Эмили Сувада - Этот разрушительный элемент [litres]

Черт, это просто не укладывается в голове. Когда я встретилась с Лакланом после Саннивейла, он сказал мне, что все дети проекта «Заратустра» были созданы в резервуарах лаборатории. Что все они были заражены вирусом гидры еще в процессе развития. Судя по этим данным, выжили только Коул, Анна, Зиана, Леобен и Цзюнь Бэй, которые и стали подопытными. ДНК вируса сплелась с их генами, порождая мутации, которых Лаклан никогда не видел. Леобен оказался невосприимчив к гидре. Клетки Цзюнь Бэй способны пережить изменение в самой структуре ДНК.

А гены девочки, из которых создали меня, похоже, распространялись и размножались в клетках так стремительно, словно вирус.

Или носитель.

Я поворачиваюсь к Коулу:

– Думаю, Агнес хочет использовать мою ДНК в качестве носителя.

Он хмурится:

– Но ведь ты говорила, что именно с помощью него код гентеха проникает в клетки?

Я киваю. Носители – это белки, предназначенные для проникновения в клетки и передачи ДНК. По сути, они напоминают шприцы с ДНК вместо лекарства внутри них. Любому генетическому коду необходимы носители, чтобы распространять его по всему телу. И большинство из них созданы на основе вирусов.

– Думаю, Агнес планирует создать на основе моего генома носители, чтобы распространить код, над которым так долго работает. Но я не знаю почему.

Анна прижимается к боку джипа.

– И все это ты поняла, лишь посмотрев на эти документы? Кто ты такая, черт подери?

Я медленно перевожу взгляд с Анны на Коула, а затем на Зиану и сглатываю. Больше нельзя держать это в секрете, если мы планируем остановить Агнес. И если ей действительно так нужна моя ДНК, то, скорее всего, она сейчас направляется к Цзюнь Бэй, и мне необходимо предупредить ее. Больше нельзя притворяться и лгать. Пришло время рассказать всю правду.

– Я рассказала вам о себе не все, – глядя на папки, признаюсь я. – Я не сестра Цзюнь Бэй. Вернее, сестра, но не такая, как вы себе это представляете. Когда Цзюнь Бэй сбежала из лаборатории, то взломала свой мозг, и это привело к печальным последствиям.

– Ну, ничего нового, – говорит Анна.

– Она чуть не умерла, попытавшись стереть половину своего мозга, и впала в кому, – продолжаю я. – Ее отыскал Лаклан и, покинув «Картакс», привез ее сюда, чтобы ухаживать за ней. Но он быстро понял, что на восстановление ее мозга могут потребоваться годы. Цзюнь Бэй так и не приходила в себя, и он посчитал, что восстановление пойдет быстрее, если она очнется. Поэтому он изменил ту часть ее мозга, которая пострадала во время стирания, и переписал ее ДНК… – Я сглатываю и поднимаю глаза. – И добился успеха.

Коул замирает, не сводя с меня напряженного взгляда.

– Вот только очнулась не Цзюнь Бэй, а я. Лаклан изменил ее лицо, тело и ДНК, надежно упрятав разум в непострадавшей после стирания половине мозга. А затем убедил меня в том, что я его дочь. Но я оказалась всего лишь инструментом – заполнителем пространства, пока разум Цзюнь Бэй полностью не восстановится. Вот только через год произошла вспышка, и его забрал «Картакс». Он оставил меня в хижине, решив, что я смогу пережить последствия вируса самостоятельно, пока не создадут вакцину и пока не наступит удачный момент для восстановления Цзюнь Бэй.

Анна моргает:

– Черт побери. Ты не шутишь?

– Я должна была рассказать вам…

– Ты всего лишь часть ее мозга? – выпаливает Анна. – Не настоящий человек?

– Я настоящая, – огрызаюсь я. – Просто у меня нет собственного тела.

– Ты знала об этом? – спрашивает Анна у Зианы. – Поэтому отправила ей сообщение?

– Нет. – Зиана не сводит с меня широко открытых глаз. – Все… оказалось намного запутаннее, чем я думала. То есть мое сообщение получила… Цзюнь Бэй?

Я медленно качаю головой:

– Его получил «Картакс», и они попросили меня помочь им. Лаклан сказал, что сможет исправить вакцину, если вы все вернетесь к нему и согласитесь на еще один тест. В тот момент я считала, что это единственный способ спасти вас. Вот почему я согласилась прийти сюда и найти тебя. Вот почему люди «Картакса» прилетели за нами и увезли в «Хоумстейк». Но я так больше не считаю. Сейчас дело не только в нас. Зиана права – нужно остановить Агнес.

Лицо Зианы бледнеет.

– Ты собиралась обмануть меня? И вернуть в «Картакс»?

– Да, – подтверждаю я. – Но не стану этого делать. Что бы ни задумала Агнес, ее необходимо остановить. И это гораздо важнее всего остального.

– Я не вернусь обратно, – выпаливает Зиана.

Она крепко зажмуривается и снимает очки трясущимися руками. А затем оглядывается на «Комокс», словно раздумывает, как бы ей убежать отсюда.

Анна обнимает ее за плечи и сердито смотрит на меня.

– Видимо, быть засранцами это ваша семейная черта.

– Я пытаюсь быть честной с вами.

– Да? – восклицает Анна. – Ну, тогда тебе следовало рассказать все с самого начала.

– Простите меня, – молю я, скользя взглядом по их лицам.

Зиана уткнулась в плечо разъяренной Анны, а Коул смотрит на меня нечитаемым взглядом. Я разрушила их доверие… разрушила все наши отношения, но они должны меня понять. Сейчас главное – не дать Агнес развязать войну. Нельзя позволить ей закончить код, над которым она работает. А это значит, я должна найти способ предупредить о происходящем Цзюнь Бэй.

– Пожалуйста, – говорю я. – Если Агнес так нужна моя ДНК, она отправится к Цзюнь Бэй. Мне нужно предупредить ее об этом, но затем мне понадобится ваша помощь, чтобы остановить Агнес. Пожалуйста, не уезжайте отсюда. Я ничего не расскажу «Картаксу». Но мы должны исправить все это вместе. Это единственный выход. Мне действительно очень жаль.

Коул смотрит на меня с обидой и непониманием во взгляде, когда я сосредотачиваюсь на манжете и переношусь подальше от хижины.

Я падаю на четвереньки, пытаясь сделать хотя бы вдох и подавить накатывающую тошноту. «Скорпион» неподвижно лежит на спине, но это не успокаивает. Он выполнил свою задачу.

«Обнаружена инфекция», – сообщение вновь вспыхивает алыми буквами перед глазами, отпечатываясь в мозгу. Кажется, меня все-таки вырвет.

Я поднимаюсь на ноги и, прижав одну руку ко рту, неуверенными шагами подхожу к лабораторному столу и склоняюсь над раковиной. Черная металлическая поверхность холодит мои руки, а волосы в беспорядке свисают на лицо, пока спазмы сотрясают мое тело. У меня на панели запущена «Панацея», а значит, вакцина работает, к тому же за последние несколько недель не поступало ни одного сообщения о новых вспышках гидры. Так как, черт возьми, Агнес и ее «Скорпиону» удалось взломать мою систему защиты и заразить меня вирусом?

Это не укладывается в голове, но зато доказывает, что она была права. В коде есть изъян. А я ошиблась во всем. То, что находилось в грануле, выпущенной «Скорпионом», не должно было заразить меня. В моих клетках спрятана вакцина, сплетенная с «Панацеей», и теперь, когда я к ней добавила ДНК Леобена, они должны были стать сильнее. И мне непонятно, как ДНК Катарины может все это исправить.