Джеймс Ганн - Бессмертные [сборник litres]

– Хотя, – с явным намеком начал охранник, – если бы вы оставили девчонку в залог…

Он закашлялся.

Марна попятилась назад и случайно задела Гарри. Они впервые коснулись друг друга – не считая намного более близкой связи, объединившей их в боли и облегчении – и что-то произошло с Гарри. Тело машинально отреагировало на прикосновение, отпрянув, словно от огня. Марна напряглась, почувствовав это.

Гарри с беспокойством заметил, что Пирс ковыляет к охраннику, ориентируясь на его голос. Лекарь протянул руку, ощупывая воздух перед собой. Наткнувшись на китель охранника, он нашел его руку и опустился по ней к ладони. Гарри замер, сжав кулаки, ожидая, что охранник ударит старика. Но в том, похоже, проснулось инстинктивное уважение к возрасту, поэтому он только с любопытством наблюдал за Пирсом.

– Слабые легкие, – прошептал Пирс. – Следите за ними. Пневмония может убить вас до того, как антибиотики с ней справятся. А в левой нижней доле, похоже, рак…

– Эй, отстань! – Охранник вырвал руку, но в голосе отчетливо послышался страх.

– Сделайте рентген, – шепнул Пирс. – В ближайшее же время, не ждите.

– Со… со мной все в порядке, – сказал мужчина, заикаясь. – Т-ты просто пытаешься меня напугать.

Он снова закашлялся.

– Не напрягайтесь. Присядьте. Отдохните.

– Почему, я-я же…

Приступ кашля усилился. Мужчина махнул головой в сторону ворот.

– Идите, – задыхаясь проговорил он. – Убирайтесь и сдохните там.

Мальчишка взял старика за руку и вывел через открытые ворота. Гарри схватил Марну за предплечье – опять незапланированный контакт! – и наполовину направил, наполовину подтолкнул ее к воротам, продолжая настороженно поглядывать на охранника. Но тот, казалось, полностью ушел в себя, пытаясь разглядеть что-то жизненно важное.

Как только они прошли ворота, створки захлопнулись за их спинами и Гарри отпустил руку Марны, как будто держать ее было неприятно. Пройдя пятьдесят ярдов по правой полосе заброшенного шестиполосного шоссе, Гарри сказал:

– Думаю, мне следует вас поблагодарить.

Пирс прошептал:

– Это было бы весьма вежливо.

Гарри потер то место, куда пришелся удар охранника. Лицо с той стороны опухло. Он с сожалением вспомнил об отсутствии аптечки.

– Как я могу быть вежливым с шарлатаном?

– Вежливость ничего не стоит.

– И все-таки… соврать человеку о его состоянии. Сказать… рак…

Гарри с явным трудом произнес это слово. Оно было отвратительным – как и единственная болезнь, не считая смерти, от которой медицина так и не нашла окончательного лекарства.

– Разве я соврал?

Гарри внимательно посмотрел на старика и пожал плечами. Затем перевел взгляд на Марну.

– Сейчас мы все в одной лодке. Можем попытаться облегчить себе жизнь. Если поладим, может быть, выжить удастся всем.

– Поладим? – переспросила Марна.

Гарри впервые услышал, как она разговаривает: у нее был низкий голос, весьма мелодичный, даже с такими гневными нотками.

– С этим?

Она подняла руку. Серебристый браслет блеснул в последних лучах заходящего солнца.

Гарри резко ответил, поднимая свое запястье:

– Думаешь, мне лучше?

Пирс прошептал:

– Доктор Эллиот, мы, Кристофер и я, будем сотрудничать, я – потому что слишком стар, чтобы затевать авантюры, а Кристофер – потому что молод, а для молодежи дисциплина очень важна.

Кристофер ухмыльнулся.

– Деда был врачом, пока не выучился быть целителем.

– Гордость притупляет чувства и искажает оценку, – мягко проговорил Пирс.

Гарри удержался от комментариев. Сейчас было неподходящее время для спора о медицине и шарлатанстве.

Дорога была пустынна. Асфальт, когда-то идеально ровный, теперь пестрел трещинами и ямами, сквозь которые проросла трава, высокая и густая. На обочинах она больше походила на молодые деревца. Тут и там коричневые лица подсолнухов в обрамлении желтых лепестков мирно покачивались, словно кивая прохожим.

В отдалении виднелись руины того, что когда-то называли пригородом. Тогда от города их отделяла только линия на карте; никаких заборов не было. После возведения заборов дома с этой стороны стали разрушаться.

Теперешний пригород располагался намного дальше. Сначала оттуда в город можно было добраться по скоростному шоссе, затем настало время вертолетов. И, наконец, сам город остался в прошлом. Он настолько переполнился канцерогенами и вирусами, что пригород разорвал с ним всякие связи. Продовольственные грузы и сырье доставлялись в город, готовая продукция вывозилась из города, но никто больше сюда не приезжал – за исключением посещений медицинских центров. Они по-прежнему находились в городах, потому что их сырье добывалось здесь: кровь, органы, бактерии, подопытные для экспериментов…

Гарри шагал рядом с Марной, опередив Кристофера и Пирса, но девушка даже не смотрела в его сторону. Она шла, вперив взгляд в одну точку, словно была совершенно одна. Наконец Гарри не выдержал:

– Послушай, это же не моя вина. Я об этом не просил. Разве мы не можем стать друзьями?

Она глянула на него всего раз.

– Нет!

Он поджал губы и отстал. Почувствовал, как закололо запястье. Какое ему дело до нелюбви тринадцатилетней девчонки?

Небо из алого стало розовато-лиловым. Ни единого движения не было видно ни в руинах, ни на шоссе. Они были одни посреди океана разрухи. Так, наверное, чувствовали бы себя последние люди на разоренной планете.

Гарри вздрогнул. Скоро идти по дороге станет тяжело.

– Поторопитесь, – велел он Пирсу, – если не хотите остаться на ночь здесь, в компании ловцов и охотников за головами.

– Бывают компании и похуже, – прошептал Пирс.

К тому времени как они добрались до мотеля, безлунная ночь укрыла землю, а развалины старого пригорода остались позади. В раскинувшемся словно спрут здании не было ни огонька, не считая огромной неоновой вывески «МОТЕЛЬ» и еще одной, поменьше, «Свободные номера». Перед воротами в заборе, окружавшем строение, лежал коврик с надписью «Добро пожаловать». На пластине из матового стекла, встроенной в забор, было написано «Нажмите кнопку».

Гарри почти нажал ее, когда Кристофер внезапно сказал:

– Доктор Эллиот, смотрите!

А затем ткнул в забор палкой, которую подобрал с полмили назад.

– Что? – рявкнул Гарри.

Он устал, чувствовал себя потным и грязным и здорово нервничал, но все-таки вгляделся в темноту.

– Мертвый кролик.

– Кристофер хочет сказать, что забор под напряжением, – объяснила Марна, – а коврик, на котором вы стоите, металлический. Не думаю, что нам стоит сюда заходить.

– Чепуха, – резко возразил Гарри. – По-вашему, лучше остаться снаружи, на милость тех, кто тут рыщет по ночам? Я уже останавливался в таких мотелях. Все здесь в порядке.