Мюррей Лейнстер - Избранные произведения в одном томе

Не думаю, что нам захочется быть поблизости несколько следующих недель, — с отвращением сказал Борден. — Давайте вернемся на корабль.

И тут Эллен впервые за последние дни вспомнила о Сэттелле.

— А как же Сэттелл? — спросила она.

— Мы опередили его по пути сюда, — мрачно ответил Борден. — Но думаю, что он едет сюда. Он наверняка захочет удостовериться в нашей гибели. Поскольку он не знает, что такое белое пятно, то, мне кажется, он посчитает, что нам или окажут помощь, или убьют. Если он доберется сюда и увидит, что мы не стали друзьями с белым пятном, он будет уверен, что мы мертвы. Тогда он поедет обратно к кораблю. Думаю, мы встретим его на шоссе.

Так и случилось. На второй день обратного пути они увидели автомобиль Сэттелла, едущий им навстречу, поскольку золотистый металл хорошо отражал солнечные лучи.

Джерри тут же завел машину за ближайшую дюну, и они с Борденом залегли на вершине. Сэттелл мчался со скоростью сто пятьдесят миль в час, поднимая позади длинный шлейф песка.

Борден и Джерри выстрелили одновременно тонкими лучами пламени из золотистых ружей. Машина Сэттелла промчалась мимо них, но тут по ее колесам, которые были вовсе не похожи на колеса, ударил луч пламени, и они разлетелись в пыль. Машина пошла юзом, трижды перевернулась и остановилась.

Овальное ветровое стекло откинулось в сторону, и через него выполз Сэттелл. В руках у него оказалось золотистое ружье. Должно быть, он потратил много времени, разыскивая его в разрушенных фортах. Размахивая им, он побежал к дюне, вопя от ненависти. Потом остановился.

Его ружье выстрелило, но луч оказался очень коротким и поджег пустыню прямо перед ним. И Сэттелл рухнул ничком в пламя.

Когда полетный журнал и карты звездного неба нашлись в машине Сэттелла, Борден и Джерри разом вздохнули с громадным облегчением.

Прошло больше месяца, прежде чем «Даная», отремонтированная, заправленная топливом и загруженная продуктами, выращенными Эллен, осторожно зависла над тем местом, где было прежде белое пятно. Борден бережно опустил корабль на центральную площадь города, который некогда являлся центром здешней цивилизации.

Все трое провели целый день, осматривая город. Они нашли предметы, назначение которых не смогли понять, предметы, вызвавшие у них улыбку, и предметы просто изумительные. Любая цивилизация делает одни открытия и проходит мимо других, и мечтает о третьих, которые другие цивилизации считают сами собой разумеющимися. В здешнем мире можно было найти много полезного, когда сюда прилетят исследователи.

— Мне кажется, — сказала Эллен мужу, — ты уже хочешь вернуться сюда.

Борден согласно кивнул.

— Восемнадцать тысяч квадратных миль оазиса — и никаких туземцев, — сказал он. — Это же замечательное место, где можно жить и изучать город и здешнюю цивилизацию. У ней есть чему поучиться. А ты станешь возражать?

Эллен рассмеялась и протянула руку, в которой были семена.

— Я посадила почти все наши семена, — сказала она, — так что, когда мы прилетим обратно, здесь будет масса земных растений.

— А что думаешь ты, Джерри? — спросил Борден.

— Есть одна девушка… — робко сказал Джерри. — Если я смогу набрать группу, чтобы создать здесь колонию, то я, наверное, вернусь.

— Значит, мы все вернемся, — подытожил Борден. — И в следующий раз привезем сюда с полюса наших пушистых приятелей, и прочувствуем, наконец, что значит спокойно жить и работать.

А затем «Даная» поднялась к звездам и взяла курс домой.

Здесь был солнечный свет. Были цвета. Были звуки. Они стояли в совершенно обычном кабинете совершенно обычным днем совершенно обычного мира. В соседней комнате работала машинистка. В воздухе стоял гул, который постоянно бывает в любом большом городе, гул движения и жизни.

— Доктор Бретт, это моя племянница мисс Хант, — сказал дядя Лоры. — Мне кажется, она будет…

Рука Гарри Бретта сомкнулась на руке улыбающейся ему девушки. На ощупь рука была очень приятна, и девушка была очень симпатичной…

Каждым атомом своего тела он почувствовал невыносимую боль. Это походило на удар, поразивший его с головы до пят. У него возникло чувство бесконечного падения и сильного холода. Глаза оказались закрыты, поэтому он открыл их и сел прямо, не в силах дышать от изумления.

Он был не в офисе Берроуза и Лоусона в здании на Сорок Второй улице. Он находился в полулежащем положении в чем-то напоминающем пляжное кресло. Хотя это было вовсе не пляжное кресло… Он был на свежем воздухе, совершенно не похожем на свежий воздух… Явно в городе, хотя это не было похоже ни на один город, какой он когда-либо видел. Первым делом Гарри подумал, что умер, и это было преддверием иного мира. Нечто вроде места ожидания возле Стикса.

Вокруг все было серо, тихо, и не было никаких теней. Но первый ошеломленный миг прошел, и он увидел, что находится в чем-то напоминающем террасу возле пентхауза, в какой-то невозможной вселенной. Повсюду был редкий серый туман, а поблизости виднелось вздымающееся вверх здание. Оно было серым, как и все остальное. Виднелся ряд окон, но все они были закрыты непрозрачным серым материалом вместо стекла. Гарри увидел, что здание окружено чем-то вроде живой изгороди из растений, напоминающих самшит, но они тоже были серые, а листва не отбрасывала ни малейшей тени. Невдалеке было вьющееся растение с серыми листьями, серым стеблем и серыми цветами. Однако, в воздухе не было ароматов. Вообще не было никаких запахов. И все это вместе пугало.

Было достаточно одной тишины, чтобы заболели барабанные перепонки. Гарри откашлялся, и собственные звуки в горле показались ему раскатами грома. Вокруг стояли дома. И все. Ни движения. Ни жизни. Никаких звуков. Не было даже обычного шелеста ветерка.

Гарри ущипнул себя — было больно. Он пошевелился, и под ним заскрипела подушка. Он встал, и были отчетливо слышны его шаги. Казалось, он создавал потрясающий грохот, когда прошелся по террасе, чтобы недоверчиво взглянуть за ее край.

Случайно он задел рукавом одно из растений. Раздался звук рвущейся ткани. Гарри был поражен. В серых безмолвных сумерках без теней он не мог быть совершенно уверен в своих глазах. А глаза говорили ему, что он порвал куртку о хрупкий куст. Гарри зажег спичку, чтобы получше осмотреть это растение. Оно стало еще больше походить на ненастоящее. Но все же было настоящим!

Он прикоснулся к листу и не поверил своему осязанию. Лист был неподвижен. Он был такой же твердый, как каменная стена. Он был даже тверже железа. Гарри не мог согнуть его. Он нажал изо всех сил, но лист даже не шелохнулся. Когда он коснулся земли под растением, пальцы почувствовали неровности.