Ингви Акисон - Архивариус [litres]

– Вроде этих шкафов, что ли? – Ингви показал на атомные синтезаторы.

– Да. Только более сложный. В этих синтезаторах, как ты знаешь, ничего живого заказать нельзя. Даже муху. Не то что обезьяну.

– И этот Рудольф… дай, я ему объясню, – встрял Денис, – сидел себе спокойно и жевал банан. Ученые нажали на кнопку, и – опаньки! – в соседней комнате в шкафу появилась обезьяна с повязкой на глазах, жрущая свой банан. Ну, шкаф поскорее открыли, он вылез оттуда. На вид – от Рудольфа не отличить. Сняли у него с глаз повязку. Всех узнаёт, кто с ним из персонала раньше работал. На имя Рудольф отзывается. Помнит абсолютно всё, что Рудольф помнил, и ведет себя совершенно так же.

– А настоящий Рудольф? – спросил Ингви.

– Что настоящий Рудольф? – не понял Денис. – Рудольф сидел по-прежнему возле сканирующего аппарата с повязкой на глазах и с бананом во рту. А что с ним могло произойти? Сканер специально так был сконструирован, чтобы не причинять организму вреда. Вот только почему ты, – он повернулся к Мирославе, – об этом эксперименте заговорила? Ты же сказала, что Архив-Служба могла бы воскрешать людей более дешевым способом, чем это делается. И типа, все этот способ знают. При чем тут вообще изготовление клонов?

– Ну, для начала скажи, – ответила Мирослава, – ты понимаешь, что с человеком такой эксперимент тоже прошел бы без всяких проблем?

Денис даже не задумался.

– Естественно. Его запретили по этическим соображениям. Но не вижу причин, чтобы с человеком не получилось.

– Стойте, стойте, – запротестовал Ингви. – Как это так? Сделать копию человеческого тела – это, предположим, науке под силу. Раз получилось с шимпанзе, то получится и с телом человека. Но как быть с душой?

– Опять ты за свое, – закатил глаза Денис. – Сколько тебе раз уже объяснять, что никакой души у человека нет?

– Погоди, Денис, – вмешалась Мирослава. – Давай не будем тут устраивать религиозных дискуссий, ладно? Раз Ингви верит, что душа в человеке есть, то пускай считает, что с человеком эксперимент не удался бы. Это его право. Но Архив-Служба изначально разрабатывалась учеными. И весь Проект задумывался как научный проект. Согласны?

Денис и Ингви синхронно кивнули.

– Поэтому, – продолжала Мирослава, – можно просто констатировать, что для разработчиков Архив-Службы – что копирование обезьяны, что копирование человека – это одного плана явления. Так?

Оба опять согласились.

– А теперь к твоему вопросу, Денис. Задумайся вот над чем. Почему бы им просто не брать из Архива информацию о мозге – об атомной конфигурации мозга в последний момент жизни человека – и не синтезировать здесь на Ремотусе точную «поатомную копию»? И мозг-копию уже вставлять в выращенное на основе ДНК тело? С точки зрения энергозатрат это на порядок дешевле, чем искривлять пространство-время ради похищения оригинала! Тем более что всё равно приходится синтезировать копию мертвого мозга для подмены. А это дополнительные затраты.

– Ну-у-у, – протянул Денис. – Какое же это будет воскрешение? Я бы сейчас – если бы был таким клоном – ощущал бы себя, безусловно, тем самым Денисом из прошлого. Это понятно. Тут вопросов нет. Но ведь так можно и в кого угодно запихнуть мои воспоминания! И он тоже будет себя ощущать тем самым Денисом из прошлого. Да хоть вообще в андроида запихнуть их! Вопрос-то в другом совсем. А какой от всего этого толк тому Денису, который умер? Ему-то что до того, что создадут клона? Или андроида, считающего себя им? Понимаешь?

Ингви не без удовольствия отметил, что на этот раз у Мирославы появился сильный оппонент. Его-то самого она умела – во всём, что не касалось вопросов веры, – переубеждать за пять минут. Интересно, по зубам ли ей Денис?

– Хорошо. Давай объясню вот как, – сказала Мирослава после небольшой паузы. – Представь, Денис, что злобные инопланетяне, обладающие сверхтехнологиями, за мгновение разберут тебя на атомы, каждый атом перенесут вон туда, – она показала в дальний угол кафе, – и соберут тебя там обратно. Всё это за мгновение! Быстрее, чем в человеческом организме протекает какой бы то ни было биологический процесс. Даже обмен сигналами между нейронами мозга. Представил?

Денис отхлебнул полстакана, после чего кивнул.

– Отлично, – продолжала Мирослава. – А теперь скажи. Это будешь ты? В том углу.

– Ну, я, конечно. Кто ж еще?

– Так. А теперь случай номер два. Представь, что сволочные инопланетяне, пока ты будешь разобран на атомы, успеют за всё то же мгновение подменить каждый атом на точно такой же, но взятый откуда-то еще. Углерод заменят на такой же точно углерод, водород – на водород, железо – на железо и так далее. А старые атомы распылят по всей Вселенной. Тогда это будешь ты? Собранный в том углу.

На этот раз Денис чуть помедлил с ответом.

– Да. Это буду я. Ведь атомы в моем организме и так постоянно заменяются на новые. Даже в нейронах головного мозга, где-то я читал, происходит метаболизм, в результате которого атомы постоянно заменяются свежими.

– Превосходно, – сказала Мирослава. – То есть если ты будешь знать, что с тобой через минуту проделают такое, то ты будешь мысленно готов, что вскоре окажешься в том углу? Ты не будешь говорить: «Это не я окажусь там, это мой клон окажется»?

– Нет, не буду так говорить.

– Очень хорошо. Теперь случай номер три. Предположим, что тебя не станут разбирать по атомам, а просто, оставив тебя сидеть тут, в мгновение ока занесут в кафе атомы, аналогичные твоим, и соберут в том углу твою точную копию. Это будешь ты?

– Нет, – даже не задумывается Денис. – Я же остаюсь сидеть, где сидел! Поэтому там будет копия, а здесь – я.

– И последнее, – хитро улыбнулась Мирослава. – Случай номер четыре. Одновременно со сборкой в углу твоей точной копии – ты, сидящий тут, превращен в атомную пыль и распылен по всей Вселенной. Что тогда?

Денис призадумался.

– Тогда… я умру, – сказал он. – А в углу будет копия.

– А что ж ты не говорил этого про случай номер два? – торжествовала Мирослава. – Там ведь было ровно то же самое! Напомнить? Твои родные атомы в том случае распыляются по Вселенной, а в углу в то же мгновение собирается нечто из новых атомов. И тогда ты назвал это нечто собой!

– Ну, хорошо, хорошо. Допустим, что по твоим софизмам всё именно так и выходит…

– Что значит «софизмам»? – обиделась Мирослава. – Это самая обычная логика, а не софизмы.

– Ладно, пускай по логике так выходит. Но тогда ответь мне вот на что. Я сижу тут, значит, и пью медовуху. И знаю, что через минуту эти твои злобные инопланетяне смастерят мою «поатомную копию» в том углу, а меня не тронут. Окей. Но как же я могу представлять, что очутюсь в том углу – то есть увижу угол вблизи, а этот столик и вас троих увижу вдалеке, – если точно знаю, что останусь при этом сидеть здесь с вами?! Понимаешь? Не раздвоюсь же я, чтобы одновременно видеть и так и эдак! – Денис усмехнулся и долил себе еще. – Следовательно, мое «Я» продолжится здесь. Не в клоне. Не в клоне, запомнила? А это означает, что и в случае моей гибели при изготовлении клона – будет то же самое. Мое «Я» не перескочит в клона! Что и требовалось доказать.