Оксана Алексеева - Знаменатель

Аннет многое раскопала – ее дотошность и настойчивость впечатляла. И в той информации, что она собрала, упоминалось, что «история не знает примеров существования одновременно двух Знаменателей». Но эти данные могли оказаться неверными, ведь сами Знаменатели своих биографий не пишут. Все доказательства сводились к тому, что именно он обрушил балку, но в противовес вставал единственный аргумент: если бы он хотел меня убить, то убил бы. Без этой показухи и со стопроцентным результатом. У Даньки не было мотива для того поступка, но имелась возможность. У Штефана же не было возможности, зато имелся очевидный мотив: «Знаменатель готов на всё, чтобы стать Знаменателем».

Да уж. Пару часов назад жизнь казалась куда проще. Настолько, что я предпочла не верить своим рассуждениям. Ничего не было. Все приснилось, потому что мой переволновавшийся мозг хотел заполнить пробелы. А Славка – типичный ревнивый мудак. Если я полностью шизанутая, то этот факт лучше скрыть ото всех, в первую очередь от Даньки, поскольку он пока еще считался моим парнем. А если легенда о Знаменателе не легенда, то Данька ведет себя так, будто очень заинтересован, чтобы я предпочла считать себя чокнутой. А значит, пока лучше ему в этом подыграть. И в том, и в другом случае стратегия поведения одинаковая. Ну хоть какое-то облегчение! Я была рада, что меня во мне осталось больше, чем влилось Аннет.

Но оказалось, что выполнить даже такое очевидное решение довольно сложно. Мне стоило немалых трудов не шарахнуться от Даньки, как от прокаженного, когда наутро мы встретились в институте. Но он то ли не заметил, то ли предпочел сделать вид, что не заметил моего состояния. Дальше надо было только передвигать ноги и отвечать на вопросы одногруппников что-то более-менее членораздельное. Оля после пар собиралась отправиться прямо к Штефану – с ней все понятно. Сам он в этот день не соизволил явиться собственной «офингаленной» персоной, что тоже естественно. Непонятным был только голос Даньки сквозь плотный туман:

– Надеюсь, ты не собираешься составлять Оле компанию?

Эта фраза меня немного отрезвила, так, что даже получилось добавить в тон каплю вызова:

– А почему бы и нет? Не вижу ничего плохого в том, чтобы навестить больного.

– Вик… – я снова погружалась в себя, поэтому Даня заговорил громче. – Вика! – и только после того, как я посмотрела на него почти осознанно, продолжил: – Мне иногда кажется, что тебе Штефан… нравится. Я бы предпочел ошибаться.

«Уверен, мы не можем друг другу не нравиться»…

– Нет, конечно. Чепуха.

– Если чепуха, то навестим его завтра. Вместе. Если я вам не помешаю, конечно.

Какая простенькая мелочная ревность. Может ли всемогущий Знаменатель быть настолько простеньким и мелочным? Или к ревности это никакого отношения не имеет? Я бы все отдала за то, чтобы это была самая банальная ревность, а не сплошные подводные камни.

Уйдя с последней пары и ничего не объяснив Даньке, я отправилась домой. И там все же позвонила Штефану – нет ничего странного в том, чтобы поинтересоваться его делами по телефону, ведь так? Но он даже вопрос о самочувствии проигнорировал:

– Вика, не приезжай! Я… я уверен, что он узнает, если ты приедешь. Лучше пока не привлекать его внимания…

– Кто узнает? Данька?

Я попыталась рассмеяться – хотя бы истерично, – но он мне даже этого не позволил:

– Ты ведь все вчера видела! Аннет раскопала слишком многое – и теперь наша Эмпатия тоже начала понимать, что происходит. Из всех элементов Логика сложнее остальных принимает правду. Но сейчас даже ты должна уже…

– Что я должна? – тупо переспросила я. – Кому должна?

– Вика, сосредоточься! Твой Даниил – Знаменатель! Ты не знаешь всего, а я видел… Я точно уверен! Хотя это невозможно. История не знает…

– Да-да, это мы уже где-то проходили, – перебила я. – У меня к тебе только один вопрос: как ты-то мог видеть сон про всю жизнь Аннет, если в этот момент душил ее?

Мне казалось, что сарказм лучше всего прочего возвращает ясность сознания. Штефан с мысли не сбился:

– А ты точно Логика? Я начинаю в этом сомневаться. Вика, весь сон длится мгновение, как раз тот миг, когда уже ничто не спасет – до тебя это не могло не дойти! Не думала же ты, что могла тратить на все прожитые ими годы? Ладно, сейчас о другом, – он снова сосредоточился, – я не знаю, может ли слышать Даниил твои телефонные разговоры… Вряд ли. Наверное… Поэтому не приезжай, но внимательно выслушай – наша Эмпатия теперь тоже может рассуждать как Аннет. И тогда твоя жизнь, как и моя, в опасности. И если Даниил – Знаменатель, то… То я даже не могу представить, что ему может быть от нас нужно! В любом случае бойся всех.

– А тебя? – задала я самый закономерный вопрос.

Он думал несколько секунд, а потом ответил совсем тихо:

– И меня. Когда-нибудь один из нас убьет другого. Если нас не успеет прикончить кто-то еще. Когда-нибудь. Знаменателем может стать только один…

Я отключила вызов, не дослушав. Всё это правда? Или затяжные галлюцинации? Или просто Логика сложнее остальных принимает правду? Черт! Черт… Если это мое больное воображение, то зачем я придумала Систему такой, чтобы элементы обязательно испытывали прочную симпатию друг к другу? Уж если они поставлены перед необходимостью бороться за вакансию Знаменателя, то уместнее была бы ненависть! Не-е-ет… «Знаменатель должен быть готов на все, чтобы стать Знаменателем». Убить незнакомого или неприятного человека, наверное, проще, чем того, кого любишь с первой секунды знакомства. Аннет была достойна принять на себя Цель. Штефан стал достоин, когда убил Аннет. А я… я – нет. Я слишком слабая, чтобы вывезти квест за всех. Это просто естественный отбор в рамках одной Системы: выживет сильнейший, без вариантов. Логично. Это, черт возьми, попросту логично.

Я еще даже не успела отложить телефон, как раздался звонок. Данька.

– Прости, Дань, что сбежала, ничего тебе не сказав… Мне стало плохо, вот я и… – мой голос почему-то заметно дрожал.

– Давай поговорим, Вика. Я помогу тебе со всем этим справиться.

Меня затрясло от страха. Он понял, что его успокоительные байки эффекта не возымели. Что теперь я верю в свои сны или вот-вот готова поверить. Но он в этом не заинтересован! И что теперь собирается делать Знаменатель, который не заинтересован в таком развитии событий?

– С чем справиться?

– Вик, перестань уже. Мы встретимся и поговорим. Пока ты не спятила.

– Нет! – я выкрикнула это истерично, но до сих пор еще надеялась убедить его в том, что тревога ложная: – Я… плохо себя чувствую. Встретимся завтра!

«Бойся всех», – сказал Штефан. И уж точно, Даньку он имел в виду в первую очередь. Раз уж пока не почувствовал приближения нашей Эмпатии, угроза могла исходить только от Даньки, цели которого неясны.