Эмили Сувада - Этот разрушительный элемент [litres]

– Другой план? – переспрашивает Анна и вскидывает руки вверх. – У нас был другой план, пока ты не психанула и не позвонила в «Картакс». Так что теперь мы влипли.

– Я что-нибудь придумаю, – обещаю я.

Мы с Коулом и раньше сбегали от «Картакса». Возможно, мне удастся взломать бортовой компьютер «Комокса» и вырубить солдат. Или я снова позвоню Даксу и попрошу отпустить нас. Дело не только в вакцине… Агнес пытается развязать войну, и у нее это получается. Кто-то должен выследить ее.

Но даже если мне удастся освободить Коула и Анну, не думаю, что они мне помогут.

Гул двигателей «Комокса» превращается в рев, когда он опускается на траву рядом с хижиной. Двери распахиваются, и наружу выбегает целый отряд одетых в черную броню солдат «Картакса». На их груди виднеются белые рога, а в руках – оружие. Они расходятся в разные стороны, образуя полукруг.

Я медленно втягиваю воздух, пытаясь избавиться от жужжащих мыслей и связаться по коммуникатору с Даксом. Значок соединения крутится у меня перед глазами, но он не отвечает. Один из солдат громко приказывает Анне бросить оружие, а затем просит Коула опустить Зиану на землю. Они не стреляют по ногам, как это делали другие солдаты, когда прилетели в хижину, чтобы забрать Лаклана и Дакса во время вспышки. Должно быть, кто-то объяснил им, что стрелять в двух тайных агентов не самая хорошая идея.

– Мы за «Картакс», идиоты! – замерев рядом с джипом, орет Анна. Она все еще удерживает винтовку в руках и даже не думает вставать на колени. – Нас отправили сюда с заданием, которое из-за вас, придурков, провалилось.

– Простите, мэм, – кричит ей в ответ один из солдат. – Мы здесь по приказу центрального штаба. И должны доставить вас в «Хоумстейк», чтобы подготовить к вечерней транспортировке в штаб-квартиру.

Анна стискивает челюсти. «Хоумстейк» – ближайший бункер «Картакса», в который мы с Коулом, Леобеном и Даксом отправились, чтобы украсть клонбокс для расшифровки вакцины. Мы выбрались оттуда, сымитировав атаку на воздушные шлюзы с помощью кодов Цзюнь Бэй. Системы безопасности бункера, скорее всего, обновили, чтобы предотвратить повторную атаку, но, возможно, я смогу найти способ взломать их и вытащить нас оттуда.

– Нам нужно подготовиться перед отъездом. Этой девушке нужен резервуар, – говорит Коул, поправляя Зиану на руках.

На ее щеках появился румянец, и она, кажется, дышит вполне легко, но все еще не пришла в себя. В растворе резервуара содержались успокоительные, но не настолько сильные, чтобы объяснить ее состояние.

– В «Хоумстейке» полно резервуаров, – отвечает солдат. – Мы создаем их уже несколько месяцев, так что сможем положить ее в один из них, как только прилетим.

Анна крепче стискивает винтовку. А ее оценивающий взгляд мечется между солдатами.

– Я не сдамся, Анна, – успокаиваю ее я. – И так же, как и ты, хочу отправиться за Агнес, но не думаю, что нам стоит сопротивляться сейчас.

Она хмурится и несколько секунд просто молчит, но потом в отчаянии запрокидывает голову и смотрит в небо.

– Ладно, – отбрасывая винтовку, стонет девушка. – Пойдем в «Комокс». Но тебе лучше не подпускать меня к камере, где тебя удерживают, Агатта. Иначе тебя ждет долгая и мучительная смерть.

Солдаты шагают к ней, но она отмахивается от них и сама отправляется к «Комоксу».

Коул дожидается, пока солдаты пристегнут Зиану к каталке со складными ножками, а затем следует за сестрой. Я поднимаюсь по трапу позади них и дохожу до дальнего угла грузового отсека, где прислоняюсь к стене, сложив руки на груди. Мне не стоит подходить близко к кому-нибудь из солдат, чтобы они не попытались прикоснуться ко мне, потому что их руки пройдут насквозь. Они не осознают, что на самом деле меня нет здесь, потому что лишь горстка людей знают о существовании «Истины». Все привыкли, что трехмерные проекции возникают во время связи по VR, но такие звонки не видны никому другому. И если солдаты считают, что я нахожусь здесь, это может стать нашим преимуществом и возможностью для побега Анны и Коула.

Квадрокоптер взлетает над озером, раздувая лопастями волны, а затем пролетает над горами. Хижина исчезает вдали, скрываясь в лоскутном пейзаже из скал и сосен. Анна расхаживает по грузовому отсеку, словно зверь в клетке, а Коул сидит, прислонившись к обшивке «Комокса». На его лице отражается сосредоточенность. Не думаю, что он переживает из-за возвращения в «Картакс», скорее он беспокоится за Леобена. Как и я. От воспоминания о том, как он лежит на операционном кресле, у меня внутри все сжимается. Знаю, на самом деле, он мне не брат – и у меня нет никакого права заботиться о нем, если не считать тех недель, что мы провели вместе, – но я все равно воспринимаю его как члена семьи. И эти эмоции настолько сильны и искренни, что трудно даже представить, что его больше нет. Я потеряла всех, даже Агнес. И не хочу терять Леобена.

Всего за несколько минут мы добираемся до «Хоумстейка» и пустоши диаметром в полтора километра, покрытой толстым слоем пепла. Это защитный периметр, который все еще охраняется вооруженными роботами, напоминающими пауков. Однако вход в верхнюю часть бункера выглядит по-другому. Насколько я помню, раньше на поверхности возвышалась лишь смотровая башня и пара хорошо охраняемых ворот, ведущих к подземной стоянке. Но теперь в земле вырезано гигантское прямоугольное отверстие, в котором виднеются взрывозащитные ставни, какие стояли в Энтропии. Массивные квадратные створки слегка наклонены, выглядывая из-под земли, и их окружает небольшая гора из грязи и пепла. Скорее всего, этот выход построили уже давно, но держали закрытым, пока «Картакс» не решится открыть бункеры. «Комокс» кренится и направляется к темному зияющему отверстию, погружаясь под землю.

Через несколько мгновений мы оказываемся в огромном бетонном коридоре, стены которого усеяны ослепительными прожекторами и пересекаются металлическими перилами. Он не круглый, как атриум в Энтропии, а скорее выполнен в форме клина, только его стены расходятся снизу и сужаются к выходу, это становится заметно, когда мы пролетаем мимо посадочных и грузовых площадок. Трудно представить, насколько велик бункер, ведь это только малая его часть, где расположены военные казармы и научные лаборатории. На каждый этаж, мимо которого мы проносимся, приходится как минимум с десяток уровней глубоко под землей, на которых живут десятки тысяч мирных жителей. Похоже, в «Хоумстейке» уже не боятся заражения и готовятся к открытию, хотя, уверена, мирные жители все так же надежно защищены.

Мы сворачиваем на тускло освещенную вертолетную площадку, заставленную ящиками, на которых выбиты названия полимеров и керамических порошков. Именно их используют для 3D-печати. «Комокс» слегка дергается и приземляется, а солдаты тут же направляют на нас оружие.