Трейси Батист - Джамби, духи леса [litres]

– В смысле – росла, как ребенок? – спросила Коринн. – Хочешь сказать, что это я помогала маме оставаться снаружи?

– Наверняка ты. Никакой другой магии у нее не было. Но ей пришлось совсем не легко. Она влюбилась и каждый день должна была бороться с болью, причиняемой жизнью в месте, которому она не принадлежала. Хотя с этим – как и со всем остальным: чем сложнее тебе приходится, тем крепче ты становишься. Должно быть, ты сделала ее сильной. Матери всегда такие. Дети придают им сил. Никакой хитрости тут нет.

– Так как нам одолеть Северину? – спросил Буки. – Внутри нее ведь никакие дети не растут, да?

Он скривился от отвращения.

Ведьма рассмеялась и снова закашлялась.

– Ей это и не нужно. Ла Диаблесс, лагаху, дуэны, даже сукуянты – все они ее дети. То, с чем вы имеете дело, намного сильнее их всех вместе взятых. Она древняя. Она их мать. Она создала их всех, и они делают ее сильной. Вы не сможете избавиться от нее, особенно если она нашла партнера на замену сестре.

– Моего папу? – с ужасом выдавила Коринн.

Малик легонько подтолкнул Коринн локтем, достал из кармана камешек для рогатки и показал девочке.

– Каменный кулон моей мамы, – догадалась Коринн. – Когда Северина коснулась его, он ее ранил. Она забрала его у меня и повесила на вершине утеса.

Часть порошка, который отмеряла белая ведьма, просыпалась на стол.

– Что за камень?

– Маленький, черный, округлый, – ответила Коринн. – В нем должно быть что-то важное. Все, что мне нужно, чтобы вернуть его, – пройти через махагоновый лес. Уж хоть это-то ты можешь сделать.

Ведьма просверлила ее свирепым взглядом.

– Ты все время забываешь о моей руке. Я наполовину джамби. Я поклялась никогда не принимать чью-либо сторону, и за это смогла получить свою магию и прожить долгую жизнь. Но теперь, когда я нарушила слово, вы своими глазами видите суровые последствия. И жить мне осталось совсем немного. – Она засмеялась долгим и горьким смехом. – Как думаете, что случилось в тот день, когда вы вчетвером купались в реке? Что, по-вашему, иссушило мою руку в тот полдень? Что, по-вашему, пыталось добраться до вас в воде? – Старуха увидела, как лица детей, сидящих за столом, озаряет догадка. – Да. Возможно, позволь я Северине утопить всех вас, она бы удовольствовалась такой мелочью. Возможно, она никогда не узнала бы, что эта малышка – такое же дитя двух миров, как и я. Возможно, она бы не догадалась, что люди не так сильны, как ей казалось когда-то. И тогда она вернулась бы в лес, чтобы никогда больше не выйти наружу. Я решила не приносить вас в жертву. Но, возможно, я ошиблась.

– Она уже знала, кто я, – сказала Коринн. – Она узнала, когда последовала за мной из леса к могиле моей мамы на День Всех Святых.

Коринн вспомнила предупреждение Хьюго о том, что в эту ночь по земле бродят разные ужасы. Тогда она ему не поверила. Даже Дру предупреждала ее, чтобы она была осторожна с Севериной. Если бы она только послушала их всех… но уже слишком поздно.

Ведьма пожала плечами.

– Не важно. Теперь твой черед выбирать. Ты унаследовала магию своей матери. Она защищала тебя от лесных существ так долго, как могла. Я не представляю, что разрушило ее защиту или что заставило Северину последовать за тобой наружу. Но теперь она знает. А значит, ты можешь присоединиться к ней, можешь попытаться сразиться с ней или можешь остаться в стороне и наблюдать за тем, что произойдет с островом. Но что бы ты ни выбрала, все будет иметь свою цену. Ты что-то потеряешь: своего отца, друзей или свободу.

– Я сражусь с ней, – сказала Коринн.

Белая ведьма кивнула:

– Благородный выбор. Но тебя ждет поражение.

– А как же мой отец?

– Ей нужен партнер. Кто-то, кто станет ее настоящей семьей, а не очередным джамби, которым она может командовать. Заклинание, которое она наложила на него, должно отличаться от ее обычных уловок. Ей пришлось использовать много магии. И работает эта магия медленно. – Ведьма смотрела мимо них, словно высчитывала что-то. – Три ночи. После ее магия возьмет верх. Не дожидайтесь рассвета третьей ночи.

– Прошло уже две, – подсчитала Коринн.

Ведьма указала на окно. Солнце уже клонилось к горизонту. Третья ночь наступала.

– Если собираешься что-то сделать – делай это быстро.

Вчетвером они покинули болото и побрели к берегу, прочь от хижины ведьмы. Река милостиво смыла бóльшую часть болотного зловония с их одежды и волос, и солнце начало подсушивать их. Никто не произнес ни слова. Коринн заметила, что Дру немного отстала от компании. Резко остановившись, Коринн повернулась к подруге:

– Что ты делаешь?

– Ничего, – тихо ответила Дру.

– Почему не идешь вместе с нами?

– Иду.

– Не с нами.

– Я иду сразу за вами, – запротестовала Дру. Вытянув длинную прядь волос, она принялась играть ею.

Буки и Малик обернулись к девочкам. Малик ткнул брата в бок, а Буки закатил глаза.

– Ты не хочешь выпускать меня из виду? – спросила Коринн. – Думаешь, я собираюсь околдовать тебя какой-то магией?

– Нет, – ответила Дру, хотя голос ее звучал не слишком уверенно.

– Ты считаешь, что я – такая же, как Северина или дуэны, которые забрали твоего друга. И теперь ты меня боишься, ведь так?

– Не боюсь, – сказала Дру.

– Да ты боишься всего на свете, – бросила Коринн.

– Нет, – настаивала Дру, но губа у нее задрожала, так что девочке пришлось прикусить ее. – Я же пошла вместе с тобой повидать ведьму, ведь так?

– Все это время ты стояла ближе всех остальных к двери. И, как только ведьма сказала, что я… когда она сказала, чтó я такое, ты решила держаться от меня подальше. Что ж, сейчас – отличная возможность. Уходи. Ты мне не нужна.

Глаза Коринн защипало от слез. Сморгнув их, она пристально смотрела на Дру в ожидании ответа.

Дру перевела взгляд с Коринн на братьев, затем обратно на Коринн. И сжала кулаки.

– Все это случилось из-за тебя. Ей нужна только ты. Не мы.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, Дру, – покачала головой Коринн.

– Вот бы мы с тобой вообще не знакомились! Лучше бы никогда тебя не встречать!

Дру бросилась бежать по волнам в сторону деревни. Длинные волосы развевались за ее спиной.

– Ты ее оттолкнула, – укорил Буки. – Зачем надо было так делать?

Коринн посмотрела на печальное лицо Малика, глядящего вслед убегающей Дру, и упала на колени, стиснув руки. Слезы, которые она пыталась сдержать, потекли по ее лицу.

– Вы тоже можете уходить! – выкрикнула девочка. – Если бы я могла, я бы сама сбежала от всего этого!

– Вот поэтому-то мы остаемся, – сказал Буки. – Ты не можешь все делать сама.

– У меня нет выбора. Папа больше не может обо мне заботиться: теперь я должна позаботиться о нем. Больше некому.