Дмитрий Леоненко - Жало [СИ]

Я отшатнулся. По лицу Ханны бродили красные пятна. Она сцепила пальцы, перевела взгляд на меня.

- Итак, Костя, - медовым голоском проговорила она. - После всего, что у нас с тобой было - готов ли ты на мне жениться?

Я подавился ответом. Ён тихо захихикала в кулачок.

- Что? Ты соблазнил невинную девушку, а теперь хочешь пойти на попятный?

Помехи по ту сторону рации очень походили на сдавленный хохот.

- Дамы и господа, - странным голосом проговорил Лезюр. - Как французу, мне претит вмешиваться в столь романтическую сцену. Но как консультант Службы по вопросам безопасности, хочу спросить - наблюдает ли кто-нибудь у вас там за погодной обстановкой?

В этот момент я был ему очень благодарен.

- Я посмотрю, - и выскочил из палатки, как джинн из бутылки.

Не, погодная обстановка не так чтобы особо поменялась.

Холодно, сухо, все вдали заволакивает дымкой, но туман вокруг развеялся. Вода бежит в одну сторону, холодный ветер дует в другую, давит себе - и мне - на плечи. Как-то так.

Гулко фигануло по перепонным барабанкам хлопком Жала. Я сглотнул, прочищая уши. Только сейчас дошло - уже незаметный для всех далекий гул тоже стих. И необычная тишина - ну, типа не считая злого свиста ветра - слегонца так пугала.

Будто в уши ваты понапихали.

Я швырнул в маслянистую воду камушком. Камушек улетел далеко - почти до границы дымки. Шлепки по воде доносились исправно - будто врезался в воду он у меня над ухом.

Я плюхнулся между палаткой и вершиной скалы, чтоб меня хоть слегонца прикрывало. Новых смерчей не виднелось. Ветер тоже не собирался перерастать в шторм. Ну, в общем, стояла нормальная эквестрийская зима, чё.

Минут десять я разглядывал иззубренные горы, сколько их виднелось кругом, потом мне надоело. Закутавшись поплотней в брезент, я стал ходить кругами вокруг острова, изображая из себя часового. На глаза мне попалась наша лодочка, оттащеная от воды подальше.

Интересно, доведется нам сплавать на ней еще куда? Мы ж так и не осмотрели Эквестрию толком.

Ага. Щас. Хрена с два нам дадут еще раз так рисковать.

Хотя... ну какой там был риск? Всего-то заблудиться в тумане, сорваться с утеса, да там попасть под радиацию. Мелочи жизни по эквестрийским меркам.

- Костя, - из палатки высунулась Кэт. - Мы тут обедать собираемся.

- А, ну щас подойду!

С морозца (ну, условного - просто после привычной жары холод пробирает до костей даже в плюс пятнадцать) разогретая перловка казалась пищей богов. А не картонным месивом, как обычно.

Вытянув ноги, я откинулся на стенку палатки. Ветер снаружи стихал, после горячей еды (мне запоздало подумалось, что нефиг бы тратить энергию на разогрев... ну да ладно) меня аж в сон потянуло. Ён тоже клевала носом.

- Костя, - вкрадчиво проговорила Кэт, затянувшись из бурбулятора. Не Ханна, что странно. - Ну, что думаешь?

Ох. Ну вот именно не думать я и старался последний час.

- Ну... это типа как-то сложно.

- Сложно? - отозвалась тоже прикемарившая Ханна. - Ну почему же. Все довольно просто. Можно застрелиться сейчас и убить десять-двадцать миллионов человек с собой вместе. Или можно зажить большой дружной шведской семьей и убить восемь миллиардов чуть позже, но без гарантии. Я как-то даже не знаю... все такое вкусное...

- Ты социопатка, - буркнула Кэт. - Девчонки... Слушайте. Я очень-очень. Очень-очень-очень-очень. Очень-очень хочу выжить, - она хлюпнула носом.

- Покажи мне того, кто не хочет, - вздохнула Ханна. - Да. Я тоже хочу выжить. Пусть в долбучей Эквестрии. И завести ребенка. И ты в качестве его отца меня устраиваешь, - это уже в мою сторону. - А еще я понимаю, что это выбор между быстрой и не очень смертью. И русская рулетка с планетой в качестве ставки. Вдобавок, - последние слова она произнесла, глядя в пол. Я пересел поближе и приобнял ее.

- Ханна, - негромко спросила Ён. - Ты за чтобы всем умереть?

Та замотала каштановой головкой.

- Не-а. Я просто реалистично смотрю на вещи. А еще я устала. Сколько уже дней? Или месяцев? Я устала таращиться в туман и мечтать, что однажды нас спасут. Правда. Вы извините, - она закрыла глаза.

- Эй, - я встряхнул ее. - От кого, а от тебя не ожидал. Чего ты раскисла? Только представь себе - однажды Уилер связывается с нами и говорит, что нашла способ переключить Жало. И мы возвращаемся домой, а этот остров потом назовут нашим именем.

- Если будет кому называть, - глухо пробормотала та из-под руки. - Я... я хочу спать.

Да и у меня закрывались глаза. Повкалывать на холоде, потом замерзнуть, потом тепло и сытно пожрать, в палатке, согретой теплом тел... Я положил голову Ханне на плечо и отрубился.

Я проснулся часа, наверно, через три. И даже спросонья понял - что-то изменилось.

В палатке ощутимо потемнело. Я даже подумал, наконец-то на планете настала ночь. Хоть глаз выколи.

- Что?

- Батарея стала садиться. Я выключила свет. Кто знает, когда опять получится собрать ветряк, - пояснила Кэт.

- У нас же этот есть. Генератор.

- Генератор долго достать, - возразила Ён. - Он в дальнем ящике.

Мы завозились на полу, распутываясь.

- А почему так темно?

- Понятия не имею, сама только проснулась, - Ханна.

И тут я понял, что меня разбудило. Грохот.

Тот самый, отдаленный, к которому мы в Эквестрии успели привыкнуть. И который куда-то девался за последние несколько часов.

- Девчонки, пошли наружу. Хоть глянем, что творится.

Покрывало-термос скользнуло в сторону - и в палатку ударило жарой, будто из открытой печки.

Ветер совершенно стих. Но тишины не было. И света - тоже.

Туман, вернувшись, слизнул горы и море, спрятал распухшее солнце, я не различал даже берег острова.

Но теперь он был... темным. Серьезно. Если раньше льющийся вокруг рассеянный свет давал хоть что-то увидеть - то теперь вокруг была дымная хмарь. Стоило Ханне сделать шаг в сторону - и я перестал различать даже силуэт.

- Страшно, - шепотом сообщила Кэт. Я мог ее понять.

Несмотря на то, что едва расслышал.

Грохот стал сильнее. Накатывал со всех сторон. Казалось, где-то рядом с нами рушится со скал водопад. Или грохочет огромный барабан. Или заводится гигантский "запорожец".

- Надо связаться с Уилер? - так же, полушепотом, спросила Ён на ухо.

- Надо бы... Ханна, ты там где? - теперь уже во все горло.

- Возле берега! - проорали мне в ответ. - Ну и жарища!

Это да. Воздух был разогрет, как в бане. Наверно, после неожиданного мороза прежнее тепло казалось таким... раскаленным.

Щелкнул мой фонарик. Хренушки - свет вяз в горячем тумане, как в каше, превращая его в молоко.

Грохот стал еще сильнее. Будто на лагерь, завывая, наползало что-то очень-очень большое. Кажется, я чуял раскаты даже подошвами.

- Слышите? - из темноты появилась Ханна.

- Ага, - кивнула Кэт. - Костя, Ён, мне это не нравится.