Красный рыцарь не носил ни усов, ни бороды и был поразительно хорош какой-то мальчишеской красотой.

– Спасибо, Марсель, – произнес де ла Круа. – Ты отлично постарался. Я так боялся потерять мой драгоценный доспех, без которого я себя не представляю. Местные умельцы недостаточно опытны, чтобы выковать броню, подобную той, что дал мне наш благодетель в обмен на тайные услуги. По правде, я представить не могу того странного и удивительного мастера, который создал этот доспех. Я никогда не видел ничего подобного.

Красный рыцарь встал и погладил найстиловый доспех.

– Боюсь я этих тайных услуг, – сказал Марсель, – как и незнакомца, которому они нужны.

Красный рыцарь улыбнулся.

– Мы делим многие секреты с тех пор, как покинули наш домик в горах, маленький брат. Что для нас еще один секрет? Кроме того, ни один секрет не может иметь для нас такой же вес, как тот, что мы охраняем наиболее тщательно.

Красный рыцарь повернулся и позволил Марселю расстегнуть камзол и снять его, открыв ткань, обернутую вокруг торса. Медленно, осторожно, Марсель размотал ткань, когда он закончил, де ла Круа охнул и глубоко задышал. Поверженные копьем де ла Круа мужчины очень удивились бы, увидев красного рыцаря сейчас. Уставший де ла Круа сидел на кровати и медленными движениями массировал кожу, восстанавливая кровообращение в своих грудях.

Если деревянная кровать в шатре и была неудобной, Лукас этого не заметил. Он просто был благодарен за возможность прилечь. Он растянулся на спине с открытыми глазами, прислушиваясь к гвалту снаружи.

Хукер сдерживал толпу поклонников. Казалось, каждый саксонец на турнире хотел засвидетельствовать свое почтение белому рыцарю, но Лукасу было просто не до них. Его больше волновали так называемые лекари, которые спорили перед шатром с Хукером. Седрик, Ательстан и несколько других зажиточных саксонских лордов прислали своих врачей, которым надлежало позаботиться о его здоровье. У него было две причины не желать встречи с ними. Первая состояла в том, что кто-то из них мог знать Айвенго, вторая – у него не было ни малейшего желания позволить пустить себе кровь.