Андрей Неклюдов - Земля Обручева, или Невероятные приключения Димы Ручейкова [litres]

– Владимир Афанасьевич, а вот это ущелье, по которому мы идем, это грабен?

– Не дает геология покоя? – сочувственно улыбнулся Обручев. – Это хорошо. Да, бывает, конечно, когда вода использует грабены и течет по ним, еще больше их углубляя. Но вообще-то, современный рельеф, все эти хребты, долины и ущелья, – дело рук не только тектоники. Наверное, вы удивитесь, Дмитрий, если я скажу вам, что вся красота гор с их цепями зубчатых вершин, отвесными кручами, ущельями и бурными речками – все это создается силами разрушительными. Да-да, именно так. Лик земли – это не застывшая маска, когда-то слепленная на века, он постоянно меняется. А великий и могущественный скульптор, который неустанно творит рельеф нашей планеты, – это вода. Представьте себе: обыкновенная вода – ручьи, реки, дождевые потоки. Но не только вода. У нее есть помощники. Это жар и холод, дождь и снег, ветер и растения… Изо дня в день, из года в год, веками эти силы грызут, сверлят, разъедают каменные поднятия, а дожди и ветры смывают и сдувают этот разрыхленный материал. Разрушительные силы, как вы понимаете, успешнее расправляются с породами некрепкими. Более прочные пласты или тела остаются стоять в виде башен, пиков, стен, как та дайка, которую мы с вами однажды наблюдали. В результате получается горная страна вроде той, что нас сейчас окружает.

Димка огляделся. Он не сомневался в верности слов своего наставника, но вообразить эту исполинскую работу воды, дождей и ветров он мог, только если допустить, что все эти горы сделаны из песка или из мягкой глины.

– Трудно поверить, что жидкая вода размывает такие твердые и крепкие скалы, – высказался он, глядя на бегущий рядом с ними ручей.

– А между тем это так. Недаром существует поговорка: вода и землю точит, и камень долбит . Медленно, но долбит. Скажу вам больше: на вытачивании рельефа гор работа разрушительных сил не останавливается. Их цель – не создание красот природы, как нам хотелось бы думать. Задача разрушительных сил – полное уничтожение гор. Снести до основания все каменные исполины, стереть их с лица земли – вот к чему стремятся эти силы. И рано или поздно, в зависимости от высоты гор и их прочности, разрушители исполняют свою задачу, и величественные горы исчезают.

– Совсем? – спросил Димка обескураженно.

– Совсем. Где когда-то были горные пики, мы теперь нередко видим лишь холмики или даже ровное место.

– И от этих гор тоже ничего не останется? – Димка снова обвел взглядом окружающие громады.

– Увы, таков ход земной истории. Взять Украину: когда-то там были высокие горы, а нынче – лишь волнистая равнина да плоские увалы. Горы – как люди: рождаются, старятся и умирают. Горы Кавказа, например, или Швейцарских Альп совсем юные. А вот Урал имеет почтенный возраст.

– А наши? – спросил Димка.

– Наши? А вы взгляните внимательно. Вершины вокруг нас не остроконечные. Вспомните реку, где стоит наш бивак, ее широкую долину. Здешние горы, скорее, зрелые.

Димка вспомнил реку, ее грозный рокот и бурное течение, вспомнил гольцы, достигающие облаков, и подумал, что здешние горы вполне бы сошли и за молодые.

– Когда я летел на верто… – собрался возразить он, но спохватился и поправился: – Недалеко от Бурунихи я видел такие отвесные ущелья! И скалы… наверное, не слабее альпийских.

– Все верно, – улыбнулся наставник. – А не обращали ли вы внимание, мой пытливый друг, что тут, в Сибири, часто встречаются горы с выровненными плоскими вершинами, плоские заболоченные седловины, верховые болота?

– Как же! И не раз!

– Так вот: все это свидетельствует о повторном поднятии этой территории. Старая полуразрушенная горная страна может заново испытать поднятие и таким образом как бы омолодиться. То, что было плоским холмом, становится вершиной, ложбина превращается в ущелье. И снова ручьи, реки, солнце, мороз и ветер начнут вытачивать новую горную страну. Точнее сказать: обновленную . И все повторяется. – Геолог немного помолчал, отпил из кружки чаю и добавил: – Вот эту связь форм земной поверхности с геологической историей Земли первым подробно разобрал Эдуард Зюсс, которого я однажды поминал. Не так давно, кстати сказать, вышли первые два тома его монументального творения «Лик Земли» [54] Многотомный труд Э. Зюсса «Лик Земли» (1883–1912) объединил все существующие к началу XX века представления о строении нашей планеты и наметил пути развития науки геологии. . Автор был столь любезен, что включил в свой «азиатский» том, над которым он сейчас работает, некоторые наши данные по геологии Китая и Забайкалья.

– Как же он узнал о них? – удивился Димка.

– Очень просто: уже лет шесть мы состоим в дружеской переписке. Надеюсь, когда-нибудь и встретимся [55] Встреча Эдуарда Зюсса и Владимира Обручева состоялась в октябре 1898 года в Вене. . Я посылал ему материалы из Китая и отсюда…

– Отсюда? – снова удивился Димка.

– Ну, не прямо отсюда, а из Иркутска, с почтой.

– По обычной почте? – поднял Димка брови.

– А как же иначе? Гонца не пошлешь – далековато.

– Но ведь это ужасно долго!

– Отнюдь. Довольно быстро, иной раз за месяц письмо доходит.

«За месяц!» – чуть было не вскричал Димка. Туда месяц и обратно столько же! То есть два месяца ждать ответа на свое письмо! Им бы электронную почту – насколько быстрее пошли бы у них дела. Но, с другой стороны, они и без электронной почты, и без Интернета как-то управлялись, да еще столько всего сделали, эти старинные ученые! И что же, выходит, их ум и трудолюбие посильнее Интернета?

Все то время, пока Обручев говорил, Герасим, напившись чаю, сидел со скучающим видом. Бурое лицо его и насмешливо прищуренные глаза выражали крайнее недоверие.

– Очень мне это, по правде сказать, сомнительно, – проговорил он после того, как ученый умолк.

– Что именно? – спросил Обручев, отмахиваясь фуражкой от мошки.

– Вы уж на меня не серчайте бога ради, я человек до науки не касающийся… однако по рассудку своему я разумею так: как же такое возможно?

– Что возможно, Герасим?

– Как возможно, чтобы были горы, а опосля стало ровно? Это господа ученые чтой-то перемудрили.

– А как по-вашему?

– Мое разумение таково: горы энти пребывали при наших дедах и прадедах… и много допрежь того, с самого дня Сотворения мира. И пребудут они, по Божьей милости, после нас и наших чад до скончания света. Вот как я себе думаю.

– Многие думают так же, – совсем не огорчился этим убежденным возражением Владимир Афанасьевич. – А между тем вы, Тимофеев, верно, не раз наблюдали, как ручей или речка несут песок, ил, даже камни перекатывают. Откуда они всё это берут?