Питер Банзл - Лунный медальон [litres]

Лили вынула из кармана шестипенсовик.

– Решка – остаемся. Орел – едем домой. – Девочка подбросила монетку, и та приземлилась ей на платье. – Решка. Остаемся здесь.

– Я не видел! – зароптал Малкин. – Вдруг она упала другой стороной!

– Она упала моей стороной.

– Ну а как иначе, – фыркнул он.

– Малкин, – сказал Роберт, – ты так легко заводишься.

– Да, – рассмеялась Лили. – Можно даже подумать, что ты заводной!

Девочка приподнялась на локтях. Небо над крышей их дома заалело; справа медленно поднималось солнце, а слева сияла, как монетка, брошенная в фонтан, призрачно-белая убывающая луна. Лили заслонила луну шестипенсовиком и прищурилась: получилось лунное затмение.

– Смотрите, лицо на луне! Вылитая королева Виктория.

Роберт выхватил монетку у Лили и проделал то же, что и она.

– У королевы на монете нос побольше, – задумчиво заключил он.

– И все-таки они похожи. – Лили взяла в рот травинку.

– Тебе-то откуда знать? – проворчал Малкин, стряхивая колючки с другой лапы. – Ты ведь не видела королеву.

Роберт отдал Лили шестипенсовик, и девочка положила его обратно в карман передника. Еще там лежали часики и камень с золотым аммонитом в центре – подарок от мамы, который Лили всегда носила с собой.

– А вы знали, – начала девочка, – что у королевы два дня рождения, прямо как у меня?

– У тебя один день рождения, – буркнул Малкин.

– Нет, два. – Лили поправила венок на голове. – Мой настоящий день рождения и день, когда папа спас мне жизнь. Даже три, если считать тот раз, когда в меня выстрелили. Я уникальный человек.

– Не может у тебя быть больше одного дня рождения, – сказал Роберт. – Даже несмотря на то, что ты… – Он перешел на шепот: – Гибрид.

Лили прикоснулась к шрамам на груди.

– Не называй меня так, пожалуйста.

– Почему?

– Мне неприятно.

На уголок платья Лили прыгнул кузнечик. Девочка задумчиво поглядела на него: вроде живое существо, а так похож на механоида… Прямо как она сама.

Лили терпеть не могла слово «гибрид»; ей просто хотелось быть как все.

Малкин щелкнул зубами, и кузнечик скрылся в листьях кукурузы.

– Ты зачем это сделал?! – воскликнула Лили.

– А чего ты такая задумчивая? Да и вообще – я же его не цапнул.

– Ты просто недостаточно быстрый. – Роберт сорвал еще один одуванчик.

– Вот так, значит? – Малкин тут же выхватил из рук мальчика цветок и растерзал его.

– Эй! – возмутился Роберт. – А ну-ка…

И тут раздалось громкое гудение пропеллеров. В небе показался огромный дирижабль, украшенный гербом Королевской дирижабельной компании.

– Почта! Наконец-то! – Лили пыталась перекричать шум двигателей. – Я знала, что он прилетит! – Она достала из кармана часики. – На целый час опоздал.

– Лучше поздно, чем никогда! – Роберт надел кепку. – Ладно, поехали встречать.

Он поднял велосипед с примятых стеблей кукурузы и покатил его к тропинке.

– Малкин, вставай. – Лили принялась отряхивать свой передничек.

– Ну, раз уж ты просишь… – Лис нехотя поднялся и смахнул последние колючки с меха, а Лили тем временем взялась за руль своего велосипеда.

Вдвоем они выбрались из высокой травы и направились к воротам. Роберт уже открыл их и ждал на тропинке, сидя верхом на велосипеде.

Улицы Бракенбриджа так и кишели людьми, которые торопились на работу. Лавочники и покупатели с плетеными корзинками громко обсуждали последние новости. Слуги-механоиды из богатых домов шли по канавам вдоль улиц, чтобы не мешать прохожим.

Роберт и Лили свернули на Хай-стрит, где фонарщик украшал столбы цветными ленточками в честь юбилея королевы, – его будут отмечать уже через четыре дня. Друзья обогнули стремянку фонарщика, подпрыгивая на мощенной булыжниками улице, выехали на Плантер-лейн и помчались к Бракенбриджскому холму.

Ребята ехали рядом, а Малкин бежал между ними. Пусть он и был всего лишь механоидом, зато бегал в два раза быстрее настоящей лисы и потому не отставал от друзей. Каждая его шестеренка весело крутилась в ритм с колесами велосипедов. Он радостно высунул язык и иногда подгонял Роберта и Лили, клацая зубами на велосипеды.

Когда все трое добрались до аэростанции, почтовый дирижабль уже снижался, отбрасывая длинную тень на посадочную площадку. Авиатехники спустили с корабля три красных флага.

– Вот и сигнал, – сказал Роберт. – Сейчас передадут почту.

В центре посадочной площадки резко остановился пыхтящий паромобиль, и оттуда выскочил коренастый механический носильщик. Спущенный с дирижабля канат он пристегнул к задней части автомобиля, потом сделал знак рукой, и по канату поехали четыре мешка с почтой. Механоид поймал их, закинул в багажный отсек, а затем отцепил канат, и вскоре почтовый дирижабль скрылся среди пенных молочно-белых облаков.

Носильщик сел в паромобиль и направился обратно к аэростанции, а Малкин вдруг пустился за ним вдогонку.

– Куда это он? – воскликнула Лили, и они с Робертом неистово закрутили педали, чтобы догнать лиса.

Обогнув станцию, ребята увидели, что паромобиль уже припаркован у почтового склада. Малкин громко гавкал на механического носильщика, который безуспешно пытался вытащить мешки из машины.

– Кыш! – Носильщик замахнулся на лиса толстой стопкой конвертов, но письма выпали у него из рук и разлетелись по всему двору.

– Еще чего! – фыркнул зоомеханоид.

– Хватит приставать к нему, Малкин! – осадил лиса Роберт.

– Это ваш зверь, сэр? – Усы носильщика, сделанные из старой щетки, негодующе дернулись. – Немедленно угомоните его!

– Малкин, прекрати! – закричала Лили. – Иначе отдам тебя на запчасти!

– Он как-то странно пахнет, – проворчал Малкин.

Лили отогнала лиса от носильщика и сказала:

– Простите, пожалуйста, сэр. Мы все уберем.

– Уж надеюсь! – отозвался механоид и принялся подбирать конверты.

Лили бросилась помогать и вдруг заметила медную пластину на руке носильщика:

Его сделал папа!

Лили отдала механоиду письма и вгляделась в его лицо. Где-то она его уже видела…

– А вы, случайно, не работали на манчестерском дирижабле в прошлом году?

Тот просиял.

– Вот планки-рубанки! Да, работал. Я малость заржавел, но все же припоминаю вас. Мисс Грантхам, верно?

– На самом деле моя фамилия Хартман.

– Ну конечно… Вы – дочка профессора! – Носильщик схватил Лили за руку и затряс так сильно, что Роберт испугался, как бы он ее не оторвал.

– Однажды вы скрасили мне очень грустный день, – сказала девочка. – Могу я узнать ваше имя?

Механоид тяжело вздохнул.