Мюррей Лейнстер - Избранные произведения в одном томе

— И это важно? — с горечью в голосе спросил Сантос.

— Это чертовски важно! — воскликнул я. — Вы не имеете никакого права рисковать жизнью.

— Не было никакого риска, — заверил он меня. — Жена-американка одного из моих друзей сняла номер двумя этажами ниже, так что все было безопасно.

— Вы воспользовались своим изобретением, — сердито сказал я. — Вы взяли раздвижное устройство, чтобы вытащить с его помощью содержимое чемоданов и перенести их к себе в номер. Вы уничтожили пространство. На полученные деньги вы организовали фонд помощи развития Хандагвы. Жители Хондагвы станут получать прибыль с денег, принадлежавших ранее немецким нацистам…

— Это не прибыль, — сказал Сантос. — Деньги пойдут на развитие школ, медицины, на социальную помощь, о которой в моей стране давно все забыли.

Должно быть, выражение моего лица подсказало ему, что я об этом думал.

— А где-то среди его вещей оказался чистой воды компромат, — продолжал я. — А после того, как президент убедился, что воры все забрали, вы подкинули его ФБР.

— Естественно, — спокойно ответил мне Сантос. — Все должны получить по заслугам. Я не люблю негодяев.

— Выходит, вы боретесь с ними при помощи суперворовской техники?

Я ничего не сказал об убийстве Гуттиэреза. Это было не мое дело. Но я понял, почему на его мертвом лице застыло выражение такого суеверного ужаса. Он видел, как прямо из воздуха появились лица людей, каких он когда-то оскорбил и кого давно считал мертвыми. И они что-то сказали ему, прежде, чем он умер.

— Вы использовали суперворовскую технику, — с горечью повторил я. — Вы рискнули самой ценной жизнью в мире — своей жизнью!

В его кривой улыбке пряталась нежность. Сантос был тощим маленьким латиноамериканцем, но он нравится мне и знал это.

— Вы критикуете меня, — с сожалением проговорил он. — У вас иная точка зрения, амиго. Вы думаете о тех, кого никогда не знали, и даже о тех, кто родится уже после вашей смерти. Я же думаю о том, что кажется важным для меня. Но ваша точка зрения совершенно нормальна. — Он говорил так, словно спорил с самим собой. — Я планирую один дополнительный эксперимент, — продолжал он. — Я должен проделать его, прежде чем запатентовать свое открытие. Я уверен, что он совершенно безопасный. Теоретически я доказал это. Но все равно я приму кое-какие заранее продуманные предосторожности.

— Что, черт побери, вы собираетесь сделать? — с жаром воскликнул я.

Он объяснил, и я разбушевался. Но он лишь усмехался, пока я бегал взад-вперед по лаборатории и напоминал ему, что он человек, а не подопытная мышь, и, идя на такой риск, он, практически, предает будущее. Но он лишь усмехнулся и повторил, что примет все меры безопасности. Очень тщательно продуманные.

На следующее утро я получил от него записку:

«Амиго! Чтобы не заставлять вас тревожиться, я проделаю этот эксперимент сегодня вечером. Как вам уже известно, я хочу сам переместиться в ту область пространства, которая становится замкнутой вселенной под действием диамагнетика. Для этой цели я сделал диамагнетик, достаточно большой, чтобы я весь поместился в область его действия. Работать он будет на батарейках, которыми вы меня снабдили. Внутри я смонтировал выключатель, который включу и тут же выключу. Так что ничто не успеет навредить мне. Я посылал туда мышь, и она осталась жива-здорова, хотя я держал ее в замкнутой вселенной, насколько ей хватало воздуха. Но это еще не все предосторожности. Я написал всю теорию диамагнетика и точные инструкции для его изготовления.

Я оставил эти записи в ящике стола, но боюсь, что вы стали бы упрекать меня за беспечность. Поэтому я вложил рукопись в маленький генератор карманной вселенной на одной батарейке. Часы выключат ток ровно завтра в полдень. Таким образом, я придумал еще одно применение диамагнетику, о котором вы не подумали. Это сейф с абсолютной защитой!

Если меня не окажется в лаборатории, когда вы приедете, то ровно в полдень вы сможете забрать мою рукопись. Но я буду там, и мы отправимся вместе обедать.

Чтобы вы уж совсем не смогли упрекнуть меня в беспечности, остальные диамагнетики я захвачу с собой.

И если со мной все же что-то случится, я прошу вас продолжать строить тот счастливый мир, о котором вы мне говорили. Но все будет в порядке. Жду вас к обеду.

Ваш преданный друг!»

Разумеется, я тут же поехал в лабораторию. Не знаю почему, но я был весь в холодном поту. И Сантоса там не оказалось…

Перед рабочим столом находилось большое пустое пространство, на которое было больно смотреть. Оно было достаточно большим, чтобы в него мог поместиться Сантос. Устройство явно работало, и Сантос почему-то не выключил его. Если бы он воспользовался энергией от розетки, то я сам мог бы выдернуть штепсель. Но он почему-то использовал батарейки. И отключить его снаружи не было никакой возможности. Как и проникнуть туда. Он находился в замкнутой вселенной. Карманной вселенной, как он назвал ее.

Что касается второго приспособления, которое он сделал для опытов на мышах, то оно стояло на столе и тоже не отключилось в полдень. С тех пор прошло три месяца. Ни одной батарейки не хватило бы поддерживать работу этого устройства целых три месяца. Они бы давно уже кончились.

Разумеется, можно было доказать, что эти две карманные вселенные существуют. И если когда-нибудь устройства отключатся, то можно будет изучать их и переменить лик всего мира. Но мне от этого не легче.

Хондагва получила много денег для социального развития — ведь это небольшая страна, и каждый миллион долларов имеет там большое значение.

Но Сантос!.. Черт побери, он мне нравится! И пока он не выйдет из своей карманной вселенной, никому не будет пользы от его открытия! И в мире нет никакого способа, чтобы отключить это устройство…

Но когда-нибудь он выйдет оттуда. Он собирался оставаться там всего лишь полсекунды, а прошло уже три месяца, и, разумеется, у него не было с собой ни припасов еды, ни воздуха. Но он выйдет оттуда. В батарейке на диамагнетике не могло быть столько энергии, но устройство все еще работает, хотя прошло три месяца.

Поэтому, я не считаю, что часы устройства остановились или Сантос погиб.

И он, и его рукопись находятся в карманных вселенных. Но нам не известна ни одна константа такой замкнутой вселенной.

Например, мы не знаем, сколько еще месяцев, лет или столетий должно пройти в нашей вселенной, пока в той пройдет полсекунды.

И В ДАЛЕКОМ БУДУЩЕМ ТАЙНА КАРМАННЫХ ВСЕЛЕННЫХ БУДЕТ КОГДА-НИБУДЬ ВНОВЬ ОТКРЫТА ЧЕЛОВЕКОМ!

Если оглядываешься назад, кажется странным, что никто, кроме профессора Минотта, не предвидел ничего заранее. Подсказок было более чем достаточно. В начале декабря 1934 года профессор Михаэльсон заявил, что, по его мнению, скорость света не является абсолютной величиной, так что ее нельзя считать неизменной. Естественно, это стало первым указанием на то, что должно было произойти.